Элизабет Уолкер - Ложное обвинение
– Это Мартина Вудс, – сказала она, изо всех сил сжимая в ладони телефонную трубку. – Я хочу вам сообщить, что помощник окружного прокурора дает вашему делу ход.
– Что это значит? – обеспокоился Брэд.
– Это значит, что вот-вот будет определен день слушаний, во время которых судья решит, обязаны ли вы выплачивать временное пособие на содержание ребенка, – объяснила она. – Если вы после этого захотите затевать процесс, то вам сообщат, когда именно он начнется. О дате и времени предварительного слушания я вас извещу.
Брэд молчал, причем так долго, что Марти стала уже подумывать о том, чтобы повесить трубку. Наконец он произнес:
– Вы втянули меня во все эти неприятности, и теперь я хочу, чтобы вы же меня из них и вытянули.
– Я вас ни во что не втягивала, – возразила Мартина. – Когда сегодня я разговаривала с мистером Милзом, я сказала ему, что обвинение не располагает никакими уликами, однако он все же решил не закрывать ваше дело. Я сделала все, что от меня зависело.
– Вы могли бы просто сказать ему, что знаете, что я не отец, – с упреком произнес Брэд.
– А он бы в ответ спросил меня, откуда мне это известно, – отозвалась Мартина. – Мне нечем было бы подкрепить свои слова.
– Но вы-то сами мне верите? – спросил Брэд.
В его голосе она уловила такое напряжение, что трубка в ее руке мелко задрожала. Справившись с волнением, она сказала:
– Мне очень хочется верить вам.
– Этого мало! – разволновался он. – Черт побери, почему никто не верит мне просто на слово?! Я никогда никого не обманывал. Я не обманывал даже налоговые службы и не вписывал в свои декларации дружеские обеды, выдавая их за деловые встречи, как это делают другие. Я не вру! Не вру, слышите?! Ну почему вы не хотите мне поверить?!
Брэд Макинтош был в отчаянии, а она ничем не могла ему помочь.
– Я делаю свою работу, а она приучила меня не верить людям на слово, – упавшим голосом проговорила Мартина.
– Вздор! – вскричал он. – Ваша работа заключается в том, чтобы возбуждать дела против бессовестных отцов, не желающих кормить собственных детей. Но Шэрил-то не имеет ко мне никакого отношения.
– Брэд, я обязана придерживаться установленных правил, – сказала она.
– Правила существуют для дебилов, то есть для таких людей, которые неспособны понять, что значит поступать по справедливости, – не сдавался он. – Вы же собираетесь воспользоваться правилами, как пещерный человек – дубиной. Я ни в чем не виноват, и вы обязаны докопаться до истины.
Марти почувствовала, что у нее уже дрожит и вторая рука.
– И как же вы предлагаете мне докапываться до этой самой истины? – поинтересовалась она, все сильнее ощущая свою беспомощность.
– Заставьте эту женщину сказать вам правду. Она лгунья, – уверенно заявил Брэд.
– Я говорила с ней несколько раз, – пыталась урезонить его Мартина. – Ей всего девятнадцать, и я не могу слишком давить на нее.
– Тогда возьмите меня с собой, когда в очередной раз отправитесь к ней, – предложил он.
– И что бы вы делали у нее, Брэд? Кричали бы на нее точно так же, как когда-то на меня? – не отступала Мартина. – У вас будет возможность задать ей вопросы на предварительном слушании, но не раньше.
Брэд тяжело вздохнул.
– Простите меня, Марти. Я уже на пределе, – пожаловался он. – Почему, почему это случилось именно со мной? За что судьба так ополчилась против меня?
Марти, сдвинув брови, сосредоточенно глядела на карандаш на своем столе. Действительно, почему?
– А знаешь, Брэд, – медленно произнесла она, – вопрос риторический, но законный. Может, ты все-таки догадываешься, что именно дурного ты сделал?
– Да не о чем мне догадываться! Я не знаю эту женщину. Она никогда не работала в моем магазине, – сказал он. – Я даже осторожно навел справки о ней, но никто из моих служащих никогда о ней не слышал.
– Поспрашивай еще, Брэд. Поговори со своими друзьями. Расспроси соседей. Пойми, что все зависит только от тебя. Она бывала в твоем офисе, это несомненно, – говорила Мартина. – Конечно, не исключен вариант, что кто-то подробно описал ей твой кабинет, но это маловероятно. Во Фриско она работала только официанткой, поэтому никакой поставщик не мог направить ее к тебе. И помни, что тебя интересуют лишь декабрь позапрошлого и январь прошлого года. Именно тогда она забеременела.
– Но ведь ты мне веришь, правда? – внезапно опять спросил он.
Ее голос дрогнул, когда она ответила:
– Да, я верю тебе. Кажется, верю. Однако это никоим образом не отразится на моей работе. Я буду делать ее точно так же, как и всегда.
– Ты должна отыскать отца этого ребенка, – настаивал Брэд.
– Но мать ребенка утверждает, что это ты. Анализы крови тебе не помогут. Помощник окружного прокурора отнюдь не на твоей стороне. Положение безвыходное, – сказала Мартина.
– Нет, не безвыходное, – отвергал он все ее доводы. – Я заеду за тобой в пять часов, и ты поработаешь сверхурочно и найдешь выход.
Марти чуть не задохнулась от волнения.
– Я думала, ты сердишься на меня, – произнесла она.
– Мы поговорим об этом при встрече, – ответил он и положил трубку.
– И куда же мы направляемся? – нервно спросила она, усаживаясь в «Вольво».
– Ко мне домой, – ответил он решительно.
Задавая вопрос, она подразумевала – «в какой ресторан», так что его слова оказались для нее полнейшей неожиданностью. Однако выскакивать из машины было бы глупо, поэтому она только поинтересовалась:
– И ты сам приготовишь ужин?
Брэд кивнул на большой пакет, лежащий на заднем сиденье.
– Конечно. Андреа меня кое-чему научила, – ответил он.
Перспектива не из блестящих. Марти отлично знала, какой он повар. Ведь еще совсем недавно он заявил ей, что кухня – это место только для женщины. Ей страшно хотелось есть, и потому она спросила:
– Что же ты собираешься приготовить?
– Ничего особо сложного. – Он улыбнулся, заметив скептическое выражение ее лица. – Мясо с тушеными грибами, печеный картофель и салат. Это было бы под силу даже тебе.
– Может быть. Наверное, ты хочешь поручить мне тушение грибов? – саркастически осведомилась она.
– Угадала, – улыбнулся он.
– Имей в виду, что грибы у меня всегда подгорают, – предостерегла Мартина. – И вообще – я порчу именно те блюда, которые, казалось бы, испортить невозможно.
– Ты действительно любишь все портить, – мрачно заметил Брэд. – Зачем ты назвала этому напыщенному хлыщу мое имя и еще прибавила, что я прохожу у тебя по делу об установлении отцовства?
Марти не сразу поняла, что он говорит о воскресной стычке с Джимом.
– Джим работал помощником окружного прокурора, а потом его место занял Гарри Милз, – поняв наконец, о чем речь, она попыталась оправдаться. – Если в разговоре с ним я случайно упомянула твое имя, это не значит, что я разгласила какую-то секретную информацию. Джим всегда интересуется моей работой, а я интересуюсь его.
