Ангелина Маслякова - #ЛюбовьЛюбовь. Между прошлым и будущим
«Илья, что это»? – спросила она его тогда.
«Мама, ты потеряла сознание. Приезжал врач и сделал тебе укол», – как ни в чем не бывало ответил молодой человек, схватил шприц и вышел из комнаты.
Юля не засомневалась в правдивости его слов ни на секунду. Ее даже не смутили стеклянный отрешенный взгляд сына. В тот день звоночек прозвенел, но она его не услышала. Юля была шокирована своим состоянием и не замечала ничего вокруг.
Прошло время, но Юля продолжала лишь жалеть себя и думать о себе. Она не могла предположить, что у сына могут быть какие-то проблемы. Ее собственное мироощущение настолько сильно поглотило ее, что она даже не вспоминала об Илье. Он казался ей каким-то чужим, далеким. Словно он и не был ее ребенком. Эгоизм поборол материнскую любовь.
К опустошенности и дикой боли добавилось чувство вины. Эти чувства настолько сильно врезались в ее сознание, что не было сил ни плакать, ни жаловаться, ни искать сочувствия. Юлю словно приковали к земле.
Два дня до назначенных похорон тянулись страшно медленно. Каждая минута приносила невыносимые страдания. И в то же время сама мысль о том, что совсем скоро ее лишат даже тела ребенка, ужасала Юлю. Поэтому она со смирением и покорностью принимала эти последние мученические часы.
День похорон был солнечным и теплым. Никакого темного мрачного неба, дождя и ветра, как казалось Юле, обычно бывает.
Этот мир с легкостью отпускал молодого человека. Его жизнь была беспечной, необремененной заботами и трудностями. Он слишком просто и беспечно к ней относился. Так же легко жизнь покинула и его.
Юля сидела в гостиной на диване. В доме было пусто. Знакомые уже отправились на кладбище, чтобы успеть к началу церемонии прощания.
Юля же все никак не могла заставить себя встать. Ведь этот шаг приближал ее к последним часам, когда сын был рядом.
– Юлечка, пора ехать, – тихо обратился к девушке Бобби.
Она подняла на него полные слез глаза:
– Я не могу…
– Понимаю, – кивнул Бобби. – Если ты считаешь, что не сможешь выдержать эту церемонию, то мы можем не идти.
– А что скажут люди? – почему-то вдруг спросила Юля.
– Тебе не все равно? – удивился Бобби, что девушка думает о мнении посторонних в подобной ситуации.
– Знаешь, Бобби, – неуверенно начала Юля. – Создается впечатление, что мне всегда было все равно. Я слишком мало уделяла внимания своему сыну. Я очень много думала о своих чувствах и проблемах, но при этом забывала, что во мне, в моих советах, в конце концов, в моей любви может нуждаться мой сын. Я оттолкнула его от себя, своими руками направила на ложный путь. И даже сегодня я трусливо прячусь ото всех!
– Не стоит себя винить, – попытался успокоить Юлю Бобби. – Это судьба.
– Ты знаешь, – словно и не расслышав последней фразы, продолжила Юля. – Мне почему-то кажется, что Илья обидится, если я не приду проводить его в последний путь. Я все время его бросала. И честно говоря, сегодня тоже хотела поступить таким образом. Хотела сбежать… Но я должна пойти. Это мой долг перед сыном.
Юля оперлась рукой на подлокотник и поднялась. Бобби поспешил к ней, чтобы поддержать.
В этот раз материнский долг оказался превыше мыслей о своих собственных чувствах и желаниях.
Пару десятков человек в черном стояли плечом к плечу рядом со свежевырытой могилой. Все прощальные слова были сказаны. Их было не так уж много. Ведь Илья был достаточно юн и не успел за столь короткую жизнь обзавестись регалиями, победами, достижениями, о которых можно было бы говорить часами.
Повисла неловкая пауза. Присутствующие готовы были расходиться, но Юля все никак не давала сигнала могильщикам, что церемония закончена. Знакомые переминались с ноги на ногу, с нетерпением поглядывая на Юлю. Всем хотелось поскорее покинуть это мрачное место.
Алексей стоял чуть поодаль от своей бывшей жены. Сегодня с утра он был трезв, поэтому понимал ситуацию. Он сделал знак рукой одному из работников кладбища и мужчины быстро начали опускать гроб в могилу.
Юля с испугом наблюдала, как ее сыночка опускают в глубокую яму. Ее глаза раскрылись от ужаса, и когда гроб с глухим звуком опустился на дно могилы, она истошно, словно раненое животное, заорала во весь голос:
– Нет! Нет! Нет!
Юля сделала шаг вперед и в следующую секунду бросилась вслед за гробом. Стук, хруст, темнота и тишина.
3.
– Юля, Юля! – ласковый женский голос звал издалека.
Девушка приоткрыла глаза и увидела перед собой улыбающуюся во весь рот Ирину. Голова страшно болела и кружилась, во рту было сухо и горько, словно накануне Юля выпила бутылку какого-то крепкого напитка.
– Вы, наверное, очень устали, девочка моя, – продолжала убаюкивающим голосом говорить Ирина. – Видимо, моя история оказалась скучной и Вас быстро утомила.
– Я уснула? – неуверенно произнесла Юля.
– Похоже на то! – улыбнулась Ира.
– Но мне почему-то казалось, что я не сплю, а… – Юля запнулась. Она не понимала, как описать то, что она видела, слышала и чувствовала. Все события были настолько реальны, что назвать их просто сном язык не поворачивался.
– Вы что-то хотели сказать? – Ирина испытывающее смотрела на девушку.
– Да, – неуверенно начала Юля. – Знаете, был какой-то очень странный сон. И не сон даже, – задумалась Юля, – а реальность какая-то…
– Интересно, – кивнула женщина.
– Я словно проживала чужую жизнь. Словно оказалась в теле того человека, – пыталась объяснить Юля. – Понимаете?
– Продолжайте!
– Я чувствовала, как тот человек, думала за него, решала, смеялась и плакала вместо него.
– Какой красочный сон, – кивнула Ирина.
– Нет! Это совсем непохоже на сон, – задумалась Юля. – У меня уже было нечто подобное, – вдруг призналась девушка и тут же смутилась. Она вовсе не собиралась признаваться малознакомой женщине в том, что у нее что-то странное происходит памятью.
В те разы она списывала свои галлюцинации на счет слишком большого количества выпитого вина. Но сегодня Юля четко отдавала себе отчет в том, что выпила всего два коктейля.
Она тайком бросила взгляд на стол, чтобы удостовериться не появилось на нем несколько пустых бутылок. Но кроме тарелок с разнообразной едой и пары бокалов ничего нового на нем не было.
Все это казалось очень странным.
– Юлечка, что же вы замолчали! Мне интересно Вас послушать, – широко улыбнулась Ирина.
Юля внимательно посмотрела на сидящую напротив женщину и почему-то ей вдруг показалось, что в ее глазах сквозит холод и ненависть. Девушка инстинктивно поежилась и опустила взгляд.
– Не знаю… это как-то сложно объяснить. Наверное, я не выспалась, – Юля попыталась отделаться от навязчивых вопросов собеседницы.
