Алекс Камсар - Клянусь, это любовь была...
— Ладно, — он встал с кресла и поставил бокал на стол. — Ты, значит, ищешь работу?
— Да, ищу.
— У меня к тебе один нескромный вопрос. А сейчас я тебе нравлюсь?
— Это имеет какое-то отношение к работе?
— Самое что ни на есть прямое.
— Ты стал значительно умнее, солиднее.
— Нет, я имею в виду как мужчина.
— Ты не обижайся, но тогда, десять лет назад, ты был значительно симпатичнее. Сейчас ты растолстел, мешки под глазами.
— Да, зато есть деньги. Много денег.
— Я понимаю.
— Вот и здорово. Ты тоже изменилась, стала…
— Страшной?
— Нет. Конечно, ты теперь не та красавица с горящими глазами, но… По крайней мере, я тебя узнал сразу, когда увидел на первом этаже. Короче, я тебя принимаю на работу. Ты будешь получать хорошую зарплату и к работе можешь приступить хоть завтра. Но только с одним условием.
— Каким?
— Здесь я хозяин. Все мои указания, даже если они самые глупые, должны непременно выполняться.
— Я-., я постараюсь… Мне, честно говоря, очень нужна работа. Я постараюсь.
— Хорошо. — Он встал, налил себе шампанского и залпом выпил. — Будем считать, что ты уже у меня работаешь. Видишь диван? Раздевайся и ложись.
— Ты шутишь? — Голос ее дрожал.
— Нет, не шучу, — сказал он уже совершенно другим голосом, голосом хозяина.
— Зачем это тебе, ведь здесь полно молодых девушек?
— Извини, но это мое решение, и здесь, в этом здании, оно не подлежит обсуждению.
— Нет, это невозможно, ты с ума сошел. За кого ты меня принимаешь?! Я же не рабыня и тем более не проститутка какая-нибудь. Я хочу уйти…
— Иди, никто тебя силой не удерживает. Тех девиц, которых ты видела, никто не заставляет у меня работать. Все на добровольных началах. Любая из них может уйти отсюда, когда захочет. Видишь, какая свобода…
— Ты чудовище, деньги тебя окончательно испортили, ты…
— Может быть, может быть. Я не спорю. Но ты тоже изменилась. Я готов поклясться, что за эти десять лет ты успела изменить мужу, и не один раз.
Она покраснела и ничего не сказала. Он посмотрел на нее, усмехнулся и добавил:
— Я уйду в кабинет, мне надо пару звонков сделать. Через пятнадцать минут вернусь. Ты можешь уйти, а можешь раздеться и лечь на диван. Постельное белье вон там, в шкафчике.
Когда она пришла домой, уже стемнело. Сын делал уроки, муж смотрел телевизор. Она, не говоря ничего, разделась, надела свой белый халат и пошла в ванную.
— Что с ней стряслось? — спросил сын отца.
— Ты думаешь, я знаю? — ответил отец, не отрываясь от телевизора.
Она мылась очень долго. Когда вышла из ванной, была мрачнее тучи. Мужа это больше забавляло, чем настораживало.
— Я же тебе сказал: не ходи на собеседования в эти богатые фирмы. Никто тебя не возьмет, только настроение испортишь. Я сколько раз уже бывал на таких собеседованиях. И что толку…
— Меня взяли.
— Что?!
— Меня взяли.
— Ты что, серьезно?
— Да.
— А почему ты такая мрачная?
— А что мне надо делать? Кричать и прыгать, как сумасшедшая?
— А почему бы и нет?
Вот как получу первую зарплату, тогда будем веселиться, — она устало улыбнулась. — А теперь давай спать. Завтра мне надо рано вставать.
Хозяин добрался домой в полночь. Жена не спала. Она открыла дверь и прижалась к нему. «Какая я все-таки сволочь», — подумал он и вошел в квартиру.
— Ты не голодный? Я сегодня заказала такой вкусный ужин.
— Нет, я уже успел… Я пойду в свою комнату. Мне еще надо кое-какие бумаги посмотреть.
Через пару часов жена заглянула в кабинет и увидела мужа, допивающего очередную рюмку коньяка.
— У тебя какие-то неприятности? — спросила она с тревогой.
— Нет, я просто страшно устал.
— Ты не должен так много работать. Это вредно.
— Я устал не от работы.
— От чего?
— Понимаешь… Я сегодня потерял… Нет, не деньги, большее. Я раньше думал, что не все такие, как я, и это, как ни странно, помогало мне выживать. Ты меня понимаешь?
— Не совсем.
— Тогда этот разговор безнадежен. Пошли спать.
Он встал, слегка качаясь, пошел к двери, но вдруг резко остановился.
— Скажи мне честно, не был бы я богат, а, скажем… был бы инженером каким-нибудь, который сидит без работы, ты бросила бы меня?
— Знаешь, мне тяжело представить тебя простым инженером. Ты стал каким-то сентиментальным, дорогой. Это что, коньяк на тебя так действует или девушка какая-нибудь перешла дорогу?
— Нет, все гораздо сложнее. Я просто сегодня стал иначе смотреть на себя.
— И что ты увидел?
— Пустоту и одиночество. И мне стало страшно.
КОШМАР
Сначала он на какой-то машине куда-то мчался. Машина была битком набита незнакомыми людьми. Он попытался выглянуть из окна автомобиля и с ужасом увидел, что они на самом деле не едут, а летят по небу. Он понял, что долго летать они не смогут. Как будто подтверждая эту мысль, машина круто пошла вниз. Люди в машине начали кричать. Он закрыл глаза, а когда их снова открыл, уже сидел в окружении ангелов.
— Ну что ж, — сказал один из них каким-то очень знакомым голосом, — начнем?
— Да, — сказал другой. — Он уже готов держать ответ.
— Ну-ка, скажи нам приятель, — снова заговорил первый ангел, — грешен ли ты, совершил ли ты поступки, которые не как иначе, как подлыми, назвать нельзя?
— Да вы что, — запротестовал он, — я еще жить хочу, а вы тут говорите так, будто я уже умер.
— Понимаешь, парень, мы как раз хотим выяснить, можно вернуть тебя обратно в жизнь или нет. Чтобы принять решение по твоему вопросу, мы должны разбираться в кое-чем. Кто хочет высказаться?
— Я, — раздался голос, и из толпы ангелов вышел некий, лицо которого ему сразу не понравилось. В отличии от других он был в черном. — Я буду краток, хотя о поступках этого человека можно говорить долго. — Голос черного ангела был как у прокурора — спокойный и мерзкий. — Я остановлюсь только на одном аспекте его поведения — прелюбодеянии! Этот человек соблазнил жену своего знакомого (черный ангел назвал имена мужа и жены). Он больше года сожительствовал с этой женщиной. Довел ее до полного разврата. Не случайно, что, когда они все-таки расстались, она уже не могла остановиться и завела себе другого любовника.
— Что ты можешь сказать в свою защиту? — спросил старший ангел.
Я не считаю себя виновным в этой истории, — сказал он дрожащим от напряжения голосом. — Эта женщина сама делала недвусмысленные знаки, по которым легко можно было догадаться, что у нее на уме. Ну когда женщина ни с того ни с сего гладит мужчине грудь или заявляет, бесстыдно глядя вам в глаза, что нет женщин, не изменяющих своим мужьям, то здесь уже двух мнений быть не может.
