Александр Шохов - Счастье есть
– Здравствуйте, – сказал он улыбчивому секретарю. – Я Эммануил. Я звонил насчет приема.
– Да. Подождите несколько минут. Желаете кофе? Чаю?
Гости расположились на стульях. Котище свернулся клубочком на коленях Эммануила. Виктор Холливуд поставил рядом с собой алюминиевый кейс.
– Благодарю. Выпью черного чая с лимоном, – сказал Виктор.
– А я, пожалуй, кофе, – сказал Эммануил.
– Вы тоже хотите стать клиентом Альберта Абрамовича? – спросила секретарь у Виктора.
– Почему бы и нет? – в усмешке Виктора читалось высокомерное превосходство. – Если так сложатся обстоятельства, я готов стать клиентом.
– Среди наших клиентов много хорошо известных людей, – сказала секретарь, нажимая кнопки на кофе-машине. – Один из самых известных и богатых – Анатолий Бахман, знаменитый ювелир.
Виктор Холливуд кивнул, принимая картонный стаканчик с чаем из рук секретаря. Эммануил взял стаканчик с кофе и резко поднял его вверх, поскольку котище резко поднялся, устраиваясь на его коленях поудобнее.
– Какой у Вас большой котик, – сказала секретарь. – Я еще в прошлый раз заметила. Вы никогда с ним не расстаетесь?
– Это мой талисман, символ удачи, – сказал Эммануил.
– Вы можете войти, – сказала секретарь.
– Думаю, Вам, Эммануил, лучше побыть здесь, – сказал Виктор, ставя на стол наполовину полный картонный стаканчик с чаем.
Эммануил послушно кивнул. Виктор подхватил кейс и, игнорируя недоуменный взгляд секретаря, вошел в кабинет Альберта Абрамовича.
– Здравствуйте, Эмману… – осекся Альберт Абрамович, поднимаясь ему навстречу.
На его лице сначала отразилось недоумение, а потом страх.
– Это ты? – спросил он.
– Я, – кивнул Виктор.
– Но как?!
– Понимаю, Альберт, в последний раз ты видел меня в гробу, над которым рыдала безутешная вдова Фрида Энгельс.
– Моя дочь тоже плакала, – сказал Альберт Абрамович, обессиленно опускаясь в кресло.
– И ты плакал, Альберт. Потому что чувствовал свою вину. Ведь это твоя психологическая манипуляция довела меня до самоубийства. Ты и сейчас ощущаешь этот груз. Поскольку хоть ты и никудышный психолог, но человек-то ты не совсем плохой.
– Я не буду спрашивать, как ты это все проделал, Виктор…
– А зря, между прочим. Хотя ты прав, времени на это у нас нет. Я пришел к тебе за услугой.
– Чем я могу помочь? – спросил Альберт Абрамович охрипшим голосом.
– Твоя помощь может оказаться бесценной, – сказал Виктор. – Я знаю, что ты завистлив и педантичен, Альберт. Поэтому не сомневаюсь, что ты внимательно следил за взлетом самого известного своего пациента, Анатолия Бахмана. Уверен, что в твоем досье на него есть много интересного.
– Что именно тебя интересует? – спросил Карапетян.
– Мне нужны адреса владельцев его тростей, и изображения этих тростей. Ну последнее – это в идеале, если твоя педантичность не дала слабину.
– Зачем тебе эта информация, Виктор?
– Тем самым ты подтвердил, что информация у тебя есть, – усмехнулся Холливуд. – Поверь, Альберт, тебе не стоит знать подробности.
– И все же?
– Эта информация мне нужна. Ненадолго. Я обязуюсь вернуть тебе твою папку через несколько часов. Ведь я в любом случае буду сканировать все материалы. Ибо не терплю бумажных документов.
– Ладно.
Альберт Абрамович повернулся на своем кресле к картотеке, открыл нужный ящик, достал нужную папку, вынул из нее более тонкую папку с названием «Трости», положил на стол.
– Благодарю, – сказал Виктор, забирая папку. – Считай, что ты прощен за то, что довел меня до самоубийства. Папку тебе принесет один из моих людей. Впрочем, у меня к тебе есть еще две просьбы.
– Какие?
– Первая просьба касается трости, которую Бахман постоянно носит с собой. Она мне тоже нужна.
– Информация о ней? – спросил Карапетян.
– Нет, Альберт. Ты вынуждаешь меня сказать тебе то, что я хотел утаить, щадя твой лишенный воображения ум. Я намерен завладеть всеми тростями Бахмана. И его личная трость тоже входит в мой список желаний.
– Ха! – сказал Альберт Абрамович. – Ты хочешь сказать, что купишь или украдешь трости у королевы Великобритании, у нескольких президентских семей США, у многих известных банкиров, актеров? Может, ты пришел к психиатру, потому что у тебя серьезная мания величия?
– Как я это сделаю – это моя проблема.
Виктор посмотрел ему в глаза расплывающимися зрачками, и Альберт Абрамович вздрогнул.
– Будь уверен, Альберт, я не попрошу тебя разрабатывать детали этой операции. Мне всего лишь нужно, чтобы в тот день, когда трости по всему миру начнут переходить к своему новому владельцу, то есть ко мне, ты пригласил Бахмана к себе в двенадцать часов дня. Ровно в полдень. Ты слышишь, Альберт?
– Да, конечно. Слышу.
– Это была первая просьба.
– Что-то мне подсказывает, что вторая просьба будет еще безумнее, – усмехнулся Альберт Абрамович.
– Возможно, ты прав, Альберт, – Виктор усмехнулся расплывающейся улыбкой. – Вторая моя просьба касается Фриды. Мне нужно, чтобы ты отравил ее влюбленность в этого парня, Алекса, который ходил к тебе на семейную психотерапию вместе со своей ужасной супругой.
– Но как я могу это сделать?!
– Ты ведь прекрасно умеешь все портить, Альберт. Помнишь, ты довел меня до самоубийства, расстроил брак Алекса, сделал несчастной свою собственную дочь? У тебя это получается прекрасно. Так сделай это еще раз! Разрушь отношения Фриды и этого Алекса! Вот папка с компроматом на твоего Алекса. Тебе должны были ее отправить сегодня, но я решил завезти лично. Смотри.
Виктор положил на стол Альберта Абрамовича папку. Психолог открыл ее.
– У него есть еще одна семья? – спросил Карапетян.
– Теперь ты понимаешь, насколько он скрытен и как хорошо он умеет маскироваться? – спросил Виктор.
– Черт возьми! – выругался Альберт Абрамович. – Это многое объясняет…
– Вот твой гонорар за решение этих двух задач. Если скажешь, что этого мало, я увеличу сумму.
Виктор положил на стол психолога алюминиевый кейс, открыл его, достал банковские пачки купюр и сложил их на стол. Затем положил в кейс папку с надписью «Трости», защелкнул его и направился к выходу.
– И что, даже не захочешь ничего сказать на прощанье? – спросил Альберт.
– Я все уже сказал, – Виктор Холливуд улыбнулся. – Уверен, что остальное подскажет твоя жадность.
– Но я еще не ответил «Да!»
– Формальности между нами уже ни к чему, – Виктор вышел из кабинета.
Альберт Абрамович недоуменно посмотрел на свой стол с лежащими на нем деньгами. Затем подошел к двери кабинета, запер ее, и, снова сев в кресло, принялся пересчитывать пачки.
