Ширли Басби - Любовь возвращается
– Надеюсь, вы извините нас с Марией. Мария – член судейского комитета, а я должен выгрузить свою лошадь и подготовить ее к параду. – Он вытащил поцарапанные карманные часы из нержавеющей стали и пробормотал: – Если нам повезет, парад начнется лишь с часовым опозданием.
И на глазах у потрясенной Шелли Эйси и Мария повернулись и заторопились вдоль по улице. Она готова была поклясться, что уловила злорадный смешок Эйси. У Марии хватило совести обернуться, но она тут же наклонила голову к Эйси и хихикнула в ответ на какие-то его слова.
– Я думаю, – медленно произнес Слоан, глядя вслед удаляющейся парочке с весьма смешанными чувствами, – что тебя довольно бесцеремонно бросили мне на руки до конца дня.
– А я так не думаю! – пробурчала Шелли. – Обо мне не беспокойся, я попрошу кого-нибудь отвезти меня домой.
– И пропустишь парад? После того как Эйси пошел на такие крайние меры, чтобы затащить тебя сюда и обеспечить эскортом? – спросил Слоан, и пальцы его сомкнулись на ее предплечье, удерживая рядом. Ему могла не понравиться тяжеловесная тактика Эйси, но, черт побери, он готов был воспользоваться ее плодами.
– Даже после этого, – сказала Шелли с ноткой паники в голосе. Если она чему-то научилась за прошедшие годы, так это распознавать опасную ситуацию и либо как-то разряжать ее, либо спасаться бегством.
Ей казалось, что она переболела Слоаном, но если разум ее твердил об этом, предательское тело отказывалось в это верить. На протяжении всего завтрака она всем существом ощущала, что Слоан находится рядом с ней, чувствовала жар его тела, его размеры, его мощную мужественность. Не то чтобы он специально что-то делал для этого… Он просто был рядом, вид его сильной руки с длинными пальцами, тянущейся за чашкой кофе, звук его низкого, чуть хрипловатого голоса, мимолетное прикосновение его рукава к ее руке посылали заряды возбуждения, пронзавшие ее тело. Она пыталась их погасить, пыталась их игнорировать, но мучительно угадывала каждое его движение, любой его вдох… а отклик на все это собственного тела просто ее пугал. Она вынуждена была мрачно признаться себе, что ее сотрясает невыносимое, древнее как мир плотское влечение, что тело ее с головы до пят, до сжимающихся в башмачках пальцев ног, трепещет неутолимой дрожью с того момента, как их глаза встретились нынче утром.
Она вздохнула. О дьявольщина! Что же ей делать? Оставаться опасно, но соблазн неодолим. Она была убеждена, что время и взросление уменьшат ее влечение к нему, его обаяние… но она ошиблась. Несмотря на годы разлуки, на все, что произошло между ними, обиду, боль, ложь, недоверие… старое доброе чувственное тяготение друг к другу никуда не делось. Оно было здесь, и Шелли не знала, как его рассеять, как погасить то, что кипело и звенело между ними… Хочет ли она уничтожить его?.. А для этого был только один путь: поскорее бежать от соблазна. Выдавив из себя фальшивую улыбку, она посмотрела на него:
– Послушай, я понимаю, что Эйси втянул тебя в это… так же как и меня. Мы позавтракали вместе и остались живы… не поубивали друг друга и даже не поссорились. Давай разойдемся мирно. Ладно?
Выражение его глаз нельзя было прочитать.
– Только не говори, что испугалась, – вызывающе бросил он, притягивая ее к себе поближе.
Шелли вздернула подбородок.
– Я вовсе тебя не боюсь. Однако уверена, что у тебя много дел, которыми ты предпочел бы заняться, вместо того чтобы таскать меня за собой целый день.
Он усмехнулся:
– Неужели? Ты это сама сообразила?
Она только зубами скрипнула.
– Я стараюсь быть вежливой, но ты делаешь это слишком трудным для меня.
– Вежливой? Не очень-то ты была со мной любезна, когда пообещала проломить мне голову монтировкой. Так что ж сейчас-то начинать? – И при виде ее негодующего лица мягко закончил: – Шелли, это всего лишь дурацкий парад.
Если ставить вопрос так, ее возражения выглядели детской глупостью. Но не мысль о параде заставила ее медлить в нерешительности, а все то же жаркое притяжение, существовавшее между ними. Она заявила, что не боится его, но ведь она лгала. Власть, которую он имел над каждой клеточкой, каждым нервом ее тела, просто ужасала… и завораживала… и возбуждала. Будь она проклята!
Слоан нетерпеливо дернул ее за руку:
– Пошли, Шелли. Ну что может случиться, если ты проведешь со мной день? Мы будем на виду у большинства жителей Дубовой долины. – Он скривил рот. – Поверь, весьма маловероятно, что я нападу на тебя и изнасилую при таком множестве свидетелей. – Он сам не понимал, почему ему стало так важно, чтобы она оставалась рядом, но так было… он ощущал, что для него это жизненно необходимо. Он злился на Эйси за его фокус с этой встречей, но теперь, когда она уже случилась и мир не рухнул и не взорвался, он осознал, что был бы идиотом, если бы не воспользовался представившейся возможностью. Он хотел провести с ней день. Слоан сердито поморщился. А, дьявольщина!
– Ладно, – отрывисто произнесла Шелли. – Пойдем смотреть парад. – Она бросила на него быстрый взгляд. – Но предупреждаю тебя, Слоан, ничего себе не воображай. Я все равно тебя ненавижу.
Слоан рассмеялся и потянул ее за собой. Они направились главной дороге, проходившей через центр городка. Путь оказался коротким. «Мэсоник-Холл» был обращен фасадом к шоссе, и место, где они находились, было всего в квартале от их цели.
Дорога парада была короткой. Наверное, длиной не больше четверти мили. Вдоль главного шоссе на север. Она начиналась на углу Мэйн-стрит, чуть к югу от супермаркета Магуайра, и шла прямиком через центр городка до Сауорд-стрит, где поворачивала направо и возвращалась к Мэйн-стрит, к тому месту, откуда начиналось шествие. В этом параде не было ничего коммерческого. Просто группа местных жителей наряжалась и вышагивала по улице для развлечения – своего, своих друзей и соседей.
Шелли получила от парада огромное удовольствие. Возглавляла его большая красная машина местной добровольной пожарной команды. За рулем ее Шелли увидела Боббу Нила. Он тоже узнал ее, и широченная улыбка расплылась по его лицу. Следом на норовистом гнедом коньке ехала высокая белокурая девчонка, Возлюбленная красавица дня. Ее корона из фальшивых бриллиантов сверкала на солнце. Как забавно было смотреть на движущуюся дурацкую платформу, сооруженную магазином скобяных товаров! Она представляла собой большой открытый грузовик, на котором они доставляли в долину товары. Теперь на ней была установлена клетка передвижной тюрьмы, сквозь зарешеченные окошки которой махали руками, посылали приветствия и проклятия окружающим шестеро видных членов общины. Грузовик медленно двигался среди толпы, давая всем возможность полюбоваться и посмеяться всласть. Шелли с восторгом заметила, что одним из заключенных был Дэнни Хаскелл. Он тоже ее заметил и бешено замахал ей руками, жизнерадостно скалясь. За «тюрьмой» шел школьный оркестр и бил в барабаны. Будущие фермеры Америки, ухмыляясь во весь рот, маршировали за ним. После них с воинственными криками и залихватскими воплями двигались по улице индейские танцоры. Еще одну платформу финансировал супермаркет Магуайра. Она изображала салун, и по ней вызывающе расхаживали картежники и жрицы любви. Шелли с улыбкой обратила внимание, что одной из них была Эм-Джей. А при виде другой она чуть не пополам согнулась от хохота: это была Клео, весьма скабрезно колоритная в облегающем красном платье с низким вырезом. Цвет платья и огненно-рыжие волосы Клео мало гармонировали, но привлекали внимание всех. За этой платформой выступали дамы из женского клуба. Их встречали смехом, свистом и мяуканьем, на что дамы отвечали тем же. Рыжевато-русый маленький мальчик в щегольском ковбойском наряде оседлал пони, а две девчушки, одетые не то ангелами, не то феями, ехали на каурых лошадках, увитых розовыми лентами. За ними следовала парочка маленьких металлических тележек, украшенных лиловой, с белым, жатой бумагой и запряженных толстыми пони. Их гордым возницам было не больше десяти лет. Следующим двигался старый деревенский фургон, свежепокрашенный в голубой цвет. Ему аплодировала кучка скотоводов и их жен, стоявших вдоль пути парада. Влекомая парой мулов, прокатилась вычурная черная, с золотом, коляска. Клуб наездников Дубовой долины не посрамил себя. Предпоследним ехал Эйси, гордо придерживая у бедра флаг Калифорнии. Завершали парад среди смеха и дразнилок подметальщики навоза.
