Наталья Штурм - Уж замуж невтерпеж, или Любовь цвета крови
Был замечательный семейный день: и Роберт был рядом, и дочка готовила уроки у себя в комнате, и Батон меньше пах, и погода на дворе покоилась нежным полуденным светом.
– Тебе нравится быть женой? – гладя мой живот, тихо спросил Роберт.
– Да, когда ты рядом, я понимаю, почему выбрала именно тебя.
– Почему?
– Ты даешь возможность дышать. Врожденная деликатность по отношению к жизненному пространству партнера. Тебя даже мало, и иногда хочется искать. И когда я тебя не нахожу, я зверею.
Роберт промолчал, чтобы оправдать сказанное.
– Прогуляй нас с собаками в лесу, – предложила я.
И мы долго гуляли по тропинкам тихого поселка без слов, без воспоминаний и без фантазий о будущем. Настоящее родное молчание. Рука в руке, шаг в шаг и глаза, полные любви.
Впереди резвились Батон и Лорд, азиатский громила. Маленький Батон смешно запрыгивал на огромную овчарку, а тот по-щенячьи отскакивал и громогласно лаял. Со стороны они смотрелись очень комично – «лев и собачка».
– Вот так и мы с тобой: доказываем друг другу, кто сильней, воюем зачем-то. Посмотри, какой Батон маленький и беззащитный. Вот и ты должна быть такой. Мужчины любят, когда женщина слабая, – сказал Роберт, поигрывая поводком.
– Малыш, осталось совсем немного. Скоро я действительно буду нуждаться в тебе, как никогда. Рождение малыша – это серьезное испытание для организма и психики женщины. Умоляю тебя! Постарайся не волновать меня и быть великодушным. Это все, что нам надо, – сказала я.
Роберт остановился и, глядя мне в глаза, произнес:
– У нас все в полном порядке. Скоро родится наш мальчик, а потом, если захочешь, родишь еще одного ребенка, и мы будем дружно жить в нашем доме. Кстати, ты уже думала, где мы пропишем нашего малыша? – неожиданно спросил Роберт.
– Нет, – честно ответила я. – Наверно, на даче?
Лицо Роберта слегка передернулось, а, может, мне показалось.
– Да нет… Я думаю прописать его в Царицыно, где и сам прописан.
Я удивилась. В маленькой сорокаметровой квартире жили родители Роберта. Дом был старый, панельный, с грязным, загаженным двором и с традиционными пьяницами на первом этаже. Он, наверно, шутит?
– Понимаешь, Мышь, здесь, в Назарьеве, прописаны родители – я сразу на них дом оформил. А какая разница? Жить-то мы все равно здесь будем. Так что не волнуйся.
Неожиданно мне показалось, что где-то вдали, в конце тропинки, мелькнула Галина, которая с ехидной улыбкой помахала мне рукой.
Удивительное – рядом. Оно шло слева в образе законного мужа и уверенно диктовало свои правила игры.
Еще не рожденный ребенок вписывался в эти правила игры только как статусный «сын – продолжатель рода». В других воротах, видимо, стояла толпа алчных, корыстных и меркантильных недругов. Они пытаются откусить кусок Робертова пирога с кремовой надписью «Мое!», а он ловко отбивает удары и крепчает в этой битве.
– Сначала родить надо, – философски объявила я, чтоб не продолжать неприятную тему. – Ты будешь со мной на родах? Или боишься?
– Хочешь – буду.
В быту муж был мил и бесконфликтен. Главное, чтобы не покушались на его собственность.
Лес вдруг перестал быть притягательно одухотворенным. Лес как лес. Комаров полно. Романтичная тропинка уже не увлекала вперед. Сплошные корни деревьев под ногами и пластиковые бутылки в кустах.
– Пошли домой, я устала, – сникла я.
– Ну вот, Мышанюшка, притомилась, маленькая. Ну, куда ты без меня, без папки своего…
Он взял меня на руки и тут же опустил обратно на землю.
– Сколько ж ты сейчас весишь? – удивился он.
– Когда ты качался в последний раз? – смеясь, отбила удар.
– Настроение хорошее? – прощупал почву неглупый муж.
– Лучше не бывает! – затаилась в своих воротах я.
Роберт свистнул собакам, и мы свернули к поселку.
В учебнике по русскому языку за пятый класс есть пример: «Усталые, но довольные, они возвращались домой».
Так с детства нам прививают оптимистичное отношение к жизни.
Срок родов поставили на двадцать второе января.
Это было хорошо, потому что Центр планирования до восемнадцатого января был закрыт на дезинфекцию, и огромная армия VIP-рожениц оставалась не у дел. Конечно, их все равно куда-то пристраивали, но это создавало определенные неудобства.
Мои роды должен был принимать главный гинеколог Москвы Марк Аркадьевич Курцер.
Как только я взглянула на него – сразу опять вмиг поглупела. Мой типаж. Итальянский мачо с эротичным запахом дорогого парфюма. Сексуальный, вальяжный и богатый гинеколог. Все в одном флаконе. Везет же кому-то…
А я сижу с пузом выше носа и с неуравновешенным мужем в придачу. И все, что я могу сделать, – это подарить ему свой календарь, на котором моя внешность вызывает интерес, а не сострадание.
Курцер спросил:
– Вы продолжаете выступать или уже не рискуете?
Роберт категорично замотал головой и ответил вместо меня:
– Нет. Мы уже не выступаем. Это опасно.
– Ну, это кто как себя чувствует. Например, у нас Наташа Королева так на Новый год отплясывала, а потом, через несколько дней, спокойно родила.
На другой же день я втайне от Роберта приняла предложение выступить на Дне сельского хозяйства в ближнем Подмосковье.
Модельер специально сшила для меня «пугачевского» стиля платье-разлетайку. Балету сшили яркие юбки – одну с огромными алыми губами впереди, другую – с блестящим алым сердцем на самом видном месте. Таким образом, получалось, что мы все трое смотримся практически одинаково. Я беременная и девочки с эротическими конструкциями на бедрах.
Для отвода глаз сверху я еще повесила на шею длинную гирлянду – а-ля «скоро Новый год».
Но Иван обещал родиться крупным ребенком, и мой живот невозможно было скрыть даже космическим скафандром.
Уже полунетрезвые работники сельского хозяйства вмиг протрезвели, увидев меня на сцене в столь эпатажном виде.
Повисла минутная пауза… И дальше все выступление мы работали под дружные овации и крики: «Молодец!»
Ты приехал весь крутой, познакомился со мной,
Под окошечком ходил и сирень мне приносил.
Сирень, сирень рвали все кому не лень —
Забеременела я, сладка ягодка твоя…
пели мы шуточную песню «Сирень», и зал плясал вместе с нами.
Огромный заряд бодрости, хорошего настроения и положительных эмоций для ребенка. Молодец Курцер!
В конце выступления на сцену вынесли огромную корзину, доверху наполненную капустой, морковкой, редькой, свеклой и яблоками.
Слава богу, концерт был дневной, поэтому я лихо смоталась туда и обратно, никому ничего не сказав, чтобы не навлечь на себя гнев заботливого мужа.
