Анна Дэвис - Королева туфель
— Женевьева. — Кто-то положил руку ей на плечо. Оказалось, что это Закари. — Я так давно хотел поговорить с тобой. Но ты все время была с тем мужчиной, американцем в светлом костюме. Кто он такой?
— Ты ревнуешь? — Женевьева услышала сварливые нотки в собственном голосе. Она хотела, чтобы он ревновал.
Он махнул рукой:
— Будь осторожна, не доверяй этому человеку. Снова у нее перед глазами возник рисунок черепа.
— Почему? Что ты знаешь о нем?
Закари пожал плечами:
— Ничего. Это интуиция.
Женевьева отошла от входной двери, вырвалась из толпы людей, стремящихся на вечеринку, прислонилась к стволу платана.
— Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое.
— Ты не хочешь этого.
— Я должна.
Он приблизился.
— Я знаю, ты боишься, Женевьева. Боишься своих чувств и меня.
— Что за вздор.
— Ты боишься своей страсти. Боишься, что это может причинить вред тебе и твоему браку… Если ты снова поддашься ей…
Она заставила себя взглянуть на его шею. И увидела веснушку. Она знала, что, если станет смотреть на веснушку, все будет в порядке, тогда она сможет держать себя в руках.
— Я так замечательно жила до того, как все это произошло, — ответила она. — Замечательно.
Вечеринка разгоралась. Люди вопили и шумно радовались. Повсюду раздавался звон стаканов.
— Но ты снова хочешь выпустить чувства на свободу. — Он подошел еще ближе. Она пыталась отодвинуться, но ее спина прижалась к дереву. — Мы оба знаем, как нам было хорошо вместе.
— Я не могу. Я…
Она чувствовала его дыхание. Он стоял так близко, что она могла наклониться и поцеловать его веснушку. Или впиться поцелуем в его губы.
— Эй, Женевьева! — До нее донесся голос Монтерея. Он выглядывал из окна на первом этаже.
Закари положил руку ей на плечо.
— Опять он. Я хочу поговорить с тобой наедине, Женевьева.
— Ты идешь? — крикнул Монтерей.
— Да, я сейчас приду. Закари нахмурился:
— Будь с ним осторожна. Встретимся завтра днем в Люксембургском саду.
— Этот человек пристает к тебе, Женевьева? — заорал Монтерей.
— В два часа, — сказал Закари. — Я буду у Циклопа, у фонтана Медичи.
— Не думаю, что смогу. — Женевьева сбросила его руку со своего плеча.
— Хочешь, я выйду и проучу его? — снова послышался голос Монтерея.
— Нет, я уже иду.
— Хорошо, до завтра. — Закари быстро удалился.
— Я не договаривалась с тобой. Ты это знаешь!
— Я буду ждать, — бросил он через плечо.
В гостиной гремела музыка в исполнении джазового ансамбля, к которому присоединились музыканты, игравшие на барже. Комната была завешана африканскими и египетскими масками. Повсюду стояли пальмы в фарфоровых горшках. Ползучие растения обвивались вокруг витиеватых мраморных колонн. Настенные фрески изображали египетских богов, золотая статуя фараона вполне могла быть извлечена прямо из гробницы Тутанхамона. Толпа танцевала чарльстон.
— Хотите потанцевать? — спросил Монтерей.
— Только не сейчас. — Женевьева все еще чувствовала странную слабость. — Вы не видели Лулу?
— Нет. А как насчет того, чтобы побродить по дому?
— Я не знаю. Мне надо возвращаться.
— Да ладно вам. — Он склонился к ней, прошептал на ухо: — Неужели вам ни капельки не любопытно, что это за место?
— Ну…
Он положил руку ей на талию и увлек в холл.
— Знаете, что я всегда говорю в подобных случаях? Единственный способ избавиться от искушения — это поддаться ему.
— Разве это сказал не Оскар Уайльд?
— Умная девочка, — откликнулся Монтерей. — Пойдемте. Возможно, нам посчастливится, и мы найдем Лулу.
Поднимаясь по широким дубовым ступеням, она снова подумала о том, как сильно пьяна. Ступенек становилось все больше и больше, она подняла голову и посмотрела наверх. Невероятное количество ступенек. Словно Женевьева взбиралась на высокую гору.
— Оскар Уайльд в какой-то степени мой кумир, — говорил Монтерей. — Он лучше кого-либо, живого или мертвого, в блеске острейшего ума, в сочетании утонченных чувств. Каким-то образом он никогда не надоедает. «Портрет Дориана Грея» — просто блистательное произведение. Я немного похож на него, вам не кажется?
— На Уайльда?
— На Дориана Грея.
На верху лестницы Женевьева обернулась, чтобы взглянуть на него.
— Что вы хотите этим сказать? — Вдруг у нее перехватило дыхание.
— Что случилось? — спросил Монтерей.
— Смотрите?
С потолка свисал скелет, одетый в желтый дождевик, изо рта у него торчал презерватив. Монтерей усмехнулся:
— Вот это да. Вам не кажется это забавным?
— Это просто ужасно. — Женевьева собиралась сбежать вниз по ступенькам, но он преградил ей дорогу.
— Он умер в Париже. Я имею в виду Уайльда. В отеле «Эльзас» на рю де Бёю-Ат. Знаете, какими были его последние слова? Глядя на безвкусные обои, он сказал: «Они меня убивают. Кому-то из нас придется уйти». По всей вероятности, обои победили писателя.
— Я ухожу. — Женевьева попыталась пройти мимо Гая, но он по-прежнему стоял у нее на пути.
— Вам понравился мой набросок черепа? — Теперь Монтерей понизил голос и говорил шепотом. — Вы сохранили его? Я очень надеюсь, что да.
— Но вы сказали, что это шутка!
— Это был подарок, моя милая. Специально для вас.
— О чем вы говорите?
— Вы прекрасно знаете.
Собрав силы, Женевьева отпихнула его в сторону. Когда она сбежала вниз, из комнаты на первом этаже неожиданно выскочила Лулу и схватила ее за руки. Она где-то потеряла свой тюрбан и была босой.
— Милая моя, ты должна это увидеть!
— Лулу, где ты была? Нам нора ехать.
Но Лулу тянула ее за собой.
В центре выложенного бирюзой пола находилось углубление, в нем располагалась просторная ванна, там лежали четверо обнаженных людей, две женщины и двое мужчин. Одним из них оказался Норман Беттерсон. В дальнем конце обнаженная пара сидела на краю, болтая ногами и распивая коктейли, еще одна обнаженная пара сжимала друг друга в страстных объятиях в углу, частично скрываясь от взглядов за широкими листьями тропического растения.
— Пойдем, Виви. — Лулу развязывала завязки на своем платье.
— Чей это дом? — Женевьева изо всех сил старалась не смотреть.
— Что? — Лулу боролась с застежками.
— Я спросила, чей это дом?
— Какой-то американки с забавным именем, — откликнулась Лулу. — Но в любом случае кому до этого есть дело?
— Не бойтесь скелета, — послышался сверху голос Гая. — Это всего лишь маленькая девочка. Я позаимствовал ее из магазина медицинских товаров.
