Джилл Мансел - Мой лучший любовник
— Я вообще не должен этим заниматься, но мы завалены работой. У Донны дел по горло, а у меня клиенты выстраиваются в очередь…
Донна за своим столом повела своими иссиня-черными нарисованными бровями и состроила физиономию.
— Он как раб на плантации, это точно.
Со взъерошенными волосами Рори выглядел по-другому. Он был менее устрашающим и более уязвимым. Он был похож на попугая.
Фи смущенно проговорила:
— Если хотите, могу вам помочь. Разберусь с долгами. Сегодня днем я не занята, а текстовой редактор мне хорошо знаком.
Она никогда не видела выражения такого облегчения на человеческом лице.
— Вы спасительница, — объявил Рори. И поспешно добавил: — Конечно, я заплачу.
— Не говорите глупости. — Фи почувствовала, что снова краснеет. — Я буду рада помочь.
ГЛАВА 21
— Харри, ситуация вышла из-под контроля. Это… безумие.
Сюзи удалось остаться с ним наедине, когда она выкатила его в кресле в маленький сад с розами, который отделял палату Харри от соседней.
Было солнечно и все еще жарко для середины сентября. Сюзи закатала рукава своей черной кружевной блузки и сделала серьезное лицо.
— Нам нужно поговорить. Скажи честно, ты же не собирался делать мне предложение вчера вечером.
— Собирался, — возразил Харри.
— Но мы знаем друг друга всего три недели.
— Почти четыре.
— Харри!
— Знаешь, именно поэтому это и романтично. У нас бурный роман.
— У нас никакой не роман, — простонала Сюзи. — При бурном романе люди спят вместе. А мы этого не делаем.
— Я имел это в виду, когда говорил, что люблю тебя. — Харри нельзя было переубедить. — Нам с тобой хорошо вместе. А теперь произошло все это… как будто мечта стала реальностью! Такой шанс выпадает только раз! Было бы безумием не воспользоваться такими возможностями.
Сюзи покачала головой.
— Харри, пожалуйста, послушай меня…
— Нет, ты послушай. — Он схватил ее руку, его глаза блестели, как сапфиры. — Я полицейский. Я получаю обычную зарплату. По контракту с этим журналом мне заплатят столько, сколько я заработаю за десять лет, патрулируя улицы. Подумай об этом, Сюзи. И мне не придется совершать что-то ужасное ради таких денег — они только хотят, чтобы мы поженились! И отправились в свадебное путешествие в какое-нибудь экзотическое место! Ради всего святого, что в этом страшного?
— Но это торгашество и расчет… и неправда, — прокричала Сюзи. — И я тебя не люблю, а я не хочу выходить за того, кого даже не люблю!
— Ясно, — произнес Харри, — ты рассуждаешь как эгоистка. А ты подумала о детях?
— Я не хочу иметь детей!
По крайней мере, не сейчас, подумала Сюзи, и не от тебя.
— Я говорю о Майки и Лорин. — Харри смотрел на нее с грустью. — Они тоже часть нашей сделки.
— Что? — Сюзи покачала головой; как ни старалась, она не могла понять, что он имеет в виду. Если только…
Боже мой, только не говори, что придется их усыновить.
— Их мать разведена и живет на пособие. У них двухкомнатная муниципальная квартира, и на праздники они никогда в жизни никуда не ездили, — объяснял Харри. — На нашей свадьбе Лорин будет подружкой невесты, а Майки пажом — знаю, ему немного рановато, но тут уж ничего не поделаешь. Они получат десять штук, и их мать сможет свозить их в Диснейленд… Знаешь, они журнал не интересовали. — Он говорил печальным голосом. — Но я настоял. Ради детей.
Сюзи все еще не могла поверить, что все это происходит с ней. Однажды, много лет назад, она в буквальном смысле загнала себя в угол. Это произошло, когда она красила кухню. Чтобы выбраться, ей пришлось залезть на стиральную машину, пробалансировать по подоконнику, опереться о холодильник, а потом раскачаться и прыгнуть в открытую дверь кухни, чтобы оказаться в спасительном холле.
На этот раз, очевидно, сбежать будет не так легко.
И я не загоняла себя в угол, подумала она. Харри сделал это за меня.
Это был психологический шантаж, не больше и не меньше.
— Всю мою жизнь, — мягким голосом продолжал Харри, говоря почти сам с собой. — Лео был удачливее меня. Он всегда получал все, что хотел… карьеру, деньги, девушек… и я чувствовал его превосходство. Я был вторым сортом. — Он непокорно тряхнул головой. — Но теперь у меня появился шанс сравняться с ним. Деньги, девушка — ты, — и ко всему прочему я еще и герой. Разве ты не понимаешь, Сюзи? Что сказал тот парень из журнала? Такая история затронет сердца нашего народа. И теперь вся моя жизнь изменится.
Сюзи не могла говорить.
Но должна была.
— Я тебя не люблю.
— Не торопись, — попросил Харри. — Да, возможно, сейчас ты считаешь, что меня не любишь. Но я сумею заслужить твою любовь, знаю, что сумею.
— Ты не сумеешь, — возразила Сюзи.
— Почему нет? Я что-то делал не так?
Именно это, к примеру.
Пытаясь быть честной, Сюзи сказала:
— Дело не в тебе, а во мне, Харри, ты хороший. — Она потеребила концы ужасного желто-розово-лилового шарфа. — Думаю, ты слишком хороший.
— О, это легко исправить. — Харри сверкнул улыбкой, которая уже растопила все женские сердца в конференц-зале. — Мне придется стать ужасным.
* * *
Через два часа Харри навестила Люсиль.
— Ты выглядишь здорово для человека, у которого практически все кости переломаны. — Поцеловав его в виде приветствия, она высыпала на постель Харри содержимое пакета. Нектарины, плитки шоколада, бутылка «Лукозейда» и несколько потрепанных книжек в мягких обложках.
— Если что-то нужно, дай мне знать, — сказала Люсиль. — Хотя, наверное, Сюзи принесла тебе много всего. Она здесь?
— Прячется в тумбочке. — Харри усмехнулся. — Нет, ей нужно было вернуться на работу. Она придет позже.
— Еще я принесла тебе открытки и подарки к твоему дню рождения. — Люсиль вытряхнула содержимое второго пакета. — Вот те от меня, а эти от Сюзи. Так как прошла эта… пресс-конференция?
— Блестяще. — Харри рассказал ей все, что произошло, опустив сцену со Сюзи в розарии. Он был уверен, что сможет ее переубедить; его предложение было для нее как гром среди ясного неба, вот в чем дело. Харри знал, как только она придет в себя, он ее завоюет.
— Ты не шутишь? Это фантастическая новость! — вскрикнула Люсиль, ее заплетенные в косички волосы взметнулись вверх, когда она в восторге обняла его.
— Ой, — тихо произнес Харри, когда одна из бусинок задела шрам на его левой скуле. Но его синие глаза сияли, и он широко улыбался. — Да, конечно.
Рори не представлял, что может вести себя так грубо. Сначала он даже не понял, что это грубость. Но, возвращаясь в офис в пять часов, он мысленно повторял свой короткий разговор с Фи Дрисколл, и его передергивало от собственной невежливости.
