Барбара Бреттон - Случайная встреча
Любовь к Джону была чудом. И этот ребенок — тоже чудо. Наверное, она просила для себя слишком много счастья, мечтая иметь их обоих.
Прошло несколько часов… а может, всего лишь минут — она не знала. Судьба ее решалась прямо у нее на глазах, и Алекс утратила чувство времени.
— Джон… — проговорила она наконец, ощущая, как быстро тает ее решимость. — Джон, нам надо… — Она осеклась, заметив его страдальческий взгляд. Что с ним? Ведь он еще не знает, что она хочет сказать.
— Я должен… тебе кое-что рассказать. — Его голос звенел от невыносимой боли. Господи, как же он с этим живет?
Инстинкт подсказывал Алекс, что надо бежать — скорее прочь от этого места! Но она все-таки заставила себя остаться.
— Я здесь, — прошептала она, обхватив плечи руками, — рассказывай.
Это была простая история. Похожая на те, что описываются в любовных романах со счастливым концом. Но Алекс знала, что у этой истории не будет счастливого конца. Джон Галлахер познакомился с Либби Пэйс в первый день учебы в колледже, тогда они поссорились в книжном магазине из-за последнего экземпляра «Истории западной цивилизации».
С тех пор они были неразлучны — встречались во время учебы в колледже и поженились на следующий день после выпуска. Либби работала секретарем в издательстве, а он учился на юриста. Распланировав свое будущее вплоть до мелочей, они по молодости и наивности верили, что счастье им обеспечено.
— Либби узнала о своей беременности в тот день, когда я сдал экзамен по адвокатуре. Нам казалось, что мы на пути к цели.
— Если не хочешь, можешь не рассказывать, Джон. — Алекс положила руку ему на плечо. — Это не обязательно…
Но он должен был рассказать. «Господи, подскажи мне нужные слова! Научи, как его утешить», — мысленно взывала Алекс, ибо в глубине души уже знала, чем кончится эта история.
— Мы мечтали о детях-погодках, — продолжал Джон, неотрывно глядя в одну точку, глядя так словно он видел там нечто, скрытое от глаз всех прочих смертных. — Мы хотели, чтобы они дружили и были поддержкой и опорой друг другу.
И Майкл, и Джейк родились точно в срок — с разницей в тринадцать месяцев. Это были две маленькие копии отца. Мальчики обожали шоколадное мороженое, пироги с черникой и куриный суп, зато терпеть не могли бобы, тунца и яичницу-болтушку. Пицца являлась для них самым вкусным блюдом после шоколадного торта-мороженого.
— Майкл был прирожденным спортсменом, — рассказывал Джон, по-прежнему глядя на море. — К трем годам он уже умел бить по мячу. Отец говорил… — голос его надломился, и он замолчал. — Отец говорил, что он войдет в лигу чемпионов.
Алекс молчала. У нее не было таких слов, которые облегчили бы его боль. Она могла лишь слушать.
— Джейк не любил бейсбол, зато рано научился читать и все время задавал вопросы. Ему все было интересно: как, где, почему… — Джон покачал головой. Губы его тронула легкая улыбка. — Подрастал еще один Галлахер-юрист.
— Тебе, наверное, очень их не хватает, — проговорила Алекс. Ее ребенок должен был появиться на свет только через полгода, но она понимала боль Джона так, как не смогла бы понять неделю назад.
— Когда ко мне в дом явились полицейские, я отказывался им верить. Я назвал их лжецами и попытался выставить за дверь. — Он опустил голову. — Но они не лгали. Они отвезли меня в морг… там было чертовски холодно… Мне никогда не забыть этот холод… Они отвезли меня в морг и выдвинули ящик…
— Не надо. — Она обняла его за плечи, словно хотела вобрать в себя часть его боли. — Не надо ничего говорить.
— …они откинули толстую пластиковую пленку, и Либби… о Господи, они сказали, что это Либби, а я сказал, что этого не может быть, что произошла какая-то ошибка и Либби жива. Тогда они выдвинули еще два ящика, откинули этот проклятый пластик, и я увидел Майкла и Джейка… вернее, то, что от них осталось.
Либби Галлахер не дожила двух недель до своего тридцатилетия. Майклу Дэвиду Галлахеру было семь лет, а Джейку Эдварду Галлахеру шел шестой год.
После их гибели Джон оставил престижную работу и прекрасный дом. Он оставил в прошлом все — осталось только чувство вины, ежедневно, ежеминутно терзавшее его душу.
— Я начал пигь, — признался Джон. — Виски, водку, ром — все, что попадалось под руку и помогало скоротать ночь.
Эдди оттащил его от края пропасти — забрал сына из дешевого мотеля, в котором тот жил, положил конец его запоям и силой заставил вернуться в реальный мир — порой ужасный, а порой чудесный.
— Он еще не оправился после смерти мамы, но потеснил в своем сердце эту боль, освободив место для меня. Мой отец спас меня.
Теперь Александре многое стало понятно. Пока Джон говорил, разрозненные фрагменты головоломки укладывались по своим местам. Нечасто приходится слышать о взаимной глубокой привязанности отца и сына. Если верить тому, что показывают в фильмах, то отцовская миссия заканчивается, когда повзрослевший отпрыск садится за руль своего автомобиля. Но у Эдди Галлахера и его сына Джона все было по-другому.
— Я хотел бы быть таким же отцом. — Он взглянул на Алекс — впервые с тех пор, как начал рассказывать свою историю. — Отец всегда был рядом со мной в трудную минуту.
— А теперь ты рядом с Эдди.
Его взгляд согрел ее сердце.
— Не все это понимают.
— Я понимаю, — сказала Алекс. «И люблю тебя за это».
Интересно, как бы сложилась ее жизнь, если бы у нее были заботливые, любящие родители? Ее ребенок никогда не усомнится в том, что он нужен и любим.
— Я буду хорошим отцом, — тихо проговорил Джон, — у меня есть с кого брать пример.
«Пора, Алекс! Давай же, расскажи ему все!»
Но она не могла это сделать, тем более сейчас, когда он так на нее смотрел — точно она протягивала ему ключи от рая. Как она могла сказать ему, что ребенок, которого она носит под сердцем, возможно, не его? Он пережил самое страшное, что только может случиться с человеком, и заслужил право на новое счастье. А ее ребенок — Господи, прости! — заслужил такого отца. Ее ребенок войдет в семью, где мужчины умеют ценить любовь и сами умеют любить. С таким отцом он станет счастливым.
Джон положил ладонь ей на живот, и сердце Алекс затрепетало. «Это судьба, — говорила она себе, стараясь не думать о том, что совершает ужасную ошибку. — Именно так и должно быть».
Глава 16
Кровельная компания Си-Гейта запросила с Алекс восемь тысяч долларов за ремонт крыши и потолка.
— Это грабеж средь бела дня! — возмущалась Александра, разговаривая с Джоном в кафе в первый день работы после аварии. Было время затишья между завтраком и ленчем.
— Тебе нужны и крыша, и потолок, — заметил Джон, — а это стоит денег.
