Арина Холина - Дорогой, я стала ведьмой в эту пятницу!
— Представляешь, пока меня не было, в тумбочке простокваша взорвалась и залила все снимки! — возмущалась она.
— Давай их отмоем? — предложила Лиза.
Но чистка не дала результата — снимки насквозь пропитались простоквашей.
— У тебя комп в сети? — спросила Лиза, когда стало понятно, что фотографии восстановлению не подлежат.
— Да! — крикнула Варя, вытряхивая из ящика бумаги. — Где эта сраная пленка?!
— Ты знаешь… — Лиза обратилась к Варе спустя несколько минут, — Федора тоже нет.
— Где нет? — рявкнула Варя, расшвыривая карандаши и контракты с СТВ.
— В Интернете, — тихо сказала подруга.
— Да ладно? — Варя вскочила с пола. — И чего же это их нет нигде?
— А я не знаю, — с нехорошей улыбкой ответила Лиза. — Фигня какая-то.
И посмотрела на Варю, ожидая подтверждения. Варя молчала.
— Фигня ведь? — повторила Лиза.
— Фигня! Конечно, фигня! — взорвалась Варя. — Только делать-то что?
* * *До четырех ночи они выстраивали предположения — одно невероятнее другого, а потом рванули к Лизе смотреть на Федора. От этой затеи Варя не ждала результатов — и правда, в компьютере его снимки не открывались, а роскошные полуобнаженные кадры, которые Лиза снимала на «Хассельблатт», домработница, оказывается, невесть как залила «Ванишем», и теперь из желто-оранжевого пятна торчали части тела, которые невозможно было опознать.
— Какая мерзавка! — Лиза со слезами на глазах трясла пачкой испорченных снимков. — И главное, спрятала и ничего не сказала!
Снимки нашли в конверте рядом с помойным ведром. Лиза рвалась позвонить домработнице и устроить той взбучку, но Варя убедила ее, что в пять утра никакая ругань их не спасет, а бедная пожилая женщина и так, наверное, умирает от страха, что ее преступление обнаружат.
— Слушай! — Варя внезапно оживилась.
Они уже час сидели в гостиной, обмениваясь фразами вроде: «Да-а…» и «Ничего себе…».
— Богдан сегодня прилетает из Ростова, давай я поеду его встречать, а ты его щелкнешь из укрытия! У тебя же аппаратура есть?
— Есть, — сквозь дрему ответила Лиза. — А зачем нам… его снимать? Что это даст?
— Ну… — Варя развела руками. — А вдруг он шпион? Или бандит? Или брачный аферист? У меня есть знакомый в МВД.
— Ну, давай… — без воодушевления согласилась Лиза. — Мы поспать успеем?
— Еще как успеем, — сообщила Варя. — Он прилетает в полтретьего.
Они свалились в просторную Лизину постель и уснули, как упали, — Варя мимо подушки, а Лиза почти поперек кровати.
— Ты знаешь, мне в последнее время кажется, что я умею читать мысли, — пробормотала Лиза.
— А мне кажется, что я — ясновидящая, — призналась Варя.
— Завтра поговорим, — недовольно прервала ее Лиза, хоть сама и затеяла этот разговор.
* * *— И я вот теперь думаю, стоило ли затевать всю эту байду с рекламой, если мне позвонили из «Вог», — говорила Лиза по дороге в Шереметьево. — Понимаешь, если я сделаю проект «Луи Вуиттон, Россия», то это будет мой пропуск в счастливое будущее, а реклама тут вообще ни при чем.
— А почему ты, а не Клавихо или там Ланге? — спросила Варя.
— Это решили в «Вуиттоне», — пояснила Лиза. — Они просмотрели все журналы, нашли мои фотки и сказали, что вот, мол, она. Представляешь, как это круто?
— Да-а… Награда нашла героя, — произнесла Варя и вспомнила, что не так давно уже говорила эту фразу. Но только когда? — А мне вчера на мыло пришло письмо с НТВ.
— Что за письмо? — от любопытства Лиза даже немного проснулась.
— Ну, что они меня приглашают написать сериал про современных женщин типа «Секс в большом городе», но с карьерой, родителями, и все такое…
— Круто! — восхитилась Лиза.
— Было бы еще круче, если бы я это письмо получила месяца на два пораньше, — с досадой ответила Варя.
— Почему это? — удивилась Лиза. — Ты чего, не хочешь поработать в кино?
— Потом расскажу, — помрачнела Варя и сосредоточилась на дороге.
* * *Лиза сидела в засаде на втором этаже, на галерее, а Варя нервно шагала по залу ожидания. Все ей казалось фальшивым: Богдан, их отношения, ее успехи, его обещания, взгляды…
Варя не представляла, как станет смотреть в глаза этому незнакомцу, как обнимет его, чтобы он ни о чем пока не догадался, как будет говорить, что скучала… Он казался чужим, совершенно чужим!
Такое напряжение бывает после серьезной ссоры: вот он вернулся домой, она вежливо сказала: «Привет», — он вежливо поздоровался, спросил из ванной: «Будь столь любезна, скажи, пожалуйста, у нас есть еще зубная паста?» — вместо того чтобы заорать: «У нас че, блин, паста кончилась?», а она ровно так проинформировала: «Паста на кухне, в узком шкафчике» — вместо того чтобы крикнуть: «Ты сто раз спрашивал! Паста всегда на одном и том же месте! Если она, конечно, есть!»… И все так приторно, так любезно, как будто не было пяти, или семи, или трех совместно прожитых лет…
— Варя! — Богдан вдруг очутился рядом: улыбчивый, теплый, знакомый.
И сразу полегчало. И даже захотелось все рассказать и познакомить с Лизой… Но рассказывать о гнусных подозрениях было как-то неловко. И Варя просто зарылась носом в его майку, обняла, поцеловала куда-то в ключицу и совершенно искренне сказала:
— Я так скучала! Без тебя очень плохо.
* * *Варя с Богданом сидели в «Якитории», объедались роллами и шашлыками из креветок. Варя не стала ничего говорить о Наташе — не хотелось омрачать встречу. «Что может быть лучше любимого человека?» — рассуждала она про себя, глядя на похудевшего и загоревшего Богдана.
— В Ростове сорокоградусная жара, — рассказывал Богдан. — Все купаются: прямо в костюме заруливаешь на пляж, окунаешься, высыхаешь и опять на работу… Круто, да?
— Круто, — соглашалась Варя. — Только я все равно не хотела бы жить в Ростове.
— Ну, это да, — кивал уставший и сытый Богдан.
У него зазвонил телефон, Богдан прижал трубку к уху, а Варя с ужасом вспомнила о брошенной в аэропорту Лизе. Они договорились, что в целях строжайшей конспирации Варя будет звонить сама, а о том, как Лиза доедет из Шереметьева в Москву, вообще не подумали. Варя схватила сумочку и рванула в туалет.
— Лиз… — прошептала она.
— Варь, ты одна? — отозвалась Лиза.
— Нет, мы с Богданом в «Якитории»… Лиз, а ты где, ты как?.. Ты в Москве?
— Нет, в Монако! — съязвила Лиза.
— Это… — смутилась Варя. — Лиз, мы, кажется, погорячились…
— Слушай меня, — велела Лиза. — Когда сплавишь Богдана, сразу же мне набери. Это очень важно.
