Рэйчел Гибсон - Спаси меня (ЛП)
- И туфли, - выдавила Сэйди. Этот мужчина выглядел как ее отец. Те же седые волосы, длинный нос и голубые глаза. Но его слова звучали так, словно говорил сумасшедший. – И очень симпатичные сумки.
- И сапоги.
Сэйди достала носки и сказала все еще в замешательстве:
- Я тебе кое-что принесла.
- Мне ничего не надо.
- Я знаю, - она протянула ему носки.
Нахмурившись, Клайв потрогал нескользящие подошвы.
– Думаю, эти можно использовать.
- Папа? – Она смотрела на него, чувствуя себя так, будто Земля вдруг в самом деле стала плоской, а сама Сэйди падает с нее. – Если ты ненавидишь коров, зачем ты стал фермером?
- Я – Холлоуэл. Как мой отец и дед, и прадед. Холлоуэлы всегда разводили коров с тех пор, как Джон Хейз Холлоуэл купил своего первого херефорда.
Сэйди знала все это и догадывалась, что знает и ответ на свой следующий вопрос, но все равно спросила:
- А ты когда-нибудь думал о том, чтобы заняться чем-то другим?
Клайв нахмурился еще сильнее, и Сэйди бы не удивилась, если бы он не ответил или сменил разговор, как всегда делал, когда она пыталась затронуть неудобную для него тему. Но вместо этого отец спросил:
- Чем например, девочка?
Пожав плечами, Сэйди заправила волосы за уши.
- Не знаю. Чем бы ты занимался, если бы не был Холлоуэлом?
В его грубом, скрипучем голосе послышались тоскливые нотки.
- Я всегда мечтал водить грузовик.
Сэйди уронила руки на колени. Она не знала, что ожидала услышать, но точно не это.
- Водить грузовик?
- Быть королем дорог, - поправил Клайв, будто прокручивая мечту у себя в голове. – Я бы путешествовал по стране. Видел много разных мест. Жил множеством разных жизней. – Повернув голову, он посмотрел на Сэйди. Впервые она чувствовала связь с мужчиной, который подарил ей жизнь и вырастил. Лишь краткая вспышка. И все ушло. - Хотя я бы все равно вернулся сюда. – Его тон снова стал ворчливым. – Я – техасец. Здесь мои корни. И если бы я путешествовал по стране, то бы не смог вывести столько отличных лошадей. - А Господь – свидетель, Клайв любил своих лошадей. - Когда-нибудь ты поймешь.
Сэйди подумала, она знает, что отец имеет в виду, но сегодня он был полон сюрпризов.
- Что?
- Легко бродить по свету, если у тебя есть якорь.
Но иногда этот якорь становился тяжким грузом, утягивая человека за собой.
Клайв нажал кнопку на кровати, чтобы изголовье чуть приподнялось.
- Сейчас сезон спаривания лошадей и коров, а я застрял тут.
- Доктора не говорили, когда ты сможешь вернуться домой? – Когда это произойдет, Сэйди наймет сиделку, чтобы присматривала за отцом.
- Нет. Мои старые кости срастаются не так быстро, как если бы я был моложе.
Да. Она это знала.
- А что врач сказал про повышенную температуру? Кроме того, что ты явно истощен.
Клайв пожал плечами:
- Я старик, Сэйди Джо.
- Но ты крепкий, как кожа старого сапога.
Уголок рта у отца чуть приподнялся.
- Да, но я уже не тот, что когда-то. Даже до этого случая кости у меня болели.
- Относись к этому проще. Когда ты выберешься отсюда, мы должны поехать на каникулы. – Сэйди не могла вспомнить, как давно они проводили каникулы вместе. Когда она была ребенком, отец всегда отсылал ее к родственникам матери или в лагерь. Сэйди думала, что он никогда не уезжал из «Джей Эйч» не по делам. – Ты сказал, что хотел бы попутешествовать по стране. Мы могли бы поехать на Гавайи. – Хотя она не могла представить своего отца на пляже в цветастых шортах и в сапогах потягивающим коктейль с зонтиком. – Или ты мог бы пожить у меня в Фениксе. В Аризоне целые города пенсионеров. – Пожилые люди любили Аризону. – «Джей Эйч» переживет без тебя несколько недель.
- Ранчо будет жить еще долго, после того как я умру. – Клайв посмотрел на дочь: белки его глаз были тускло-желтыми. – Так оно организовано, Сэйди Джо. Мы никогда не говорили об этом, потому что я думал, мол, у меня есть время, и ты вернешься домой по своей воле. Я…
- Папа, ты... - попыталась перебить его Сэйди.
- …нашел хороших людей, которые всем заправляют. – Он не позволил ей прервать себя. – Тебе не надо делать ничего, просто жить своей жизнью. И когда будешь готова, когда-нибудь, ранчо будет ждать тебя.
Его слова стали для Сэйди ударом. Отец никогда не говорил подобным образом. Никогда о делах или ранчо, или о том дне, когда его больше не будет здесь.
- Папочка...
- Но ты никогда не продашь нашу землю.
- Не продам. Никогда. Я даже не допускала мысли об этом, - сказала Сэйди, но не смогла солгать самой себе. Потому что думала об этом. И не один раз. Но когда произнесла это вслух, то поняла, что сказала правду. Она никогда не продаст землю отца. – Я – Холлоуэл. Как мой папа, дедушка и прадедушка. – Мерседес Джоанна была из Техаса, и это значило, что у нее крепкие корни. Неважно, где она жила. – Все мои якоря.
Клайв похлопал ее по руке. Один раз. Два. И три. Редкие три раза. Это было самое сильное проявление привязанности с его стороны. Как крепкое объятие от других отцов.
Сэйди улыбнулась.
- Как жаль, что я не знала дедушку. – К моменту ее рождения и бабушка, и дедушка уже отошли в мир иной.
- Он был злым, как кастрюля с гремучими змеями. Я рад, что ты его не знала. – Клайв убрал ладонь с руки Сэйди. – Он бы выпорол меня за то, что я смотрю в другую сторону от ранчо.
Сэйди слышала слухи тут и там, что Клайв-старший был очень вспыльчив, но игнорировала их, как и большинство слухов о семье Холлоуэл. Она не очень хорошо помнила мнение матери о дедушке, но отец никогда не говорил ни слова. Конечно, он не говорил. И не сказал бы. Сэйди взглянула на профиль Клайва. Закрытый и грубый человек. И почувствовала, как будто тонкий занавес на мгновение приподнялся, и всё, что приводило ее в замешательство, - любовь и тоска, и разочарование ее жизни - стало чуть яснее. Сэйди всегда понимала, что Клайв не знает, что такое быть отцом. Но полагала, причина в том, что она девушка. И не знала, что причина в том, что у ее отца был по-настоящему дерьмовый пример.
- Что ж, я рада, что ты мой якорь, папа.
- Да. - Он прокашлялся, а затем рявкнул: - Где этот чертов Снукс? Он должен был явиться час назад.
Как обычно. Когда начинались сантименты, Клайв раздражался. Сэйди улыбнулась. Их отношения, возможно, всегда будут сложными, но, по крайней мере, теперь она понимала отца чуть лучше, чем раньше. Он был жестким мужчиной. Которого вырастил еще более жесткий мужчина.
В тот день, уехав из реабилитационного госпиталя, она думала о своем отце и их отношениях. Он никогда не подходил на роль отца года, но, может быть, это было нормально. Еще Сэйди подумала о том, чтобы написать смс Винсу. Она хотела сделать это, но не сделала. Хотела увидеть его зеленые глаза, когда он склоняет голову набок и слушает ее. Хотела увидеть его улыбку и услышать низкий рокот его смеха, но не хотела желать этого слишком сильно.
