Джулия Куин - Ярче солнца
Элли усмехнулась и двинулась впереди Чарлза.
– В таком случае пошли. Пусть этот день не будет исключением.
Чарлз следовал за ней и, чтобы не отстать, иногда переходил на бег.
– Нельзя ли помедленнее? - не выдержал он наконец. -Не забывай, что я тащу корзину с продуктами. Элли тут же убавила шаг.
– Ода, разумеется. Надеюсь, мсье Бельмон положил в нее что-нибудь вкусненькое.
– Не знаю, что именно, но пахнет изумительно.
– Может быть, он положил жареную индейку, оставшуюся с вечера? - с надеждой спросила Элли, пытаясь заглянуть в корзину.
Однако Чарлз поднял свою ношу над головой и, не сбавляя шага, заявил:
– Теперь ты не посмеешь убежать слишком далеко. Потому что еда у меня.
– Значит, ты будешь морить меня голодом, чтобы я покорилась?
– Если нет другого способа, - ответил он и добавил:
– Я человек не гордый, для победы не погнушаюсь никакими средствами.
– А морить голодом - это честная или нечестная игра?
– Это зависит от продолжительности. Словно по заказу в животе у Элли заурчало.
– Ага, - широко улыбнулся Чарлз, - кажется, это будет совсем нетрудно.
Элли осталось лишь насмешливо фыркнуть.
– Ой, посмотри! - воскликнула она, останавливаясь у громадного дуба. - Кто-то устроил на нем качели.
– Мой отец повесил их для меня, когда мне было восемь лет, - вспомнил Чарлз. - Я качался на них целыми часами.
– - А они выдержат, если покачаться на них сейчас? - Джудит приходит сюда для этого каждый день.
Элли с укором посмотрела на Чарлза.
– Однако я потяжелее Джудит.
– Ненамного. Почему бы тебе не попробовать покачаться?
Элли озорно, по-детски улыбнулась, усаживаясь на деревянную доску старинных качелей.
– Раскачай меня!
Чарлз изогнулся в галантном поклоне.
– К вашим услугам, миледи. - Он толкнул качели, и Элли взлетела вверх.
– Ой, как здорово! - крикнула она. - Я столько лет не качалась на качелях!
– Выше?
– Выше!
Чарлз раскачал ее до такой степени, что, казалось, она может коснуться ногами неба.
– Ой-ой, хватит! - крикнула Элли. - У меня даже сердце замирает. - Когда качели стали останавливаться, Элли спросила:
– Скажи, а ты в самом деле собираешься морить меня голодом, чтобы добиться послушания?
Чарлз растянул губы в улыбке.
– Я продумал свой план до мелочей. Один поцелуй - за кусок жареной индейки, два - за сладкую булочку.
– Как, есть и булочки? - ахнула Элли. Миссис Стаббс не удавались тосты, но зато она делала лучшие булочки в Англии.
– М-м… С джемом из черной смородины. Миссис Стаббс сказала, что торчала у плиты целый день, чтобы джем получился таким, каким ему следует быть.
– Джем сделать не так трудно, - пожала плечами Элли. - Я делала его тысячу раз. Вообще…
– Вообще что?
– Блестящая идея! - сказала Элли себе самой.
– Не знаю, почему меня это пугает, - пробормотал Чарлз. - Хотя отчего же… Разумеется, я знаю. Это связано с пожаром на кухне. С кошмарными запахами в оранжерее. Или с жарким…
– И нигде нет моей вины! - резко сказала Элли, спрыгнув на землю и остановив качели. - И если бы ты подумал, прежде чем говорить, то понял бы, что это сущая правда!
Чарлз сообразил, что допустил тактическую ошибку, заговорив о недавних домашних неприятностях сейчас, в этот день, который должен стать днем обольщения.
– Ну-ну, Элли, - примирительно сказал он.
Элли встала перед мужем, воинственно подбоченившись.
– Кто-то специально мне вредит, и я намерена выяснить, кто и с какой целью, - заявила она.
– Возможно, ты и права, - пробормотал Чарлз, не особенно в это веря. Он хотел лишь успокоить ее. Но затем, когда слова уже были произнесены, он вдруг подумал, что в утверждении Элли есть резон. В самом деле, какая-то бессмыслица: неужто Элли, которая наделена незаурядным умом и многими талантами, могла устроить пожар на кухне, загубить столько растений в оранжерее и перепутать соль с чем-то другим, когда готовила жаркое? Даже самый бестолковый слуга не натворил бы столько несуразностей всего лишь за две недели.
Но ему сейчас не хотелось думать о вредительстве, о коварных заговорах или о погибших растениях. Только не сегодня, когда ему нужно было сконцентрировать всю свою энергию на обольщении жены.
– Может, обсудим это в другой раз? - спросил Чарлз, поднимая корзину с продуктами. - Обещаю разобраться с твоими предположениями, но сегодня слишком хороший день, чтобы думать о подобных вещах.
После короткой паузы Элли согласно кивнула.
– Я не хочу портить впечатление о нашем приятном пикнике. - Глаза ее озорно сверкнули, и она добавила:
– Надеюсь, мсье Бельмон не подсунул нам остатки жаркого?
Чарлз оценил мирный настрой жены и с готовностью поддержал ее:
– Нет, по-моему, ты все жаркое выбросила утром.
– О да, - пробормотала она. - Насколько я помню, ни одна свинья не стала его есть.
Чарлз посмотрел на Элли, и у него стало тепло из сердце. Немногие люди могут так смеяться над собственными недостатками и ошибками.. С каждым днем он обнаруживал в жене все больше достоинств. Он выбрал быстро, но правильно.
Удастся ли ему сегодня продвинуться дальше в познании ее не только моральных, но и физических достоинств? Чарлз вздохнул.
– Тебя что-то беспокоит? - спросила Элли.
– Нет. Почему ты так решила?
– Ты вздохнул.
– Разве?
– Да, не отпирайся. Чарлз вздохнул опять.
– Ну вот, видишь! - воскликнула Элли.
– Да. Ну, это просто…
Элли не спускала с его лица глаз, ожидая ответа, а не дождавшись, нетерпеливо сказала:
– Так что же?
– Сейчас будет выполнен пункт шестой, - прорычал он, бросил на землю корзину и обхватил Элли руками. - Я не могу больше ждать ни одной секунды.
Раньше чем Элли успела вспомнить, что означает пункт шестой, его губы впились ей в рот. Чарлз стал осыпать ее поцелуями, которые становились все более страстными. Теряя над собой контроль, он прижал Элли спиной к дереву.
Всем своим телом он ощущал каждый изгиб, каждую выпуклость ее тела - от полных грудей до округлых бедер. Теплая одежда не могла скрыть эти аппетитные округлости. Как ничто не могло заглушить тихие стоны, издаваемые женой.
Она хотела его. Может быть, сама не понимая этого, хотела не меньше, чем он ее.
Чарлз опустил ее на землю и торопливо разостлал одеяло. Еще раньше он успел сдернуть с нее шляпку. Зарывшись пальцами в длинные волосы, он восторженно зашептал:
– Мягче шелка!.. Нежнее солнечного восхода! Элли снова застонала, и Чарлзу почудилось, что она произнесла его имя. Чарлз улыбнулся, потрясенный тем, что сумел воспламенить жену до такой степени, что она даже не в состоянии говорить.
– Я зацеловал тебя до потери сознания, - пробормотал он, еще шире расплываясь в ленивой мужской улыбке. - Я ведь говорил тебе о пункте шестом.
