Училка на все руки. Дисциплинирую вашего папу (СИ) - Фави Ксения

И я молчу…. Черт!

Наверно, я понимаю, что если мы сейчас расстанемся - по смс или звонку, не важно, то я просто не вывезу. Сейчас у меня есть хотя бы надежда. Она помогает держаться на плаву.

Поговорим, когда будем дома. Если Степан больше не захочет иметь со мной ничего общего, я постараюсь это пережить.

Хоть и понимаю, как сильно полюбила его. Всем сердцем.

Мы прилетаем домой утром и сразу едем к тете и дяде. Дядь Вася встретил нас с соседом-водителем и увез в дачный поселок. Петька пока поживет там.

А я? Да и я, наверное, тоже. А позже постараюсь снять для нас жилье.

Степан предлагал встретить нас… Даже настаивал. Но я попросила ради Петьки не приезжать.

Как будто, чтобы он не узнал про наши отношения. На самом деле не хотела, чтобы при брате разразился скандал. Если бы он разразился… Но я вообще не знаю, что будет.

Строганов сдался. А я пообещала, что после обеда приеду в особняк.

Тетя с дядей окружили заботой Петю. И супчик ему, и пирог. На диване постелили, чтобы мог поспать с дороги.

Мне тетя Наташа велит не беспокоиться и ехать к жениху. Хихикает с пониманием.

Если бы она знала, что волноваться мне очень даже есть, о чем!

Ком в горле не проходит. Сердце бьется так, что, кажется, его слышит даже таксист, который везет меня к Степану.

Доезжаем быстро. Почти полдень, утренние пробки позади. Да еще дождь накрапывает, и многие жители города остались дома.

Особняк возвышается из-за белого кирпичного забора. Массивный, в ореоле свинцового неба. Никакой сказки, только давящая реальность. Он выглядит не просто большим, а враждебным. Мрачным.

И кажется, что каждый камень стен осуждающе смотрит на меня.

Такси останавливается. На миг мне хочется остаться в машине, но я делаю глубокий вдох и выхожу.

Холодный осенний воздух мгновенно кусает щеки. Тишина вокруг оглушительная, только шуршит опавшая листва под ногами.

Уличная дверь приоткрыта, но никого не видно. Я подхожу ближе, толкаю ее. Внутри полумрак и тишина.

Тут же из глубины холла появляется Вера Михайловна. Даже она сегодня кажется мне безумно строгой. В темной униформе, с аккуратно уложенными седыми волосами.

Ее взгляд скользит по мне, не выражая ни единой эмоции.

- Лада.… - констатирует факт. - Добрый день.

Я киваю, словно не в силах вымолвить слово.

- Хозяин ждет вас на цокольном этаже. В бане, - произносит она и жестом указывает на знакомый поворот коридора.

Эмм, что?... Дежавю какое-то…

40

Ноги сами несут меня вперед, хотя каждый шаг дается с трудом.

Коридор кажется бесконечным.

Наконец, подхожу к лестнице и спускаюсь вниз. Слышу эхо от своих шагов. Или это пульс так долбит?

На секунду хочется повернуть назад, убежать, но что-то держит. Страх, стыд, или надежда на то, что все не так уж плохо?

Каменные ступени кажутся холодными, даже сквозь подошвы кроссовок. Запах меняется: вместо аромата дома появляется что-то терпкое, свежее, с нотами дерева и влаги. Это комната отдыха перед баней.

Замираю у тяжелой деревянной двери. Но все же открываю, и меня обдает волна горячего пара и запаха трав.

Знакомое помещение отделано деревом. Оно большое, с двумя уровнями полок и котлом. И посреди всего этого стоит Степан.

На нем лишь полотенце вокруг бедер. Широкие плечи, крепкая спина. Он держит в руке веник из дубовых листьев, мокрый и блестящий. Медленно поворачивается.

Мне кажется, его глаза на контрасте с баней – ледяные. Без тени улыбки.

- Раздевайся, Лада, - произносит он низким голосом, от которого у меня перехватывает дыхание.

- Мм, что?

Переспрашиваю, хотя прекрасно его слышала. Просто не понимаю ничего.

Ожидала, он встретит меня в своем кабинете и отчитает. А он что?

- Как там в русском фольклоре? Перед тем, как расспрашивать, надо человека накормить, попарить в баньке. Вот и начнем с этого.

- Вообще такое делали с добрыми молодцами, - зачем-то поправляю.

- Ничего, у нас сейчас равноправие.

Если до этого меня знобило, то уже становится жарко. Вязаное платье колется. Колготки липнут к ногам. Раздеться и правда хочется.

В конце концов, не стесняться же мне Строганова. Что он там не видел?...

Снимаю платье через голову. Потом неловко стягиваю колготки.

Кидаю взгляд на Степана - он пристально смотрит на меня.

Я поворачиваюсь к нему спиной и отхожу к дальнему углу бани. Там на лавке стопка чистых белых полотенец. Беру одно из них и заворачиваюсь.

Предварительно избавившись от бюстгальтера и трусиков.

- Что дальше? - я снова лицом к Степану.

- Ложитесь, Лада Александровна, - он с ухмылочкой кивает на широкий полок по центру, - не стесняйтесь.

- Что?...

Наверное, я слишком перенервничала, вот сейчас и делаю все по инерции. Не спорю с ним и просто слушаюсь.

Подхожу, ложусь на живот.

- Подушечка.

Он дает мне маленькую подушку, которую я подкладываю под голову.

Удобнее устраиваюсь и… чувствую, как мужские пальцы стягивают с меня полотенце!

- Что ты делаешь, Степ?! - не выдерживаю.

- Хм. В полотенце будут не те ощущения…. - он еще раз усмехается. - Ну что, моя любимая училка? Погнали?

- Что?!

Я не то, чтобы стыжусь и не то, чтобы боюсь его… Я просто в шоке!

Ведь на мою голую пятую точку приземляется веник! Не больно, но чувствительно!

- Это вам, Лада Александровна, за устройство на работу не по закону. Ай-я-яй!

- Степа!

- Тогда я был еще Степаном Вячеславовичем, - ворчит тот, - и ты очень строго со мной разговаривала. А сама-то!

- У меня есть знания в педагогике… - спорю.

- Не сомневаюсь! А это вот мой педагогический подход!

Он проходится веником по моей спине.

Силу сдерживает, очевидно. Но все-таки это такой… неплохой массаж. Все мое зажатое от нервов тело расслабляется. Плывет.

Какая уж тут педагогика?!

- Я боялась тебе сказать… - хочу вернуться к разговору.

Все же он необходим.

- Угу…. И вот тебе за это! - Строганов довольно ощутимо ударяет меня веником по попе. - Особенно после всего, что между нами было! Тоже мне - монстра нашла!

Мне очень стыдно… Даже весь релакс перебивается. Ведь тут он абсолютно прав!

- Я собиралась тебе сказать…

Хочу добавить - но тут завертелось с Петькой. Однако молчу, чтоб не давить на жалость.

- А вот тебе, чтобы была порасторопней в следующий раз!

И дальше, без лишних слов Строганов меня парит. А у него талант…

Где посильнее, где слабее проходится. Я плавлюсь, как пластилин. Чувствую, как по коже бегут мурашки. Как…. возбуждаюсь.

Не думала, что баня может быть такой!

В какой-то момент Степан останавливается. Переворачивает меня и тянет к себе.

Стою перед ним, совершенно обнаженная.

- Урок усвоен? - скалится.

- Угу…. - моргаю.

И он накрывает мои губы своими.

Целуемся… Сначала я скованна, до конца не могу поверить, что… вроде бы все хорошо.

Но недавнее парение и Степа берут свое. И вот я уже отвечаю ему страстно. Глажу плечи, тянусь к волосам.

- Жутко по тебе скучал… - шепчет Степан между поцелуями.

- Я тоже.…

Его ладони оглаживают спину, еще немного покалывающую от веника. Сжимаются на ягодицах.

Он плотно притягивает меня к себе и даже через полотенце на нем я чувствую бугор.

Он смотрит на меня так, что сердце снова начинает колотиться. Уже от другого – от предвкушения.

Рука Строганова медленно опускается по моей щеке, по шее, замирает у ключицы.

- Я не держу на тебя зла, не буду врать, - шепчет он. Его голос хриплый, почти неразличимый за шумом пара. - Но я хотел бы кое-что… за моральный ущерб. Давно мечтаю.

Узел у меня внутри развязался. А сейчас накатывает вторая волна облегчения.

- Ммм, что? - поднимаю брови. - О чем ты мечтаешь?

- Оказаться в твоем ротике.

В его глазах я вижу не только желание, но и какую-то… уязвимость, что ли.