Джудит Макнот - Наконец-то вместе
Митчелл усмехнулся одними глазами и вскинул брови.
— Благодарите не меня, а тараканов.
Сэм поколебалась, не отводя взгляда и стараясь не засмеяться.
— Имеется в виду какой-то определенный таракан? Маккорд снова вернулся к папке и перевернул страницу.
— Тот, которого я нашел в столе, достаточно велик, чтобы водить «вольво». Его родственники живут в столовой.
Глава 22
— Поверить не могу, что ты так долго пряталась от друзей, — еще с порога упрекнул Ли Джейсон. Энергия и воодушевление, исходившие от него, невольно заражали и еще больше утомляли, но она едва сумела скрыть раздражение, когда гость отступил в сторону, чтобы вручить Хильде пальто, и Ли поняла, что он не один. Позади стояла Джейн Себринг.
Раскрасневшийся от холода и сгоравший мальчишеским нетерпением поскорее разглядеть хозяйку Джейсон оставил Джейн в холле и вырвался вперед, чтобы поцеловать Ли в щеку.
— У меня не получилось отделаться от Джейн, — прошептал он. — Пристала, чтобы я взял ее с собой. Как я ни отговаривался, прыгнула в такси. Не тащить же ее оттуда. Но ничего, она долго не останется. Ей сегодня играть дневной спектакль, зато я совершенно свободен.
Он выпрямился и, впервые присмотревшись к лицу Ли, в ужасе отшатнулся.
— И долго еще ждать, прежде чем ты станешь похожа на себя?
— Недолго, — заверила Ли, болезненно морщась.
Джейсон уселся рядом с ней на диван, но внимание Ли было приковано к Джейн, которая остановилась у зеркала, поправляя волосы. В серебристом стекле отразилось безупречно красивое лицо с гладкой, холеной кожей.
Подобно династии Барриморов и следуя той же традиции, четыре поколения Себрингов были легендой театра. Джейн была первой представительницей этой знаменитой семьи, которую по праву можно было назвать редкой красавицей. Кроме того, на нее единственную из Себрингов набросились театральные критики после первой же сыгранной на Бродвее роли. Правду сказать, она имела несчастье или глупость дебютировать в пьесе, где ее героиня была чересчур сложна и умудрена жизнью для молоденькой двадцатилетней актрисы. Но ей предоставили возможность выступить только потому, что она тоже была Себринг. И только потому, что она тоже была Себринг, критики вознесли ее на немыслимую высоту, которую много лет с честью поддерживали ее куда более опытные и куда менее блистательные в смысле внешности предки.
Через две недели после премьеры Джейн с позором покинула сцену и отправилась в Голливуд. Семейные связи открыли для нее все двери, и, кроме того, она оказалась на редкость киногеничной. На экране ее лицо и фигура завораживали. Джейн повезло: она попала к хорошему режиссеру, а смонтирован фильм был просто талантливо. Дальше все пошло как по маслу. Ее игра совершенствовалась с каждой ролью, а кульминацией оказался «Оскар» за лучшую роль второго плана.
Награда академии принесла Джейн такую славу, которой никогда не добивались в кино ее предки, но этого было недостаточно. Все еще терзаемая давним унижением на Бродвее, она отказалась от двух суливших огромный успех сценариев и целого состояния, чтобы сыграть роль в «Белом пятне».
— Бедняжка! — воскликнула Джейн, наспех прислонившись щекой к щеке Ли и послав в воздух поцелуй. Правда, она тут же выпрямилась и стала придирчиво оглядывать Ли, не пропуская ни единого синяка, пореза или кровоподтека. — Как же много пришлось тебе пережить с вечера премьеры…
Надеясь избежать назойливых вопросов о подробностях аварии, Ли вспомнила обязанности хозяйки и осведомилась, что они будут пить.
— Как обычно, — отмахнулся Джейсон, оглядываясь на Хильду, которая, как он знал по опыту, будет переминаться поблизости, готовая принести напитки. — Водка с мартини, — пояснил он, — с двумя оливками.
— Джейн? — спросила Ли.
— Я не пью, — напомнила Джейн с легкой укоризной, словно обидевшись на Ли за то, что та не помнит ее привычек. Хотя былые поколения Себрингов славились не только талантом, но и многочисленными пороками, Джейн не унаследовала их предрасположенности к излишествам: не пила, не курила, ненавидела наркотики и была настоящим фанатиком шейпинга, аэробики и всего, что помогало держаться в форме. — Я бы выпила минеральной, если у тебя есть.
— Есть, конечно.
— Предпочитаю «Вельценхольдер», — добавила Джейн. — Ее разливают в Альпах. В Америку экспортируется всего тысяча ящиков в год. Я покупаю сразу по сто ящиков.
— Прости, но остальные девятьсот отправились по другим адресам, — пошутила Ли. — Может, что-то другое?
— Тогда «Пеллегрино».
Ли кивнула и взглянула на Хильду:
— А мне чай, Хильда, и спасибо.
Джейсон многозначительно взглянул на Хильду, словно ожидая, пока она отойдет. Но Хильде как раз можно было полностью довериться. Не то что Джейн, завзятой сплетнице, которая передаст и к тому же переврет все, что слышала, друзьям, посторонним и репортерам. Ли была готова удушить Джейсона за то, что привел ее сюда.
— Какие новости о Логане? — выпалил он, едва Хильда скрылась за дверью.
— Ничего. Ты знаешь столько же, сколько и я.
Джейсон, похоже, был искренне потрясен.
— Дорогая, это невероятно, невозможно! Что могло с ним случиться?
«Он умер… я знаю это… умер… я знаю это…» Ли стиснула кулаки.
— Не представляю.
— Я могу чем-то помочь? Ли покачала головой.
— Полиция уже делает все возможное. Комиссар Труманти послал в горы вертолеты, патрульные машины и детективов.
— А ты? Как ты себя чувствуешь?
— Ноет все, что только может ныть, и выгляжу я как ведьма, но это все. Если не считать того факта, что мой муж… пропал, — поправилась она, пытаясь справиться с очередной волной тоски и отчаяния.
Джейсон молча озирался с видом несчастного, беспомощного, одинокого ребенка. Но продолжалось это недолго. Мгновенно приободрившись, он перешел к единственной интересовавшей его теме, той самой, которая только и имела значение для его личного благополучия и, следовательно, была наиболее важной.
— Как по-твоему, ты скоро попробуешь вернуться к работе?
— Физически — да, возможно, уже на следующей неделе…
— Фантастика! Вот это молодец. Ты настоящий боевой товарищ! Я знал, что могу рассчитывать на тебя…
— Но не духовно, — подчеркнула Ли. — У меня на уме один только Логан. Я вряд ли вспомню свои реплики…
— Все вернется, как только ты ступишь на сцену.
— Может, и так, — согласилась Ли, переводя взгляд на Джейн, — но я не сумею вложить в них ни грана эмоций. Ты ведь понимаешь, о чем я, Джейн?
— Еще бы не понять. Я пыталась объяснить Джейсону, что ты сейчас испытываешь, но сама знаешь, пьеса для него — все, — вздохнула актриса и, к удивлению Ли, добавила с очевидным отвращением:
