Елена Веснина - Уроки жизни
Следователь мотнул головой:
— Нет, пока. Но знаете, все ваши предположения оказались верны. И почему я вас не послушал? Вот что! Идите ко мне работать! Будете моей помощницей!
— Я бы с удовольствием. Да только что ваша супруга на это скажет? — осторожно поинтересовалась Анфиса.
Следователь громко заявил:
— Ничего не скажет. Супруги у меня нет. Я холост и свободен!
Анфиса задумчиво смотрела на него:
— Это поправимо.
— Думаете? — изумился следователь. Анфиса твердо кивнула:
— Уверена. Вы, главное, доверьтесь мне.
— С удовольствием! Но я, кажется, засиделся. Саныч, Зинаида, спасибо огромное, чисто человеческое, — следователь с трудом приподнялся.
Зинаида всплеснула руками:
— Нет, не дойдет!
— Ничего страшного, я провожу, — Анфиса подхватила следователя и повела его к выходу. — Тут ступеньки крутые, Гриша! Осторожнее, не упади.
— Анфиса, падений я не боюсь! Я следователь. Ну и упаду, что мне будет? Поднимусь и пойду дальше!
У выхода Анфиса обернулась:
— Зина, а насчет целительницы ты все же подумай. С этими словами она вывела следователя, который затянул на ходу «Там, вдали, за рекой…»
Зинаида и Сан Саныч остались одни. Сан Саныч сказал:
— Зина, ты, право, зря переживаешь. Ну, выпили мужчины чуть-чуть, поговорили… Да и с Анфисой Григория уже давно познакомить надо было.
— Я не переживаю, Саныч. Я собираюсь уехать на отдых, — сообщила ему Зинаида. Сан Саныч радостно кивнул:
— Вот и замечательно. Давай я завтра схожу в профсоюз и новые путевки возьму.
— Ну уж нет! Никакого дома отдыха с дискотеками до трех ночи. Я собралась к целительнице. Вот, смотри, — она протянула Сан Санычу журнал, который принесла ей Анфиса.
Сан Саныч поднял брови:
— Час от часу не легче! Зина, неужели ты веришь этим шарлатанам?
— Верю или нет, не в этом дело. Просто мне надо побыть на природе и вдали от дома. Нервы привести в порядок. Сам же говоришь, чего я на вас разозлилась? А еще давление… — перечисляла Зинаида.
Сан Саныч напомнил:
— Со всеми твоими болячками очень хорошо Маша справляется. У нее дар, сама знаешь. Зачем тебе какие-то непонятные целители?
— Саныч, у Маши теперь своя жизнь. Я не хочу быть ей обузой, — грустно возразила Зинаида.
— И мне? Как же я тут без тебя? — воскликнул Сан Саныч.
— Не волнуйся, я Анфису попрошу. Она тебе поможет с хозяйством.
Анфисе сейчас не до нас. У нее, кажется, роман намечается. А хозяйствовать я на флоте научился. Я о другом, — Сан Саныч взял Зинаиду за руку. — Тяжко мне будет тут без тебя одному остаться, да и переживать буду очень сильно. Прошу, возьми меня с собой, раз уж наверняка ехать решила.
Зинаида смотрела на него, как бы решая. Наконец она ответила:
— Ну хорошо. Только, чур, целительнице не мешай.
— Договорились! А когда едем? — обрадованно спросил Сан Саныч.
— Завтра.
— Уже? А Маша знает? — удивился он. Зинаида покачала головой:
— Я ей еще не говорила. Но обязательно позвоню попозже. А сейчас давай собираться.
* * *Костя заканчивал перевязывать рану смотрителя, проверял, хорошо ли держатся бинты:
— Ну вот, вроде бы все в порядке. Даже лучше, чем я думал. Рана уже не гноится и быстро затягивается.
— Спасибо, Костяш! Теперь Марукину не поздоровится, — смотритель сделал несколько движений рукой, проверяя, как она его слушается.
— Но резких движений лучше не делать! А то рана снова откроется.
— А их и не будет, Костяш! Я подкрадусь к нему как кошка. Цап! И тогда мы потолкуем, хорошо ли чужое добро уводить.
— Михал Макарыч, может, я все-таки с тобой пойду? Ну для подстраховки, на всякий пожарный, — заглянул ему в глаза Костя.
— Нет! Мне так спокойнее будет. Марукин все же опасный человек и недооценивать его нельзя. Боюсь я, как бы ты не подставился. Иди домой, как уговорились. А завтра поутру здесь встретимся. У тебя к тому же и алиби будет.
— Алиби? Зачем? — испугался Костя.
— На тот случай, если не сдержусь и сильнее, чем нужно, его тюкну. Уж очень сильное искушение испытываю, — смотритель грозно глядел мимо Кости.
* * *— И за что мне такое наказание? — громко разглагольствовал Самойлов, глядя на Лешу. — Два сына как два сапога — пара: лишь бы продать что-нибудь или заложить.
— Пап, я к тебе в партнеры не навязывался, — тоже повысил голос Леша. — Ты мне сам предложил. Не нравятся мои предложения — увольняй!
— Алешка, прекрати эти разговоры об увольнении раз и навсегда! — потребовал отец.
Леша выдвинул встречное требование:
— Сначала объясни мне, почему ты собираешься увольнять профессионалов, а меня, не имеющего ни опыта, ни заслуг, оставить.
Самойлов даже всплеснул руками, так его расстраивала непонятливость сына:
— Ну вот, снова здорово! Да потому что они — наемные работники, а ты мой партнер, правая рука!
— Судя по документам, это не так, — сухо сообщил Леша.
Самойлову пришлось уточнить:
— Для того чтобы стать совладельцем фирмы," с правом подписи, надо много работать и научиться принимать правильные решения.
— Правильные? То есть те, которые устраивают тебя?
— Да, если хочешь, — тон Самойлова стал жестким, — потому что у меня есть большой опыт в этом бизнесе. А то в один прекрасный день я увижу, что ты заложил все имущество и раздал деньги тем, кто вечно притворяются бедными.
Выходит, что я должен смириться с тем, что лишаюсь права голоса и партнером являюсь только номинально, — констатировал сын. Самойлов поморщился:
— Не сгущай красок. Просто сейчас ты должен научиться во всем доверять мне. В противном случае ты станешь таким же горе-бизнесменом, как твой непутевый брат Леша смотрел в упор на отца:
— А может, бизнес Кости не удался потому, что ты его слишком сильно опекал? Не давал ему свободы?
— Наоборот, свободы у него было слишком много. И он промотал все те деньги, которые я ему дал. Да еще и долгов наделал. И, я не хочу, чтобы ты повторил его ошибки.
Неожиданно вошел Костя. Заметив, что брат с отцом внезапно замолчали, Костя догадался:
— Кого обсуждаете? Не меня ли?
— А, легок на помине! — сощурился Самойлов. — Ну что, сынок, разобрался с Катей? А ведь она покушалась на здоровье твоего брата. Что ты ей сказал?
— Что ей сказать, это мое личное дело, — отрезал Костя.
Самойлов возразил:
— Нет, это наше семейное, самойловское дело. А я в этой семье все еще глава.
— Скоро у меня будет своя семья, — сообщил Костя, — но уже сейчас я не намерен перед тобой отчитываться.
— Своя семья? Это Буравинская, что ли? — ехидно поинтересовался Самойлов.
