Джейн Портер - Сломанные каблуки, или Миссис Совершенство
— Хорошо, что Тэйлор — сопредседатель. Она справится. Она сумеет сделать этот аукцион лучшим из возможных.
Моя улыбка вот-вот увянет. Я бы предпочла, чтобы Пэтти подождала до конца собрания со своими новостями. После ее слов разговор так и не вернулся в нужное русло и следующие полтора часа переходил с одной темы на другую.
Я вяло попыталась напомнить членам комитета о закупках; о том, что нужно чередовать разнообразные аукционные лоты для повышения интереса; о том, что некоторые участники захотят в тот же день забрать приобретения… Убедившись, что меня не слушают, я сдалась, откинулась на спинку стула и позволила подругам поболтать.
Страшно жаль, что Пэтти уезжает. Я не хочу вести аукцион одна. Не думаю, что не справлюсь, просто все будет по-другому. Очень весело работать вместе, иметь рядом человека, с которым можно делиться идеями. Пэтти всегда умела сделать так, чтобы я почувствовала себя лучше. Без нее будет пусто.
Размышляя об аукционе, я рассматривала посетителей кафе, включая красивую блондинку с прической, как у Ким Алексис, и улыбкой, как у Кристи Бринкли. Блондинка вошла вместе с девочкой лет двенадцати и седеющим супругом. Мать и дочь сели за стол, отец встал в очередь. Вскоре он присоединился к семье, и все трое стали наслаждаться едой и болтовней.
Они чудесно смотрятся. Я им завидовала. Именно так и было в нашей семье. Просто. Естественно.
Дверь снова открылась, появилась женщина с тремя маленькими девочками, одетыми в форму учениц частной школы — белые блузки и клетчатые юбки. Мать стройна, как шестнадцатилетняя девушка, даже несмотря на наличие троих детей.
Девочки сели, мать принесла им поднос с едой и напитками. Пока она раздавала стаканчики, пришел мужчина с маленьким ребенком и присоединился к ним. На нем — серые клетчатые брюки, белая рубашка, галстук, очки в золотой оправе. Он передал малыша жене. Они не поцеловались. Не сказали друг другу ни слова. Даже не взглянули друг на друга.
Мать вернулась к прилавку за кофе и улыбнулась продавцу. Это ее первая улыбка с момента прихода.
Мужчина ушел, и дочери хором с ним попрощались, но женщина даже не взглянула на мужа, не сказала ни слова. Он также молчал.
Неужели они действительно так живут? Неужели именно это происходит, если брак неудачен?
Я вспомнила о Натане. О том, что, когда он входит в комнату, мое сердце трепещет, — я так рада, что мы вместе, что Натан принадлежит мне.
Я не могу представить мир без него. Не могу представить себя.
Все уладится. Вскоре мы будем вместе и жизнь пойдет по-прежнему. Обязательно. Мы должны справиться.
А если нет?
Сомнения одолевали меня, и внезапно я поднялась, испытывая нечто вроде клаустрофобии.
— Сейчас вернусь, — сказала я и торопливо вышла на улицу на подгибающихся ногах, с трудом ковыляя на четырехдюймовых шпильках.
Снаружи было пасмурно, холодно, серо, по улице летали золотые и бурые листья. Я зашла за угол, где меня никто не мог увидеть, и прислонилась к стене, прижавшись к ней лбом. Открыла рот и стала жадно глотать воздух.
Мне было страшно. Страшно. Так страшно, я не переживу всего этого.
Я боюсь не потери дома. Даже не потери Натана. Страшнее всего потерять гордость. Уверенность. Защитный слой, который создавался годами. А теперь его нет, я обнажена, и мне больно.
За моей спиной остановилась машина. Открылись и захлопнулись дверцы. Послышались шаги и замерли.
— Тэйлор? — неуверенно произнес женский голос.
Я понимаю, как нелепо выгляжу у этой стенки в своем дизайнерском костюме и стильных сапогах.
Собравшись с силами, я обернулась. И сердце у меня замерло.
Передо мной стояла Марта. Марта и ее любовник Люк Флинн, один из крупнейших спонсоров нашего аукциона. Еще он помогает детям из неимущих семей и неизменно поддерживает местные молодежные программы.
— Ты в порядке? — спросила Марта. На ней выцветшие джинсы, ужасные байкерские ботинки (почему?!), черный свитер грубой вязки, длиной до бедер, который напоминал мужской — судя по размеру, он принадлежал Люку.
— Да, — с трудом проговорила я. Потом вскинула подбородок и с вызовом взглянула на нее. — Спасибо.
Всякий другой на месте Марты ретировался бы, но она стояла, сдвинув темные брови, и размышляла.
«Уходи, — мысленно приказываю я. — Проваливай».
Она стояла на месте; Люк, который держался в паре шагов позади, отвел взгляд.
Ветер трепал длинные черные волосы Марты. Она так уверена в себе, с горечью подумала я. Потрясающе.
Даже не знаю, отчего я ее так не люблю. Просто не люблю, и все. Она похожа на Анджелину Джоли. А я терпеть не могу Анджелину Джоли.
Из-за угла вышла Пэтти с моим мобильником в руке.
— Тэйлор, звонит Арт Уитлси. Говорит, что срочно.
Не глядя на Марту, я подошла к Пэтти и взяла телефон.
— Спасибо, — хрипло ответила я.
Она кивнула и улыбнулась, но выглядела озабоченной.
— Привет, Арт, — сказала я, когда Марта, Люк и Пэтти зашли в кафе. — Как дела?
— Хорошо…
Арт медлил. Он хороший, добрый человек, отличный риелтор, и внезапно я поняла, что не хочу его слушать…
Я закрыла глаза, прижала кулак к губам. «Не говори этого, Арт. Не говори».
— Тэйлор, у нас есть предложение.
Он говорил так тихо, с такой невероятной мягкостью, что я тут же поняла: предложение выгодное. Но мне казалось, что сердце вот-вот разорвется.
И все-таки я спросила — просто чтобы помучиться:
— Хорошее предложение?
— Очень.
О Господи…
— Я позвонил Натану, — продолжал Арт. — Хочу рассказать вам обоим. Можно перезвонить тебе, как только он откликнется?
— Конечно.
Я зашла в кафе, поспешно собрала вещи и попрощалась. До дома две минуты езды — я поставила машину в гараж, оставила на сиденье сумку и с телефоном прошла в дом.
— Эй, — позвала я, заходя на кухню, но никто не ответил. В доме стояла тишина. Анники и девочек не было.
Интересно. Сегодня вторник. Куда они ездят по вторникам? Ах да, на уроки музыки.
Я разочарованно оглянулась, осматривая красивые кухонные шкафы, большое окно над раковиной, огромную плиту… Телефон пронзительно зазвонил.
Это Арт. Натан на прямой связи.
— Тэйлор, я уже сказал Натану, что у нас целых два предложения, но второе далеко не так выгодно, поэтому поговорим о первом.
— Но мы только вчера заполнили бумаги, — запротестовала я. — Дом еще даже официально не выставлен на продажу. Мы пока не можем принимать покупателей…
— Мы хорошо его оценили.
— Возможно, чересчур хорошо, — негромко сказал Натан.
Меня больше беспокоили покупатели, которые даже не видели дом.
