Энн Мэтер - Колдовская страсть
— Ой, Эмма! — воскликнула она, и серые глаза Эммы заморгали и открылись, а уголки ее губ поднялись в легкой улыбке.
— Привет, мам, — слабым голосом пробормотала она. — У меня голова болит.
— Знаю, что болит, милая. Ты больно ударилась. Но ты теперь поправишься. Ты в больнице, и тебе здесь все помогали.
Эмма закрыла и снова открыла глаза.
— Знаю, — сказала она. — Мне дядя Роберт сказал.
Джулия быстрым взглядом оглядела палату. Она так старалась убедиться, что Эмме лучше, что не посмотрела, был ли в палате еще кто-нибудь. Теперь она увидела доктора, который стоял у кровати и просматривал свои записи, и рядом с ним дежурную по палате медсестру. Роберта не было.
— Мистер Пембертон пьет чай, — сказала сестра в ответ на вопросительный взгляд Джулии. — Он подумал, что вы захотите побыть с Эммой наедине.
— Понятно. — Джулия посмотрела на дочку. — А кроме головы у тебя что-нибудь болит?
Эмма нахмурилась.
— Еще рука болит, и я коленку разбила.
— Мелкие повреждения, — сказала сестра, подойдя с другой стороны кровати. — Об этом не стоит беспокоиться. Если рана на голове будет заживать нормально, можно будет забрать ее домой через несколько дней.
— Несколько дней! — воскликнула Эмма. — Я не хочу оставаться здесь несколько дней одна!
— Тебе и не придется, милая! — воскликнула Джулия и посмотрела на сестру. — Можно, я останусь? Это разрешается?
Сестра нахмурилась.
— Что ж, сегодня можно, — медленно согласилась она. — Да, думаю, мы можем это устроить. Хочешь, чтобы мама осталась с тобой сегодня, Эмма?
Эмма сжала руку Джулии:
— Ой, да!
— Отлично, я пойду и все устрою.
Сестра ушла, и к кровати подошел доктор Миллер.
— Ну, юная дама, — сказал он. — Я думаю, это отучит тебя лазить по деревьям.
Эмма закусила губу:
— Я с дерева упала?
— Да, милая. — Джулия поднялась и стоя смотрела на нее. — Мы потом об этом поговорим.
— Да, думаю, тебе самое время опять поспать, — добродушно сказал доктор. — И не волнуйся. Когда ты проснешься, мама будет здесь.
Уже в коридоре Джулия спросила:
— Где мистер Пембертон?
— Думаю, он снова в комнате ожидания, — ответил доктор Миллер. — Раз вы остаетесь здесь, может, вы сами ему все объясните?
— Да… Да, хорошо. — Джулия замялась, но она знала, что идти придется.
Она быстро подошла к приемной и, открыв дверь, вошла. Роберт сидел в кресле с высокой спинкой, раздвинув колени и уперевшись в них локтями. Он без интереса просматривал журнал, который нашел на стоявшем рядом столике. Когда она вошла, он вопросительно посмотрел на нее. Она закрыла за собой дверь, прислонилась к ней спиной и сказала:
— Ей дали успокаивающее, она сейчас уснет.
Роберт отбросил журнал и встал.
— Ясно.
Его вид не располагал к разговорам, и Джулия замялась, но потом сказала:
— Доктор разрешил мне остаться здесь на ночь. Я подумала… я подумала, может, ты поедешь к нам домой и привезешь кое-какие вещи? Миссис Хадсон тебе их соберет.
— Отлично. — Роберт, согласившись, кивнул.
— Ей… ей ведь уже лучше, правда?
— Намного.
— И… и это благодаря тебе не пришлось ждать, пока привезут кровь. Я… я очень благодарна тебе.
— Ну что ты. — Роберт на мгновение опустил взгляд. — Однако я хочу знать одну вещь. Откуда ты знаешь, что у нас с Эммой одна группа крови?
Джулия покраснела:
— Мне сказал Майкл.
— Ясно. — Лицо Роберта было угрюмым.
Затем голосом, в котором звучала мука, он требовательно спросил:
— Бог мой, Джулия, почему у нее группа крови как у меня, а не как у Майкла? Только у одного из нас была эта редкая группа!
Джулия попыталась отмахнуться:
— Откуда… откуда я знаю? Так бывает…
— Бывает? Да неужели? — Роберт схватил ее за плечи и заставил посмотреть на него. — Джулия, я хочу знать правду. Отец Эммы — я?
Глава 11
Джулия посмотрела на него долгим взглядом, прежде чем заговорила. Она ждала этого с тех самых пор, как ей пришлось рассказать доктору о группах крови, и все-таки была не готова к разговору.
— Я думаю, ты не имеешь права задавать мне такой вопрос, — наконец сказала она.
— Право? О каком праве ты говоришь?! — Роберт был в ярости. — Разумеется, у меня есть право. Если Эмма моя дочь, я должен это знать.
Джулия старалась высвободиться.
— Как ты смеешь?! Ты уехал в Венесуэлу, а обо мне даже не подумал!
— Это неправда! — Его пальцы с болью сжимали ее плечи. — Боже мой, я каждую минуту думал о тебе! Но ты вышла за Майкла, ты не стала меня ждать, ты заставила меня ненавидеть тебя! Когда я вернулся из Венесуэлы, поверь мне, я хотел бы убить тебя!
Джулия дрожала, но старалась оставаться спокойной, хотя это было ужасно трудно, каждое его прикосновение волновало ее до глубины души.
— Я… я писала тебе, — запинаясь, сказала она. — Я… я просила тебя приехать. Писала, что хочу с тобой встретиться.
— Но ты же не сказала зачем!!! — Роберт почти кричал. — Ты просто просила, чтобы я вернулся в Англию. Что я мог на это ответить? Разве что-то изменилось? Мне было необходимо ехать на Гуаву. Мне надо было установить причину взрыва. Как, черт побери, я мог бросить все и вернуться в Англию, когда все, что я от тебя ждал, — это дальнейшие обвинения и ультиматумы? — Напряжение чувствовалось теперь и в его лице, и в голосе. — Джулия, тебе не понять, что я чувствовал в тот вечер, когда ты ушла из дома моей матери! Ты не поймешь, как я страдал, когда я приехал к тебе, а ты швырнула мне мое предложение в лицо. Я так хотел тебя, я так любил тебя, что, наверное, только то, что я был нужен на Гуаве, спасло мой рассудок.
Джулия не могла встретиться глазами с его пронизывающим взглядом, чтобы не выдать свои чувства.
— Это было давно, — наконец сказала она.
— Не для меня, — бросил он и встряхнул ее. — Я все помню так, как будто это было вчера. Думаешь, я не клял себя, что в тот вечер сорвался, что потерял над собой контроль, что вел себя так… так безрассудно? Если бы не это, ты бы правильно поняла мое предложение — как желание сохранить тебя любой ценой!
Джулия медленно покачала головой из стороны в сторону.
— Как я могу верить тебе?
— Боже, это же правда! — прохрипел он.
— Как я могу быть уверена, что это не умелое представление с целью заставить меня признать твое отцовство, с тем чтобы потом совсем лишить меня дочери? — сдавленно спросила Джулия.
— Джулия!!! — Его большие пальцы мерно двигались по ее шее. — Джулия, Майкл завещал мне опекунство над Эммой. Я уже могу полностью распоряжаться ее жизнью по своему усмотрению. Как ты думаешь, почему он это сделал?
