Монгол. Черный снег (СИ) - Соболева Ульяна "ramzena"

Тамерлан следил за мной. Спокойно, как будто я был грозой, и он просто ждал, пока шторм успокоится.

— И ты хочешь, чтобы я… я, блядь, стал кем-то вроде лидера? — я остановился, повернулся к нему. — Ты хочешь, чтобы я вёл за собой людей, как будто… как будто я достоин их доверия?

Он медленно поднялся, скрестил руки на груди. Его голос стал тише, но от этого только резче.

— Ты думаешь, я не вижу, что творится у тебя в голове, Тамир?

Я замер.

— Ты думаешь, что я не знаю, как ты рвёшь себя изнутри за каждую ошибку, за каждую жизнь, которую не смог спасти?

Его глаза впились в мои.

— Ты не просто выжил, Тамир. Ты доказал, что можешь быть сильным. Ты научился защищать других. Ты стал лидером, даже если сам этого не видишь.

— Лидером? — горько усмехнулся я. — Я? Лидером? Человек, который едва держит себя в руках?

— Да, ты, — его голос был твёрдым. — Потому что лидер — это не тот, кто идеален. А тот, кто знает, как справляться с адом. И ты, Тамир, прошёл через ад. И не просто выжил.

Я хотел возразить. Хотел сказать, что он ошибается. Но в его глазах была такая уверенность, такая чёртова уверенность, что слова застряли у меня в горле.

Он шагнул ко мне ближе.

— Ты думаешь, я делаю это ради тебя? Нет. Я делаю это, потому что ты доказал, что можешь. Ты готов, Тамир.

Я отвёл взгляд, чувствуя, как его слова разъедают меня изнутри.

— Это не подачка, — его голос стал тише, мягче. — Это ответственность. И ты готов её взять.

Я молчал. Мои кулаки были сжаты так сильно, что пальцы побелели. Я не мог поверить, что он говорит это мне.

— Почему ты так уверен? — выдохнул я, не глядя на него.

Тамерлан медленно положил руку мне на плечо.

— Потому что я видел, как ты борешься. И знаешь что, брат? Борьба сделала тебя сильнее, чем ты можешь представить.

Его слова повисли в воздухе, как тяжёлый груз. И я вдруг почувствовал, что этот груз становится моим. Я услышал её голос раньше, чем увидел, как она встаёт.

Тихий, чуть дрожащий, но полный решимости.

— Ты всё время думаешь, что недостаточно хорош, Тамир.

Я поднял глаза. Диана.

Она сидела на краю террасы, немного в стороне, пока мы с Тамерланом спорили. Я думал, что она просто наблюдает. Но она встала, её взгляд был твёрдым, а голос звучал так, будто он пробивал самую толщу стены, которую я возводил вокруг себя.

— Но знаешь, в чём твоя ошибка? — продолжила она, и её слова звучали всё сильнее. — Ты не видишь себя таким, каким видим тебя мы.

Мои кулаки сжались.

— Диана… — начал я, пытаясь остановить её.

Но она не дала мне закончить.

— Нет. Ты слушай меня, Тамир. Ты думаешь, что твои ошибки определяют тебя. Что твоя тьма — это всё, что есть в тебе.

Она сделала шаг ко мне. Я видел, как её руки дрожат, но она не останавливалась.

— Ты не только защищал меня, — её голос надломился, но она быстро взяла себя в руки. — Ты сделал меня сильнее.

Я почувствовал, как её слова проникают прямо в грудь, как удары, которые нельзя блокировать.

— Ты доверился мне, — сказала она, её глаза сверлили меня, заставляя смотреть. — И я хочу, чтобы ты доверился себе.

Она сделала ещё шаг, оказавшись прямо передо мной.

— Ты можешь справиться с этим, Тамир. Ты можешь справиться с чем угодно.

Моё дыхание стало тяжёлым. Я пытался найти в себе слова, чтобы что-то сказать, но не мог. Я смотрел в её глаза. Они были наполнены чем-то, чего я не видел раньше. Не просто верой в меня. Это была вера, которую я сам себе никогда не позволял.

Я отвёл взгляд.

Чувствовал, как Тамерлан стоит за моей спиной, молчит, давая ей говорить. Чувствовал, как моё сердце хочет рвануть наружу, как будто всё это слишком для меня.

— Почему вы… — я не мог выдавить из себя слова. Мой голос сорвался. — Почему вы оба думаете, что я могу?

Тамерлан сделал шаг вперёд, положив руку мне на плечо.

— Потому что мы верим в тебя и хотим чтоб ты был с нами, — его голос был тихим, но твёрдым. — И потому что ты ещё не понимаешь, какой ты сильный.

Я поднял глаза, посмотрел сначала на него, потом на Диану.

И её взгляд сказал мне всё.

Она не просто верила в меня. Она любила меня. Не за то, кем я хотел казаться. А за то, кто я был на самом деле.

— Хорошо, — выдохнул я, словно эта чёртова гора наконец упала с моих плеч.

Тамерлан посмотрел на меня с лёгкой улыбкой, но ничего не сказал.

***

Несколько дней спустя мы прибыли в шахты. Когда я вышел из машины, в лицо ударил сильный ветер. Степь была бескрайняя, суровая. А рядом, словно гигантский шрам на земле, тянулась огромная территория шахт.

Я стоял и смотрел. Огромные металлические конструкции, старые механизмы, шум работающих машин. Люди двигались, как муравьи, занятые своей задачей.

Я почувствовал, как тяжесть вернулась ко мне. Ответственность.

Теперь это моё.

Диана вышла из машины, подошла ко мне и взяла за руку.

— Это только начало, — сказала она, её голос был тёплым.

Я кивнул, но ничего не сказал. Вдалеке я заметил, как один из рабочих спускается к нам. Он был невысокий, крепкий, его лицо было загорелым и уставшим.

Он остановился передо мной, вытер руки о штаны и протянул ладонь.

— Спасибо, что приехали, — сказал он, глядя мне прямо в глаза. — Мы давно ждали вас.

Я не сразу понял, что сказать. Его слова ударили глубже, чем я ожидал.

Я кивнул и пожал ему руку.

— Рад быть здесь, — выдавил я, голос всё ещё неуверенный.

Но в этот момент внутри меня что-то изменилось.

Я почувствовал, как что-то новое прорастает внутри. Уверенность.

Это теперь моё.

И я справлюсь.

***

Тамерлан вел машину медленно, слишком медленно, будто хотел дать мне больше времени, чтобы подготовиться. Но я только сильнее сжимал кулаки.

Мы ехали по узкой дороге среди бескрайних монгольских степей. Воздух был тяжёлым, давящим. Небо затянуто серыми облаками, словно само мироздание чувствовало, что нас ждёт.

— Всё в порядке, брат? — вдруг нарушил тишину Тамерлан, его голос звучал слишком спокойно.

Я не ответил.

Не потому, что не хотел говорить, а потому что не мог.

Эта поездка разрывала меня изнутри. Дед. Батыр. Человек, который по крови мне ближе всех, но которого я ненавидел больше, чем кого-либо.

Я помнил, как его имя всплывало в разговорах, как шёпот о нём проходил через наше прошлое. Батыр — гордый, сильный старик, который держал семью, бизнес, власть в своих руках. Но где он был, когда мне это нужно было?

Где он был, когда меня рвали на части?

Тамерлан остановил машину у дома. Красивого, величественного, огромного. Значит старик переехал в Монголию.

— Мы на месте, — сказал он и выдохнул, будто для него это тоже было испытанием.

Я медленно вышел.

На террасе сидел он.

Батыр. Старик. Простая одежда, посеревшие волосы, глубокие морщины на лице. В руках деревянная чётка, которую он перебирать пальцами с размеренной медлительностью. Он поднял голову, когда увидел нас. Его взгляд зацепился за Тамерлана, а потом он перевел его на меня.

Его глаза... Я ненавидел эти глаза. Они были добрые. Чёртова доброта в человеке, который бросил нас.

Батыр медленно поднялся.

— Я долго ждал этой встречи, Тамир, — его голос был глубоким, старческим, но уверенным. — И долго боялся её.

Я ничего не сказал. Просто стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на него.

Тишина повисла, но Батыр не двигался.

— Я знаю, что не защитил тебя, когда это было нужно, — продолжил он. — Я знаю, что ты видел в жизни слишком много боли.

Мои кулаки сжались.

— Но я прошу прощения за свои ошибки, — его голос стал мягче, и в нём появилась боль. — Ты сильнее меня, сильнее нас всех. И я горжусь тобой.

Пожалел о своих ошибках?

Эти слова звучали, как пощёчины. Я хотел разорвать эту тишину криком, обвинениями. Хотел спросить, где он был, когда я умирал. Когда каждый грёбаный день был адом. Но что-то внутри меня остановило. Его взгляд.