Его нельзя любить. Сводные (СИ) - Высоцкая Мария Николаевна "Весна"

— Она не хочет.

Откидываюсь на спинку стула, выжидающе пялясь на Азарина. Задавая повторно свой немой вопрос: «Какого хрена?»

— С чего ты взял, что можешь за меня решать?

Малинина злобно прищуривается и тут же пригубляет эту муть с абсентом, водкой и энергетиком.

Дура.

Морщится, но вливает в себя все, до капли. Возвращает стопку на стол и обмахивается ладонью.

— Вкусненько, — выдает елейным голосом, смотрит при этом на меня. — Тим, — поворачивается к Азарину, — я буду еще.

У самой глаза чуть не выкатились от крепости и мутного вкуса, но все туда же. Дура.

— Притормози.

Ну хоть у этого дебила хватает ума ее стопорнуть. Азарин отодвигает ее руку от шотов и склоняется к уху. Что-то говорит. Ника улыбается, в какой-то момент начинает хохотать.

Бешусь. Впервые чувствую острую потребность набить морду своему другу. Чаще все как-то наоборот. За свой язык огребаю я.

— А мы тебя потеряли, — подсевшая рядом девка заглядывает мне в глаза.

Кто она вообще?

— Ян, — смотрит так, будто я вот точно должен ее знать. — Я Линда, мы вместе учимся.

Она нервно хохочет, пытаясь скрыть свое разочарование. Линда? Это имя мне должно говорить хоть о чем-то?

— Решил забить на учебу?

— Были дела, — расставляю ноги чуть шире и беру в руки бокал с виски.

— Ясно. Классно, что ты пришел.

Если бы я знал, что вы собираетесь тут тусить, да еще и с Малининой, мы бы явно выбрали другое место. Цепляю Тима глазами. Он продолжает болтать с Глупостью.

Сука. Что вообще происходит? Я тупо не могу взять себя в руки. Холодная голова! Мне нужна холодная голова. Никогда не было проблем с выдержкой, никогда меня так не штормило.

Я хожу в бары и клубы исключительно развлекаться, а не сидеть здесь как на мине, что вот-вот подорвется.

А сегодня вот знатно пригорает.

Пока я плаваю в потоке своих мыслей, делая вид, что слушаю эту трещотку Линду, Малинина чешет в сторону туалета.

Выхватываю ее фигуру из толпы, тусующейся на баре. Дергаюсь, чтобы встать, но рука Азарина ложится мне на плечо.

— Отвали, — скидываю с себя его лапу.

— Пошли покурим лучше. Не пресмыкайся перед ней.

— Ян, вы курить? — Линда дергает меня за руку.

— Ты затыкаешься когда-нибудь? — поднимаюсь, сгребая свою куртку в охапку. — Отвали уже.

Тимоха пожимает плечами, будто поддакивая ее мыслям о том, какой я урод.

— Ты чего такой нервный? — забрасывает руку мне на плечо по дороге на улицу.

Как только там оказываемся, сбрасываю его граблю и заворачиваю за угол.

— Какого хрена? — толкаю Азарина к стене.

Он пьян. Пошатывается. Я относительно него просто стекло.

— Какого хрена что?

— Прекрати к ней подкатывать.

— Иначе? — Тим хмыкает и достает сигареты. Корявыми движениями открывает пачку, прикусывая зубами фильтр. — Тебе же на нее похуй. Я помню.

— Отвали от нее.

— С чего вдруг?

— Я тебя по-хорошему прошу, Азарин.

— Не-а.

— Ты, блядь, издеваешься?

— Она тебе не подходит, — его улыбка становится шире. — Невзрачная. Скучная. Без огонька. Полный отстой. Ты быстрее сдохнешь, чем ее трахнешь.

Прикрываю глаза, сжимая пальцами переносицу. Пробивает на улыбку. Это мои слова. Мои слова годичной давности. Я ему так про его любимую Громову загонял.

— Это типа месть? — забираю у него сигареты и тоже подкуриваю.

— Нет, констатация факта, — треплет с довольной рожей. — Накрывает, мой друг? Даже обидно. Вся твоя ебливая изворотливость исчезла. Пялишься на нее и сидишь на жопе ровно, как…

— Захлопнись уже, — разворачиваюсь, чтобы вернуться в бар.

— Ну давай хоть рожу друг другу набьем, а?

Тяну воздух, а потом выдаю то, чего и сам от себя не ожидаю.

— Помирись уже с Ариной, — впервые ее по имени называю, — ты разлагаешься, чувак.

— На хер иди.

Азарин показывает мне фак и выпускает дым прямо в лицо. Бессмертная нечисть.

— Что происходит?

Ника выбегает из-за угла в расстегнутом пальто и с перепуганным лицом.

— Что ты сделала? — налетает на меня с обвинениями, пока Азарин скатывается по стенке к асфальту.

— Ничего. Он тупо набухался.

— И я должна тебе вот так запросто поверить? Тебе?

Ее усмешка действует своеобразно. Я не злюсь. На удивление, меня посещает совсем иное чувство. Грусть.

25.2

Накатывает какая-то дикая беспомощность.

Ника подходит к Тиму, помогает ему подняться. Они о чем-то шепчутся. Она бросает на меня встревоженный взгляд. Кивает.

— Нам нужно отвезти его домой, Ян.

— Вызову такси.

Тим ей еще что-то говорит, она поджимает губы и снова кивает болванчиком.

— Только не к нему. Его отец…

— Да понял я, — раздражаюсь сильнее, — семь минут, и такси будет здесь. У меня перекантуется.

— Хорошо. Я тогда побуду тут, пока не приедет машина.

Ощупываю свои карманы в поисках сигарет. Когда нахожу, не успеваю щелкнуть зажигалкой, как Азарин прикрыв рот ладонью издает не самый приятный звук. Ника отскакивает в сторону.

— Я же сказал, он в ноль, — дергаю ее за руку на себя.

— В баре он не казался слишком пьяным.

Пожимаю плечами и выдыхаю дым так, чтобы на нее не попадало.

— Почему ты не вернул мой ноутбук?

— Возникли некоторые проблемы.

— Ну да, ничего удивительного.

Спорить у меня нет никакого желания. Пусть думает, что хочет.

Часть файлов сгинули в небытие. От ее проекта осталось ровно ничего. Тот залетный уродец, что стырил бук, форматнул систему подчистую для перепродажи. Вытащить ничего не удалось, этот козел сделал все по уму, через прогу. Не первый раз явно.

Отдать Нике все вот так, если я обещал исправить ситуацию, было бы верхом тупости, думаю, как и мое исчезновение на эту неделю, в принципе…

— Наша тачка. Пошли, — подтягиваю Азарина с земли и веду к машине.

— Без нее не поеду, — начинает упираться уже у двери.

— Ты издеваешься?

— Нет, — лыбится, — не поеду без нее.

Ника стоит за моей спиной. Все еще с озадаченным лицом. Видимо, анализирует, врал я или сказал правду.

— Ты его слышала, — толкаю его в тачку и смотрю на нее в упор.

— Ладно, — спохватывается и юркает на переднее сиденье.

Кайф, то есть мне ехать с этой пьянью.

Пока такси рассекает ночные улицы, Азарин храпит на моих коленях. Впору травить шуточки. Еще и таксист не затыкается, чересчур болтливый мужик, с которым Малинина какого-то фига поддерживает разговор.

— Ну все, ребята, — выдает уже у моего ЖК. — Приехали.

— Спасибо, — Ника улыбается и вылезает на улицу, где спокойно ждет, пока я выковыряю Азарина из тачки.

— Пошли уже, — придерживаю его, пока закрываю дверь.

— Ника тут?

— Тут-тут.

— Я здесь, — Малинина подает голос и семенит за нами следом.

В лифте Тим несет какую-то херню про красоту души. У меня от всех этих разговоров глаз начинает дергаться раньше, чем мы поднимаемся на нужный этаж.

Отдаю Нике ключи и прошу открыть дверь. Пока она копается с замком, пялюсь на ее задницу.

— Смотри не кончи прямо здесь, — ржет Азарин, причем делает это так, что она его не слышит.

Кошусь на него и только сейчас понимаю, что-то не сходится. Он в дрова, это ясно, но не в этом дело…

Тим подмигивает, а когда Ника поворачивается к нам, его рожу тут же перекашивает. Так, будто ему очень-очень хреново.

Не церемонясь заталкиваю Тима в квартиру, прижимая его к стене.

— Ты так и будешь там стоять?

Ника неуверенно перешагивает порог.

— Сама его спать укладывай, — скидываю кроссы, — твоя была идея его подбирать.

Ника вздрагивает и резко отмирает. Разувается.

— А куда идти?

— Прямо и направо. Давай, Тимоха, шевели булками.

Скидываю это тело на кровать в своей спальне. Он что-то бубнит. Потом зовет Нику.

Она боязливо подходит ближе. Они опять о чем-то шепчутся. Я же ухожу на кухню и достаю из холодильника банку пива. Тупой день и такая же ночь.