Он моя проблема (СИ) - Риччи Марина

Ох ты, господи. Не могу сказать, что у меня время от времени не возникали о Екатерине Викторовне похожие мысли. Но в плане кресла и ремонта Женька абсолютно права. Представляю, как ей было тяжело, пока ее привычный мир рушился. И ведь она почти никогда не жаловалась, даже мне.

Невольно начинаю думать о Стасе. У Жени есть хотя бы я и моя семья. А еще любимая младшая сестренка. А Стас через такое проходил абсолютно один. Ну ладно, не совсем один. У него были Илья и Злата. И хоть я и не хочу больше никогда ее видеть, в этот момент я Злате даже немножечко благодарна. Хоть она и психопатка, но она все же она его поддерживала.

Но все же, лучше уж я буду благодарна Илье.

— Катя скоро вернется, вот увидишь! — успокаивает Женю моя мама. — Твои эмоции можно понять, хоть они и были высказаны так резко. Но вот ремонт у вас и правда не вовремя, невозможно же жить в такой разрухе! Вы же этим дышите! — мама роется в шкафчике под раковиной и выуживает там ведро и тряпки. — Машка, помогай. Давай хоть немного строительную пыль соберем, чего сидеть без дела?

Уборка действительно неплохо отвлекает. Нам втроем удается привести квартиру в максимально приемлемый, в данных условиях, вид. Хоть это и заняло несколько часов. Только вот Екатерины Викторовны до сих пор нет. И новостей от папы тоже.

Мы снова собираемся в кухне и мама, чтобы не сидеть без дела, приглядывается к морозилке.

— Давайте, сварю вам суп? — предлагает она. — И Еве давно пора обедать.

Пока мама возится с посудой, Женька перебирает номера в своем телефоне.

— Я уже не знаю, кому еще позвонить. Родственников обзвонила, спрашивала аккуратно, чтобы не напугать. Подруг тоже. И тренера, и парикмахера. Вот вернется и голову мне оторвет, что из-за меня могут пойти слухи, — Женька усмехается, но тут же снова мрачнеет. — Она же вернется, правда? Может, начать больницы обзванивать?

— С больницами твой папа разберется, — останавливаю ее я. Так она себя накрутит еще хуже.

— Так что, просто без дела сидеть? Я так с ума сойду!

— Зачем сидеть без дела? — вмешивается мама. — Порежь лучше морковку!

Готовка занимает нас еще на час. Потом мы обедаем вместе с Евой, в ее присутствии Женька старается вести себя как ни в чем не бывало, но все равно, ее лицо становится все бледнее с каждой минутой. Когда Ева возвращается к себе в комнату, повисает зловещая тишина. Только слышно, как где-то тикают часы. Даже мама уже выдохлась и устала изображать спокойствие.

Не выдержав, я достаю телефон и листаю новости, с ужасом ожидая наткнуться на что-то плохое. Мама моет посуду, Женька просто молча смотрит перед собой.

А от внезапного звонка в дверь нас всех подкидывает вверх. Как будто ударило током.

Глава 52

Когда в квартиру входит Екатерина Викторовна, Женька несколько раз моргает, словно убеждаясь, что ей не мерещится. Но ей не мерещится, это действительно она, хотя на себя она сейчас почти не похожа. На лице Женькиной мамы нет ни грамма макияжа, волосы собраны на затылке кое-как, а джинсы, надетые на ней, хоть и дизайнерские, но явно куплены еще до рождения Евы.

— Где ты была? — в Женином голосе нет ни капли эмоций.

— Гуляла, — просто отвечает Екатерина Викторовна. — Нужно было побыть одной. Подумать.

— А вернулась почему? — Женя скрещивает руки на груди и смотрит на мать с вызовом. Ей явно очень обидно.

— Соскучилась, — Екатерина Викторовна, не разуваясь, подходит к дочери и протягивает к ней руки. — Вы же мои самые любимые девочки.

После секундной борьбы с собой, Женька сдается, позволяет себя обнять, и они обе плачут. Мне кажется, это слезы облегчения. Ева выбегает из своей комнаты, обнимает их обеих.

Дав им пообниматься и поплакать, мама снова загоняет всех на кухню. Отпив из обязательной чашки чая, Екатерина Викторовна, наконец, объясняет.

— Я долго ходила, была на набережной, смотрела на воду. Ездила к нашему старому дому, гуляла, смотрела на окна. Они теперь пластиковые, а на подоконниках совсем нет цветов. Зато детская площадка почти не изменилась, мы с тобой маленькой там играли, — говорит она Жене. — И надо же, обыкновенная хрущевка. Но были там так счастливы. Почему я изменилась? Когда превратилась в монстра? Я же просто хотела, чтобы у нас был уютный дом, чтобы муж легко продвигался по службе, чтобы мои талантливые дочери развивали свои таланты и были успешны. Потом у меня сломалась машина, как назло в почти безлюдном переулке. Тогда я пошла пешком к Ане, было недалеко, но дома никого не оказалось, — мама кивает. Мы все это время были здесь. — Зато встретила того приятного мальчика из вашей группы, он сын крупного бизнес… Ох, что это я опять? Я встретила вашего друга. Он меня подвез и рассказал, какая чудесная у меня дочь, как вы выиграли какой-то важный конкурс, что вы занимаетесь благотворительностью. А я ведь даже ничего и не знала. Не интересовалась. Не спрашивала. Ну как я до такого докатилась?

Они с Женькой снова обнимаются, а мы с мамой выходим в коридор, тихонько прикрывая за собой дверь.

— Теперь все будет хорошо, — улыбается мне мама. — Езжай домой, я приеду с отцом, они с Жениным папой уже едут. И я тебя люблю, ты это знаешь?

— Знаю, — я крепко обнимаю маму и выхожу из квартиры.

Пока еду в лифте, я размышляю. Учебный год заканчивается.

Интересно, сможем мы со Стасом после всего учиться в одной группе? Я точно не буду переводиться, у меня тут друзья, пусть сам переводится. И снова будет один.

Я вздыхаю. Все равно нужно с ним поговорить. Убегать глупо. Жаль, что его этому так никто и не научил. Выслушать меня ему придется. А дальше будь что будет. Мило с его стороны, что он помог вернуться домой Женькиной маме. Хоть кому-то он помог.

Ох, сколько же всего хочется ему высказать! Что я никогда за ним не шпионила, что отчет — просто отписка и если бы он его прочитал, то все бы понял. Что когда он уходит с другой девушкой, ничего мне не говоря, он делает мне очень больно. Что я понимаю, как сложно ему доверять людям, но мне тоже сложно, потому что я не могу доверять собственному парню. Что от моего терпения и понимания совсем ничего не осталось, а я не хочу быть такой. Да много чего хочется сказать.

Но когда я выхожу из подъезда, и вижу его, стоящим около машины, желание разговаривать резко пропадает и хочется просто убежать.

Он жив, здоров, на машине. Значит, все же он не приехал помогать сознательно.

Меня как будто ударили по лицу.

Я решительно иду по тротуару с твердым намерением просто пройти мимо.

— Маша? — хриплый окрик Стаса заставляет все мое тело напрячься. Попробует приблизиться, я побегу. Хоть и обещала себе не убегать. — Ну слава богу!

Он делает шаг в мою сторону, перекрывая мне путь к отступлению.

— Отойди. Я устала и хочу домой, — я тяжело дышу и совершенно не хочу сейчас с ним объясняться.

— Послушай меня, пожалуйста. Я уже несколько часов тебя ищу, я не могу так уйти!

— Ах, ты меня ждешь? — во мне снова закипает накопленный гнев. — А ничего, что я тебя ждала? Ждала вчера, до самой ночи. Сегодня утром, когда таскала коробки. Когда я звонила тебе и писала, а ты меня игнорировал! Как там дела у Златы? Подносил ей нюхательную соль? Успокаивал хрупкие нервы классической музыкой? Может, вы вообще снова сошлись? Вы друг другу подходите, желаю счастья, дай мне пройти!

Он стоит передо мной как приклеенный, и я бью кулаками его в грудь. Безрезультатно.

— Маш, — он кладет руки мне на плечи, фиксируя на месте. — Я сам чуть с ума не сошел. Я не мог тебе позвонить, меня похитили!

— Кто тебя похитил? Кому ты нужен?

Глава 53

— Этот чокнутый старик, мой дядя! — выкрикивает Стас и нервно оглядывается. — Пожалуйста, давай сядем в машину, я всему двору и так глаза намозолил. Хоть поговорим спокойно.

Я скептически фыркаю, пока не перехватываю взгляд нахмуренной старушки, выгуливающей пуделя.