Галина Маркус - Нокаут чемпиону. Часть 2
– Когда же вы успели? В воскресенье, что ли?
– Угу…
– А… Вика там была?
– Не успел заметить. Слушай… Хватит о них. Вот посоветуй лучше – чё мне в итоге делать? Смотри, процентик мне Гоша отдал…
– И ты взял?
– Конечно, взял. Чё мне, воздухом питаться? Столько времени на Дракона угробил! А ты что – не взяла?
– Ладно, рассказывай дальше!
– Ну вот. Прожирать бабки просто так не хочу – надолго не хватит. Надо дело начинать. Это не так просто, с бухты-барахты. Фирму регистрировать надо, уставные документы там… Бухгалтера заводить. А тут мне Гурьковы предложение сделали. У меня ведь тоже… имя.
– Снова в ринг? – изумилась Ленка.
– Да не, конечно, нет. Начальником охраны к ним.
– А Мелихов? Если узнает, не будет против?
– А какое его собачье дело? Я же не его лично охранять буду. Так вот, может, согласиться?
– Конечно, соглашайся, – кивнула девушка. – А фирму можно параллельно оформить.
– Ты мне поможешь?
– Постараюсь. Только после защиты диплома, ладно? Ну, потихоньку начнём, конечно. Только имей в виду – я помогу с регистрацией, а что ты там с бизнесом собираешься делать – для меня тёмный лес.
Значит, Белозерцев приехал просить профессиональной помощи? Ленка обрадовалась, но, как оказалось, рано.
– Ладно, с этим решили, – парень облокотился на краешек хлипкого стола, и тот сразу же накренился. – Теперь другой вопрос. Самый, можно сказать, насущный. У меня пацан один, вместе служили, ударился в веру. Ударило, значит, его по башке, да так стукнуло, что уже сан принял. Он в ту деревню вернулся, откуда мы оба родом. И теперь в местной церкви большая шишка.
– Интересно… И что?
– Ну, я, конечно, к нему зашел. Говорю, как звать-то тебя теперь, Пашка или отец Павел? А он так серьёзно: я другое имя при рукоприкладстве принял. Иоанн, мол.
– При рукоположении, – Ленка с трудом сдерживала смех, слушая этот содержательный рассказ. – Ой, подожди, Серёж, только высморкаюсь…
Она сбегала в ванную и вернулась, сделав серьёзное лицо.
– Вот… На чём я остановился? Короче, решил я с ним всё про тебя выяснить.
– Как это? – насторожилась Ленка.
– Ну, ты же у нас тоже вроде… веришь во всякое такое. Я и хотел консультацию получить, как с тобой быть – по правильному.
– Серёжа!
– Да подожди ты! Этот батюшка меня совсем за можай загнал. Ты, говорит, в грехе живёшь. Никаких женщин иметь не должен, а только одну жену. Я ему говорю: «Да я и сам не против». Так он, зараза, всё выспросил, то бишь исповедовал меня, и говорит: «Ступай и не греши больше!»
– Здорово! – искренне порадовалась за него Ленка. – Серёг, да ты у нас, значит, как заново родился, да?
– Ну да. Вот только теперь ты решай. Или – выходишь за меня, да как можно скорее, или – все новые грехи на твоей совести. Я вам что – истукан, что ли? Куда ни кинь – всюду клин, и так – грех, и сяк.
– Это в башке твоей клин! – рассердилась девушка. – С чего это мне за твои грехи отвечать? Я тебе уже сказала, замуж за тебя не пойду. Серег, ну имей совесть, не донимай меня.
– Ну, тогда я не виноват! – стукнул кулаком по столу Белозерцев. – И не приставайте ко мне больше с верою вашей…
Он обиженно отвернулся.
– Если есть потребность жить по заповедям – найдёшь выход, – серьёзно сказала Ленка.
– У меня есть потребность жить с тобой.
– Тут наши потребности расходятся, – она встала, давая понять, что разговор окончен.
Но парень сидел такой несчастный… Она вдруг вспомнила про открытки, которые он для неё рисовал.
– Сережёнька, – ласково попросила девушка, – ну не расстраивайся ты так, пожалуйста. Забудь ты об этом. Не могу я, правда, ну что же поделать?
Он поднял глаза, словно побитый пёс в надежде на косточку, и протянул к ней свою лапищу. Но девушка сделала шаг назад и отрицательно замотала головой.
– Расскажи мне лучше, хорошие условия Гурьковы предложили? Хочешь, я посмотрю твой контракт?
– Ты скоро другой контракт смотреть будешь, – усмехнулся Серый. – Мелихов совсем спятил, я же говорю.
– В смысле?
– Дал согласие на бой с Консалесом. В начале ноября. Как тебе эта новость? Сразу взять и отдать титул! Я, кстати, сам буду обеспечивать безопасность, только Гоша ещё не успел обрадоваться.
– Зачем?!
Ленка схватилась за стул. Она уже и так знала ответ – Мелихов решил заработать денег в заведомо проигрышном бою, о котором сам отзывался, как о чём-то немыслимом.
– Бабки вернуть, зачем же ещё.
– Но ведь он проиграет! Так мало времени… Только-только восстановил уверенность в себе, и вот, снова…
– Да знает он всё.
– А что говорит тренер? Марк?
– Все в шоке. Они сами только вчера узнали. В понедельник утром и согласился. Через Гурьковых ответ отправили.
– А Гурьковы? Ты говорил, они разумные люди! Они же должны вести своего спортсмена!
– Ну… Они очень хотят в мировой бокс попасть, имя сделать. А это будет громкий бой, такая касса! Первыми бы они, конечно, такое не предложили. Но Мелихов ведь сам всё решил.
– Разве им выгодно, чтобы их боксёр проиграл?
– Гурьковы надеются, что выиграет. Ну, а проиграет… Их имя назовут рядом с именем промоутера Консалеса. Плохо, что ли?
– Бред… Мне надо поговорить с ним.
– С Консалесом? Или с промоутером?
– Не придуривайся, Сереёж.
– Не пойму, а ты чего дёргаешься? Тебе же на Гошу плевать было?
– Мне не было на него плевать, – отвернулась Ленка.
– Вот как… – настроение у Серого испортилось ещё больше. – А чего же сбежала тогда?
– Не твоё дело.
– Нет, подожди. Ты же сама сказала, он приставал, а тебе это не в кайф стало. Поняла, что за тип, ну и так далее.
– Во-первых, это сказал ты. Во-вторых… всё так и было.
– Ты его любишь? – прямо спросил парень.
– Да, – также прямо ответила девушка.
– Тогда почему…
– Потому что мне не нравится, когда меня считают вещью! А потом говорят: извини, я был пьян, ты меня не интересуешь!
– А ты думала, он замуж тебя позовёт? – поднял брови Серёга. – Никто тебя не позовёт, кроме меня! Гоша вообще никогда не женится. А на тебе – тем более!
– Знаю, – коротко сказала она, едва сдерживая слезы.
– А я – исповедался даже специально! Где ещё дурака такого найдёшь? Которому плевать, что ты хромаешь? Пашке рассказал, тьфу, то есть батюшке, а он: вот, правильно, Сережа, возьми немощную, будет тебе искупление за грехи.
Ленка не выдержала, разревелась и бросилась в ванную.
– Лен, ну ты чего? – Серый виновато застыл в проеме. – Чё я сказал-то?
Щёлкнул замок входной двери – вернулись мама с Настёной.
– Здрасьте… – неловко поздоровался Белозерцев и остался стоять в коридоре, переминаясь с ноги на ногу.
