Тереза Вейр - Власть кармы
Наконец по ее телу пробежала дрожь, гортанные возгласы срывались с ее губ, подстегивая его.
Больше он не мог сдерживаться. Клео увлекла его за собой, и он с радостью последовал за нею. И наконец, опустошенный и обессиленный, он замер в ее объятиях.
Ничего подобного испытывать ему еще не приходилось. Это, конечно, был секс, но и нечто гораздо больше, чем секс.
Пять минут спустя Клео спросила:
— Я сделала что-то не так?
Он рассмеялся, ощутив, как его наполняет радость, и крепко поцеловал ее в покрытый испариной лоб.
— Ты неподражаема. Изумительна. Где ты научилась такому?
И сразу же понял — не следовало этого спрашивать. Клео сразу же, не успели слова слететь с его губ, отстранилась. Не физически, а эмоционально. Будто бы перед самым его носом захлопнули дверь.
Он знал, сейчас Клео уйдет.
«Не уходи!» — мысленно взмолился Дэниэл.
Его интуиция опережала логику, слепо рванувшись в завтра, лихорадочно изобретая, что бы такое сделать, чтобы заставить Клео остаться.
— Где я такому научилась? — переспросила она.
Тела их не могли быть ближе, а души — дальше друг от друга.
— От одного из моих многочисленных любовников.
Дэниэл сокрушенно крякнул. Откатившись от нее, он присел на край кровати, швырнув использованную резинку в корзинку для мусора. Потом опять прилег рядом с ней. Близко, но не касаясь ее.
— Вряд ли у тебя было так уж много любовников, — сказал он, чувствуя, что она опять лжет. Надеясь, что лжет.
— Нет?
— Нет.
— Ты ничего про меня не знаешь. Только то, что я шарлатанка. Ты ведь так называл меня? А если я шарлатанка, то логично, что спала я со многими.
— Прекрати, Клео, — миролюбиво попросил Дэниэл. — Не заводись.
— Ты что, и правда стараешься как-то обелить меня? Наделить качествами, какими всего два часа назад я вовсе не обладала? Ну и ну! Секс точно меняет все. Превращает грешников в святых, а святых в грешников. — Гнев ее нарастал, вибрируя в маленькой комнатке. — Всего два часа назад я была подлейшей личностью в Египте, штат Миссури. Но теперь, после секса со мной, я для тебя стала уже не такой подлой.
Он действительно занимался с ней любовью? Неужели недавно между ними действительно происходило это?
Клео скатилась с кровати и быстро принялась одеваться. Трусики. Бюстгальтер. Блузка.
Дэниэл тоже спрыгнул с кровати, схватил с пола шорты и молниеносно натянул их. Она сунула ноги в сандалеты, поочередно поднимая ноги, застегивая ремешки на щиколотках.
— Ну а ты? — огрызнулся Дэниэл, застегивая шорты. — Ты только и лжешь с самого первого дня, как приехала сюда. Да даже еще до приезда. Этот твой шарлатанский трюк в Калифорнии. Твои надувательские сеансы, выдуманные страшилки. — Потянувшись, он взял ее лицо в руки.
Цепочка на шее Клео сверкнула в отсвете пламени, мерцая на ее коже. Дэниэл взялся за цепочку, поднес колечко к ее лицу.
— Ну а это? Ты ведь и про кольцо наврала меньше чем полчаса назад.
Клео с силой толкнула его в грудь и одновременно отшатнулась. Цепочка порвалась. Кольцо отлетело в сторону.
Дэниэл услышал, как оно, стукнувшись о стенку, звякнуло на деревянном полу.
Клео смотрела ему прямо в глаза.
— Так ты желаешь знать правду? — произнесла она, тыча его в грудь, может, в то самое место, которое только что целовали ее губы. — Так я тебе скажу! Цепочка принадлежала моему жениху. Но он погиб. Желаешь знать как? Это я убила его. Нет, не специально. Но виновата была я.
Она плакала, но Дэниэл сомневался, что сама Клео осознает это.
— Это случилось четыре года назад. И после этого у меня ни с кем не было секса. До тебя. — Последние слова она выплюнула, словно бы что-то крайне гнусное.
Она говорит правду. Он ничуть не сомневался в ее искренности.
Дэниэлу хотелось обнять ее. Он попытался было притянуть Клео к себе, но та оттолкнула его.
— Ты уже наобнимался со мной! Хватит! Не трогай меня больше!
— Ладно, ладно! — вскинул он руки.
Клео рывком распахнула дверь. Яркий свет из коридора ударил ему в лицо, оставив ее в тени. И все-таки он разглядел — лицо у нее мокрое от слез, а губы припухли от его страстных поцелуев.
Но как же так получилось? Почему вдруг ситуация вырвалась из-под контроля? Они же только что занимались любовью, и им так хорошо было вместе. И, однако, что-то спровоцировало лавину эмоций. Он и не подозревал, что вступать с ней в физические отношения означает затрагивать ее душу, подталкивать ее и так хрупкую психику к краю. Чувство вины может придавить человека, разъедать ему душу, и наконец в нем не остается ничего, кроме горечи и страха.
— Подожди же!
Дэниэл сдернул со стула рубашку, но тут заметил что-то блестящее на полу, у изножья кровати. Кольцо… Он поднял его, удивившись его невесомости.
Раскрыл ладонь, присмотрелся внимательнее. Фальшивое золотое колечко. Такие дети покупают в автомате со жвачкой, такое легко погнуть, просто сжав пальцы.
В душу ему закрались сомнения.
Может, и то, что произошло между ними, было сплошным враньем? Может, и он тоже в конце концов попался на ее уловки, как и все остальные?
Забыв про рубашку, Дэниэл кинулся следом за Клео, но наступил на что-то холодное. Порванная цепочка. Схватив ее, Дэниэл рванулся по коридору в гостиную.
Пусто…
Он выскочил на улицу. Тяжелые капли дождя ударили его по лицу, босые ступни холодил мокрый тротуар.
Остановившись, Дэниэл вгляделся в темную пустынную дорогу. Не побежит он за ней. Клео легко ускользнет от него, как ускользала с самого начала. Может, ей все-таки известно нечто, неведомое им? Может, она умеет исчезать и появляться по своему желанию?
— Клео! — прокричал он в пустоту. — Тебе что, не нужно твое кольцо?
Ответа не последовало. Только черная пустота да скороговорка дождевых капель, падающих с листвы над его головой.
Тишину нарушил шум чьих-то шагов. Дэниэл крутанулся, ожидая увидеть выходящую из темноты Клео. Но появился Бью, в синей форменной бейсболке, надетой козырьком назад, с улыбкой на лице. По пятам за ним бежал Вестник.
— Дэниэл! — радостно воскликнул он при виде брата, как будто присутствие того было редкостным удовольствием. — Что это ты делаешь на улице?
Дэниэл сжал кольцо крепко и бережно, словно чудодейственный талисман.
— Тебя жду, — солгал он. — Тебя.
Вид пса Клео — теперь он мог думать о Вестнике только как о псе Клео — вызвал у Дэниэла новый прилив меланхолии. Неужели он отобрал у нее единственное, что было ей дорого?
Бью был слишком возбужден, и ему было не до сна. И совсем сбитому с толку Дэниэлу тоже. Поэтому в дом они не пошли, а устроились в плетеных креслах на террасе — Вестник улегся у ног Бью — и стали слушать шум дождя.
