Мари Кирэйли - В плену теней
– Наверное, поэтому многие последователи вудуизма посещают и церковь, – предположила Хейли.
– Как жаль, что я не встретил тебя раньше, – вздохнул он.
«Но тогда я не была бы готова к встрече с тобой, – мысленно ответила Хейли. – Линна подготовила меня. В тот первый раз это она поцеловала тебя». Повернувшись, Хейли обхватила его лицо ладонями, посмотрела ему в глаза и лишь потом прижалась к его рту губами, после чего, не говоря ни слова, последовала за ним по узкому коридору в спальню.
«Оставь меня, Линна. На этот раз и начало, и конец должны принадлежать только мне».
В отличие от остальных комнат в комнате Эда отчетливо ощущалась его индивидуальность – современная датская кровать тикового дерева, застланная темным клетчатым покрывалом, запахи лосьона «Олд спайс» и лавровишневой туалетной воды. Спальня была так же тщательно убрана, как и весь дом.
«Заготовка для хорошего мужа», – как говаривала ее мать. Впрочем, то же самое она говорила и о Билле.
Их отношения с Эдом носили пока лишь характер мимолетного романа. Они едва знали друг друга. А для того чтобы узнать получше, требуется время.
«Так что же ты здесь делаешь? – словно услышала она ворчливый голос матери. – Иди домой».
Хейли провела рукой по крышке тикового туалетного столика.
– Какой красивый узор, – сказала она.
– Я надеялся, что ты заметишь.
– Ты сам это сделал?
– А вот это уже комплимент. Спасибо. Да, это я сделал сам… и кровать тоже. Вот так развлекаются на досуге копы.
– Весьма творчески! – заметила Хейли и добавила: – И безопасно.
– Черта с два – безопасно. – Он поднял руку и показал ей шрам, рассекавший ладонь.
Она поцеловала этот шрам и, прижавшись к Эду, подняла лицо.
После того как они предались первому порыву страсти, он включил свет и раздвинул шторы. Доминировавшая над внутренним двориком гигантская ива отбрасывала в комнату рваную тень, накрывавшую их, когда они снова любили друг друга, на сей раз при свете луны.
Проснувшись на следующий день рано утром и прихватив одежду, Хейли отправилась в ванную, которая при дневном свете показалась ей еще более безвкусной, и там оделась. Оставив на столе записку, она выскользнула из дома, пересекла улицу и пошла по тропинке к заливу. Его коричневые воды, казалось, набегали на берег волнами в каком-то ленивом ритме, не зависящем ни от течений, ни от ветра. Несколько деревьев, росших на берегу, были тонкими, болезненными, их стволы покрылись снизу мокрым мхом.
Руки мертвецов, подумала Хейли. Сгнившие саваны. Разложившаяся плоть тянется к свету и воздуху – к жизни.
Упавший ствол представлял собой удобную скамейку. Хейли уселась на него спиной к еще холодному солнцу, достала блокнот и начала записывать свои впечатления.
Здесь и нашел ее Эд. Он принес кофе, которому Хейли очень обрадовалась, – обхватив руками чашку, она попыталась согреть пальцы.
– Давай пройдемся, – предложил Эд, и она пошла за ним по извилистой тропинке.
Ее ступни вязли в рыхлой земле. Эд остановился возле площадки, окруженной сваленными в кучу камнями и бревнами, и указал на кострище в центре, потом – на каменную кладку, возвышавшуюся над остальными. Поверх нее лежала плоская каменная плита.
– Здесь сидел король, – сказал Эд.
Хейли поняла, что он вспоминает ту ночь, когда, тайно прокравшись сюда, наблюдал за действом.
– А все остальные плясали вокруг костра, кидая в него подношения: хлеб и мясо, – продолжила за него Хейли и обошла вокруг кострища, пытаясь ощутить то, что чувствовали они, увидеть их. На камне пониже того места, где когда-то сидел король, виднелись коричневые потеки. За пределами круга валялись кости, обглоданные и разбросанные стервятниками, еще долгое время после того, как празднества оканчивались, прилетавшими сюда.
– Здесь по-прежнему отправляют ритуалы? – спросила Хейли.
– Иногда, но очень редко.
Похоже на паломничество к древнему храму, подумала Хейли.
– Одна женщина, – продолжил рассказ Эд, – находилась в трансе. Она каталась по земле, рвала на себе одежду, а когда поднялась, блузка упала с ее плеч, и она осталась обнаженной до пояса. Ей было все равно, да и люди, участвовавшие вместе с ней в ритуальной пляске, настолько отключились, что ничего не заметили, но, черт возьми, мне-то было всего одиннадцать лет! Я никогда прежде не видел женской груди и никогда не наблюдал такого безумия. Для принесения жертвы в тот раз вудуисты притащили кошку. Бедная кошка, обезумев от страха, шипела и царапала когтями всякого, кто подходил к клетке. У нас в доме постоянно жили кошки, и я, сидя в кустах, молил Бога, чтобы мне достало храбрости выскочить, прорваться сквозь толпу, открыть клетку и выпустить несчастное животное на волю. Но я не смог сделать этого и только смотрел, как они вытаскивают кошку из клетки за хвост и перерезают ей горло, чтобы жрец мог смазать ее кровью губы своей паствы. Потом много недель мне снились кошмары, но я никому не мог рассказать, в чем дело. – Слова Эда лились потоком, так ему хотелось наконец-то излить душу.
– Ты ничего не мог сделать, – постаралась успокоить его она.
– Знаю. Но забыть не могу. И это так странно. Я ведь научился вычеркивать из памяти почти все, чего не мог изменить. Проклятие, если бы я этого не сделал, то не пережил бы первого года в полиции, там, в Лейк-Чарлзе! Но если мне и сейчас снятся кошмары, то они по-прежнему связаны с той кошкой.
Они бродили почти час, взявшись за руки и не произнося ни слова, пока тропинка снова не вывела их на дорогу, а дорога – к дому.
Эд приготовил ей тост, затем отвез домой и проводил до – запертой! – двери.
– Сегодня ты, наверное, будешь работать? – полувопросительно сказал он.
– Потом – да, но прежде мы могли бы где-нибудь позавтракать. И еще я хочу разобраться с этой статьей. Пойдем со мной.
Он вошел вслед за ней и сел на кровать, наблюдая, как она роется в бумагах на столе в поисках номера телефона Эдама Вулфа. В конце концов Хейли сообразила, что после звонка в газету больше никому не звонила, и нажала кнопку повторного набора. На конце провода послышалась запись с автоответчика. «Сегодня утром в офисе никого нет, – вещал деловой женский голос. – Пожалуйста, оставьте свое сообщение после сигнала. Если вы хотите поговорить с мистером Буччи…»
Хейли с недоумением уставилась на телефонную трубку, которую держала в руке.
– Что-то не так? – встревожился Эд.
Хейли прервала связь, передала аппарат ему и еще раз нажала кнопку повторного набора.
– Я ему не звонила, – сказала она после того, как Эд выслушал предложение автоответчика. Она не хотела его волновать, но пришлось рассказать об оказавшейся открытой двери. – Ничего не взяли и не сдвинули с места, – завершила свой рассказ Хейли. – Мы подумали, что грабитель даже не успел войти, но… но позвонить по телефону!
