Алика Смехова - А и Б сидели на трубе…
– Не знаю… Мне трудно себе представить… – У Арины были глаза на мокром месте, и она пыталась это скрыть.
– Он признался, что и сам не понимает, мол, затмение нашло, бес попутал…
Столько людей ей сочувствовали и рьяно вызывались помочь, а потом оказывалось, что у каждого были свои цели. А этот всем известный человек посочувствовал и без лишних слов избавил Арину и ее семью от этого кошмара. Такое не забывается.
С того дня, как у Арины пропало молоко, прошло не меньше недели, прежде чем она выбралась к Татьяне, распеваться. Нужно было возвращаться к работе, – а у нее не было на это сил.
– Почему ты такая худая? Ты что, вообще ничего не ешь? Давай попьем чаю, я как раз собиралась…
– Мне что-то не хочется, кусок в горло не лезет. И потом, я больше не кормлю…
– Ты посмотри на себя! Чем будешь петь, если тебя будет качать от ветра! Ты что, хрипишь, что ли, я не понимаю…
– Нет, ничего, немного простыла. Я соберусь, давай попробуем. Я утром не распевалась, боюсь Серафима разбудить, он так беспокойно спит…
Татьяна, поколебавшись, прошла в комнату и села за фортепьяно. Взяла аккорд. Арина после паузы сказала:
– Я сегодня не буду петь «ми-ля». Давай «аморе мио».
Она подышала, собралась и попыталась запеть, но из горла вырвался какой-то хриплый звук. Татьяна замерла, глядя перед собой, потом повернулась к Арине:
– Значит так: сейчас я покормлю тебя, мы еще раз попробуем, а потом ты поедешь к фониатру.
Арина все еще пыталась воспроизвести хоть какие-то звуки, но из глаз уже ручьем текли слезы. Кажется, произошло то, чего она так боялась – она потеряла голос.
– Я…
– Не говори больше ни слова. Если это то, о чем мы обе думаем… Давай я сделаю тебе прогноз! Мне самой хочется знать, когда закончатся твои неприятности. А в том, что они обязательно закончатся, я нисколько не сомневаюсь, надеюсь, ты тоже… Тебе известно точное время твоего рождения? – Арина кивнула. – Вот и хорошо!
Попив чаю, они вновь вернулись в комнату. Арина уже взяла себя в руки, и когда Татьяна включила ноутбук, приготовилась слушать про ретроградный Меркурий в каком-то доме…
Но Таня, внимательно поглядев на экран, сказала:
– Я не стану рассказывать тебе о звездах и их расположении, ты все равно сейчас ничего не воспримешь. Я просто скажу, что вижу. У тебя будет трудный год, даже два года, а потом – потом все будет хорошо.
Арине вспомнилась добрая старушка-гадалка, и она благодарно покивала Татьяне, пряча глаза.
– Что ты киваешь? Хорошо, скажу подробнее. Борис придет. Он прекрасно знает, что это его ребенок. Он предложит материальную помощь, но ты от нее откажешься, она будет уже не нужна. И вообще будет поздно. Он психически неуравновешенный человек, у него все мгновенно переворачивается на 180 градусов: то люблю, то ненавижу. И то, что вы не вместе, и ребенку и тебе во благо. Впереди тебя ждет гораздо лучшая судьба, чем та, какая была бы уготована, останься ты с ним. Своими страданиями ты что-то искупила. То, что ты родила ребенка, не подписала никаких бумаг, осталась верна профессии, не требовала денег, ни от кого ничего не ждала, – это было твое испытание, и ты его прошла. Дальше все будет иначе. Голос к тебе вернется, неприятности закончатся, а года через полтора тебе предложат контракт. И это будет не здесь, в какой-то другой стране. Там ты и встретишь человека, который станет отцом твоему младшему сыну и другом и наставником старшему. Не веришь? Будущее всегда фантастично, как и сама жизнь. Любой прогноз кажется фантастикой, а когда он сбывается, мы понимаем, что события объясняются естественным ходом вещей. Тяжелые испытания даются человеку для того, чтобы он мог с честью из них выйти – и начать новую жизнь…
Фониатр велел Арине молчать в течение трех месяцев.
– Вы хотите сказать, что мне нельзя говорить в полный голос… – шелестела она.
– Я хочу сказать, что вам и шептать нельзя. А уж тем более разговаривать по телефону. Вы сможете вернуть голос только в том случае, если неукоснительно будете соблюдать предписанный режим, – стращал он ее.
Она знала, конечно, что все переживания непременно отражаются на голосе, знала как берег свой голос Козловский и артисты его поколения, но ей было известно, что нынешние исполнители адаптировались к другому ритму жизни, к своему времени, они лучше приспосабливаются к обстоятельствам, и эти обстоятельства уже не сказываются на их голосе столь роковым образом. Ее педагог, в прошлом очень известная певица, женщина с сильной волей и мощным темпераментом, утверждала, что у некоторых певцов голос может превосходно звучать лишь один раз в жизни, – в день, когда нет спектакля.
– Что значит «у меня голос не звучит»?! С голосом и дурак споет, ты вон без голоса спой! – говаривала она.
В театре Арина и так в последнее время выходила в спектаклях лишь в ролях без слов, и это происходило не часто: артисты стояли в очереди, чтобы станцевать полонез в «Евгении Онегине» или выйти в толпе цыган в «Кармен». Заработок это давало незначительный, зато унижение, которое она испытывала, выходя на сцену в спектаклях, в которых недавно пела ведущие партии, ни с чем нельзя было сравнить.
По утрам, еще не встав с постели, Арина размышляла, как получилось, что ее жизнь вдруг стала похожа на мексиканский сериал. По законам жанра пора было появиться герою – раскаявшемуся возлюбленному или незнакомцу с охапкой роз, с грустью думала Арина. Но никто, увы, не появлялся. Жизнь тянулась, как резина, и дни были похожи один на другой.
Глава 32. Острова
Прошло два года.
Голос вернулся, хотя и не сразу, а потом были упорные занятия с преподавателем и Татьяной. Еще какое-то время ушло на то, чтобы вернуть себе ведущие партии в спектаклях, а очень скоро по возвращении на сцену Арина получила предложение от Мадридской оперы заключить годовой контракт и не раздумывая согласилась. Постоянной труппы там не было, но временами они набирали состав для новых постановок. Театр снял ей квартиру в центре города, и она могла приехать туда сразу с детьми и няней. Собаку тоже можно было взять с собой.
Арина понимала: в ее жизнь вмешался случай, все дело было в голосе, который после несмыкания изменился, обрел новые краски. Однажды, услышав, что она вернулась на сцену, на спектакль пришел известный импресарио, и он подтвердил:
– У твоего голоса появилась новая драматическая краска. Он теперь не такой универсальный, как раньше, но зато и не похож ни на какой другой. Поздравляю! Теперь ты можешь исполнять не только классический репертуар, но более сложные жанры. И я уверен, что твой голос тебя не подведет.
И хотя его вкус считался безупречным, она никак не ожидала, что слова этого человека окажутся пророческими.
