Александр Шохов - Счастье есть
Кот, все еще сидящий на руках Эммануила, потерся головой о его подбородок.
– Чудесный симбиоз! – сказал Антуан. – Я не ожидал столь ярко выраженного эффекта.
Юлиан обнял Эммануила за плечи.
– Благодаря Вам, и Вашему ящику, Эммануил, мы оказались в этой ветке реальности. Для нас это очень важно, поскольку трости Бахмана есть только здесь, в этой ветке. А они для нашего замысла – ключевой элемент. Мы приходили сюда, пока Вы спали. Правда, однажды Вы проснулись и застали наших людей в момент выхода из ящика. Пришлось построить ситуацию так, как будто бы это Вам приснилось.
– А я из-за вас к психологу ходил, – укоризненно сказал Эммануил.
– Думал, что с ума схожу.
– Вы гениальный физик-экспериментатор и блестящий математик, – сказал Антуан. – Вы не можете сходить с ума.
Виктор заинтересованно взглянул на Эммануила.
– Кстати, Эммануил, Ваш психолог – это доктор Карапетян?
– Да, – кивнул Эммануил.
– Я очень хочу познакомиться с ним. Но я не хотел бы звонить ему лично. Хотел попросить Вас договориться о Вашей встрече с доктором Карапетяном, а я бы зашел в его кабинет вместо Вас.
– А почему Вы не можете сами позвонить ему и договориться о встрече? – спросил Эммануил.
– Я не могу объяснить причину, – улыбнулся Виктор. – Но если Вы организуете встречу с ним так, как я попросил, я буду очень признателен. Насколько я знаю, доктор Карапетян уже лет сорок как является личным психологом Анатолия Бахмана.
– Да, знаю, – кивнул Эммануил. – Секретарь Альберта Абрамовича говорит об этом почти каждому клиенту.
– Вот как? – удивился Виктор. – Значит, психолог Карапетян использует нашего гениального создателя тростей для продвижения своих услуг. Интересно, знает ли об этом сам Бахман?
– Понятия не имею. Но с психологом я могу Вас познакомить. Хоть завтра.
– Ловлю на слове.
В это время телефон Виктора зазвонил. Он поднял трубку.
– То есть, как это нет компромата? Если нет, сочините! Проявите фантазию! Ну что же Вы ничего придумать не можете! Пусть у него будет еще одна семья, например, сыну лет восемнадцать… Фотографии, письма, поддельные копии документов… И все это отправьте его жене, а копию – его психологу Альберту Абрамовичу… – Виктор бросил трубку. – Все приходится делать за подчиненных!
– Воюешь? – спросил Юлиан.
– Пытаюсь вернуть то, что принадлежит мне! – рявкнул Виктор.
– Как знаешь, – усмехнулся Юлиан.
– Пройдемте на второй этаж, в мой кабинет, – сказал Виктор Эммануилу. – Я хочу пояснить Вам некоторые детали нашего сотрудничества.
Эммануил с огромным котищем на руках последовал за Виктором. Юлиан и Антуан остались одни.
– Как насчет красного вина? – спросил Юлиан.
– Спрашиваешь! – откликнулся Антуан.
Юлиан отошел в угол, где стоял неприметный, сливающийся со стеной по цвету шкаф, открыл его и извлек бутылку французского вина, штопор и два бокала.
* * *Макс проснулся от звонка в дверь. Половина седьмого утра. Кому не спится?!
– Кто это? – спросила сонная Манечка.
– Я посмотрю, – сказал Макс. – Кто бы ни был, спущу с лестницы крепкой рукой зодчего!
– Ты сегодня с утра эпичен, дорогой, – сказала Маня, улыбаясь.
Он поцеловал ее теплые губы и, закутавшись в простыню, направился к двери.
В дверном глазке была видна нечеткая фигура. Макс открыл. Перед дверью стоял Виктор Холливуд собственной персоной.
– Что Вы здесь делаете? – спросил Макс.
– Долго объяснять, – сказал Виктор Холливуд.
– И все же? – спросил Макс.
– Позвольте зайти?
– Извините, Виктор, – сказал Макс. – Нет. И вообще, как Вы узнали, что я здесь?
– Ваша соседка, Марфа Матвеевна, сказала, что Вы можете находиться в этой квартире.
– Скажу Вам честно, Виктор. Вы пришли в неудачное время. Почему бы Вам не приехать ко мне через два часа? Мы все спокойно обсудим.
– У меня нет времени на соблюдение приличий, – сказал Виктор. – Это очень важно для меня.
– Что Вы хотите, Виктор?
– Сроки сдачи проекта изменились. Он нужен мне сегодня. Я готов очень щедро заплатить.
– Ваш проект практически готов, – сказал Макс. – Мне нужно несколько часов, и я смогу передать его Вам.
– Это хорошо, – сказал Виктор. – Вы меня искренне порадовали. Ночь выдалась бессонной. Может, все-таки угостите меня кофе?
– Нет, Виктор. Не здесь, не в этой квартире, не в обществе моей девушки и не в этот час.
– Вы очень конкретны, – прокомментировал Виктор.
– Что-нибудь еще? – осведомился Макс.
– Да. Уговорите Алекса достать для меня список, о котором я говорил вчера.
– Видимо, бессонная ночь плохо повлияла на Вашу память, – сказал Макс. – Алекс ответил «нет», и я полностью согласен с моим другом.
– Что ж, я жду готовый проект. Сегодня. А насчет тростей все-таки подумайте.
С этими словами Виктор Холливуд повернулся и начал спускаться по лестнице. Макс закрыл дверь и вернулся в объятия к теплой утренней Мане. Он лег рядом и начал гладить ее тело. Маня нежилась под его руками.
– Кто это был? – спросила она.
– Виктор Холливуд.
– Нашел время, – сказала Маня. – Ты его спустил с лестницы?
– Он сам скатился. Как колобок с ножками.
– Ну скатертью ему дорога, – пожелала Маня, целуя Макса. – Вау! Да у тебя утренняя радость!
– Думаешь, ты готова дать своему мужчине то, что он хочет?
– Я? Конечно, да.
Когда через двадцать минут Маня, раскрасневшаяся и счастливая с улыбкой лежала на спине, глядя на утренние облака, а Макс нежно поглаживал ее упругие груди, зазвонил будильник в мобильном телефоне.
– Я кофе сварю, – сказал Макс, выключая телефон.
– Какой ты у меня замечательный, – сказала Маня. – Восхитительный любовник. И варишь очень вкусный кофе.
Она нежно поцеловала Макса и убежала в ванную комнату.
Он еще несколько секунд полежал в задумчивости, а затем встал, и, как был, обнаженный, направился на кухню, насыпал в кофемолку обжаренные зерна и начал молоть кофе. Потом он засыпал кофе в кофеварку и налил воды. Когда Маня вышла из душа, свежая, мокрая и ослепительно красивая, Макс, напевая под нос арию Фигаро, разливал кофе по чашкам. Маня поцеловала его, прижавшись к нему влажным теплым телом.
– Ты прекрасна, – сказал он. – Ты необыкновенно прекрасна.
– Хочу одеть подаренное тобой колечко, можно? – спросила Маня.
– Давай оденем их друг другу, – сказал Макс.
– Давай.
Она достала из сумочку коробку с колечками, и они, встав у окна, оба голые и озаренные солнечными лучами, одели друг другу кольца и поцеловались.
