Эстель Альенде - Когда сбываются мечты
– Давайте, наконец, откроем этот пакет и посмотрим, что там на самом деле, – предложила Рита и смущенно взглянула на Тимона. Эта юная блондинка лет двадцати явно симпатизировала голубоглазому, высокому брюнету, который всегда был с ней неизменно вежлив и обходителен.
Все взгляды были устремлены к Крамеру: позволит ли он увидеть содержимое загадочного послания, адресованного ему лично? А Габриэль, в свою очередь, посмотрел на Тимона, желая увидеть тень беспокойства или неуверенности на бесстрастном лице молодого человека.
– Я бы рекомендовал Вам, господин Крамер, открыть этот пакет вдали от посторонних глаз, в нем может содержаться информация, которую Вы не захотите предавать огласке, уверяю Вас.
– Ага, вот, Тимон, Вы и занервничали. Не хотите быть прилюдно разоблаченным? Боитесь предстать перед всеми этими честными людьми пустым обманщиком? Трусите?
Произнося эти слова, телеведущий нервно отрывал куски бумаги, чтобы вскрыть конверт. Вдруг на пол посыпались фотографии, одна-две-три-четыре. Фил бросился поднимать их. Разобрать, что было на них изображено, не удалось: снимки были не четкими. Явно угадывались фигуры людей, мужчины и женщины, но быстро поднятые с пола, карточки оказались в руках Фила, и все зрители, сгорая от любопытства, были вынуждены ждать продолжения, не смея попросить об этом. Крамер пошарил рукой в конверте и извлек из него листок бумаги, на котором были приклеены вырезанные из газеты крупные буквы заголовков, сложенные в слова.
«Пора все рассказать, освободись от лжи или я это сделаю вместо тебя!» – медленно прочитал он. Повисла тишина, было слышно только громкое и тревожное сопение бульдога Пуло, сидевшего у ног хозяина и внимательно оглядывавшего всех присутствующих.
– Я ничего не понимаю, – пробормотал Габриэль, и, словно ища объяснений, посмотрел на лица своих сотрудников. – Что это значит? Может быть, это ошибка? Наверное, конверт был адресован вовсе не мне.
– Ошибки быть не может. Я склонен думать, что в этом отеле проживает всего лишь один Габриэль Крамер, и служащий доставил письмо по адресу, – высказал свое мнение Тимон. Он заметил, как Пуло быстро перебрался поближе к Крамеру и растянулся у его кресла, накрыв своим телом фотографию, оказавшуюся почти под креслом и потому не поднятую Трентером.
– Согласен, – пробормотал озадаченный Крамер, – но я все равно ничего не понимаю. Надеюсь, Вы сможете мне что-то объяснить. Коли Вы так точно определили содержимое конверта, полагаю…
Вдруг он резко поднялся, и бульдог невольно вздрогнул и сел, продолжая скрывать фотографию своим упитанным телом.
– О боги! Я разгадал этот ваш трюк, ловкий фокусник, – глаза Крамера сузились. Он сделал шаг по направлению к экстрасенсу, а тот отступил, чтобы оказаться ближе к собаке и незаметно взять добытую фотографию. – Это Вы, Тимон, нарочно подсунули мне этот конверт, чтобы продемонстрировать свои умения и доказать всем, что хоть чего-то стоите. Так легко предсказать, что находится в конверте, если ты сам это туда положил.
Пуло поднялся на ноги и недобрым взглядом следил за Габриэлем. Шерсть его по хребту поднялась от возмущения. В любое мгновение он был готов броситься и растерзать того, кто осмелился обижать его хозяина. Маленькое безмолвное существо превратилось в хмурого и грозно храпящего воина. Тимон наклонился, незаметно достал фотографию из-под кресла и потрепал бульдога за ухом:
– Дружище, все в порядке. Мистер Крамер не причинит мне вреда, просто он растерялся от полученной информации и не в силах рассуждать логически, в чем мы с тобой, безусловно, очень хороши. Поэтому если мистеру Крамеру или кому-нибудь еще, – он выразительно оглядел присутствующих, – понадобится наша с тобой помощь, они знают, где нас найти.
Ясновидящий, сунув трофейное фото в карман, направился к двери, его пес засеменил за ним, продолжая недовольно ворчать.
– Тимон, подождите, – окликнул его Фил Трентер. – Габ немного не в себе, простите его. Мы сделаем перерыв, выпьем по чашечке кофе и зайдем к Вам через полчасика, если позволите.
Молодой человек утвердительно кивнул.
– Похоже, им действительно непросто во всем разобраться, – чуть слышно сказал Пуло хозяину, выходя из студии.
– Я чувствую, что сегодня мы найдем некоторые ответы, – согласился Тимон, – и эти закадычные друзья нам в этом помогут. Спасибо за фото. Пуло, ты был великолепен.
Бульдог поднял бровь и посмотрел на хозяина, чтобы удостовериться, не шутит ли тот.
– Может быть, тогда по сэндвичу с курицей? – предложил он. Он не хотел упускать момента, когда хозяин был в хорошем расположении духа.
Экстрасенс посмотрел на часы.
– Пожалуй, настало время для ланча. И мне не терпится рассмотреть это фото, еще минута, и оно прожжет дыру в моем кармане.
– Я не успел хорошо рассмотреть его, – сказал Пуло, – но мне показалось, что это фото Крамера, обнимающего какую-то красотку.
– Тогда ничего предосудительного в этом нет. Наш мэтр не женат, и может оказывать внимание любой. Значит, здесь есть что-то, что стоит за невинными объятиями, раз по предположению передавшего конверт человека это должно встревожить Крамера. Подожди, сейчас мы возьмем себе ланч и рассмотрим все детали. Ты настроен на сэндвич с курицей или с ветчиной?
Бульдог сглотнул слюну.
– Любой подойдет, я не привередлив, – скромно ответил он, не сводя просящего взора с хозяина.
Молодой человек рассмеялся и увидел, что к ним направляется Фил Трентер. Он инстинктивно прижал к себе руку в кармане элегантного твидового пиджака.
– Тимон! – Трентер окликнул его.
Экстрасенс и его пес синхронно обернулись.
– Тимон, подождите, – Фил поравнялся с ними. – Я хочу еще раз извиниться, что мы были не вежливы с Вами, сами понимаете, съемки подходят к концу. Габ на нервах, да и я, признаться, тоже.
– Да, я знаю, в этом состязании с Гауди для Вас много личного.
Трентер на секунду потерял дар речи. О его давней семейной одержимости испанским архитектором знал только Габриэль, но он не мог рассказать об этом ясновидящему, так как это поставило бы под удар весь их замысел, да и вообще его друг не очень-то доверял молодому англичанину. Значит, Тимон все-таки может получить даже ту информацию, которую люди тщательно скрывают.
– О, да, Вы правы. Я считаю, что каждый уважающий себя архитектор стремится к идеалу, желает постичь тайны и мастерство своих выдающихся предшественников. Думаю, это стремление естественно для всех: и для актеров, и для художников… – быстро говорил Фил, желая сгладить образовавшуюся неловкость.
– Да-да, я понимаю, – согласно кивнул Тимон.
