Джесси Кирби - О чем знаешь сердцем (ЛП)
Он всматривается в мое лицо, выискивая причину, по которой я вдруг отдалилась, отступив в темноту, а я гляжу на свои руки, лежащие на коленях, и молчу. Я не могу ничего сказать.
Его телефон, лежащий на приборной доске, пищит, и Колтон выключает его, даже не взглянув на экран.
Я кошусь на телефон. Хочу, чтобы Колтон уделил сигналу внимание, потому что знаю, что это было напоминание о приеме таблеток.
Колтон откашливается, выпрямляется на сиденье.
– Там, на воде… там было…
Всем своим существом я хочу, чтобы он договорил до конца. Я хочу узнать, что было на воде – для него. Но он отворачивается и долго смотрит перед собой, барабаня пальцами по рулю.
– Прости, – произносит он. – Я думал, ты тоже почувствовала… – Качая головой, он заводит мотор. – Неважно. Я довезу тебя до машины.
Он выкручивает руль, и мы медленно выезжаем на дорогу, что ведет к его дому – и еще дальше от правды о Тренте, о его сердце и о том, что я тоже пережила то, о чем он говорил.
– Остановись, – мягко прошу я. Колтон нажимает на тормоз и поворачивается ко мне, на его лице – неприкрытая надежда. – Я тоже… – признаюсь я. – Я тоже это почувствовала.
И глядя, как на него снисходит облегчение, пытаюсь быть такой же смелой и честной, каким был он секунду назад.
– Сегодня ночью… – Я делаю паузу, собираясь с духом. – Сегодня ночью я впервые за долгое время почувствовала нечто подобное. С тех пор… – Она совсем рядом, правда, вновь всплыла на поверхность. – С тех пор, как потеряла очень близкого мне человека, – договариваю, обретая голос. – Человека, которого я любила. – Правда открылась, но совсем чуть-чуть, и мое мимолетное облегчение длится недолго.
– Я знаю. – Колтон опускает глаза на руль.
Все во мне – дыхание, мысли, пульс – обрывается.
– Знаешь?
Он окидывает меня взглядом, и я не вижу в его глазах ни ожидаемой обиды, ни гнева. Только сочувствие.
– Потому что ты сдерживаешься, – говорит он тихо. – Так порой поступают люди, когда кого-то теряют. – Пауза. – Или когда думают, что потеряют. У меня была девушка два года назад, которая стала вести себя точно так же, когда я… – Он откашливается. – Она сдерживалась со мной. Так, как ты.
Мое сердце, совершив скачок, снова начинает биться, вколачивая в ребра чувство вины вперемешку с тревогой и облегчением. Он не знает, что говорит о Тренте, но понимает гораздо больше, чем я считала.
– Мне так жаль, – говорю я. – Надо было сказать тебе раньше, но я…
…сдерживалась не только из-за чувства вины перед Трентом. Я сдерживалась, потому что боюсь того, что произойдет, если ты узнаешь правду. Того, что я могу потерять.
Вверх по моему горлу поднимается ком, а глаза наполняются слезами, готовыми пролиться как только я скажу то, что должна сказать.
– Не жалей. – Колтон склоняется ко мне. Касается моего лба в невесомом поцелуе, который ничего не просит взамен, и я закрываю глаза, утопая в этом ощущении и желая, чтобы все могло быть так просто.
Он целует меня в висок, скользит губами вниз по щеке и замирает в одном дыхании от моих губ.
– Ты сама говорила, – шепчет он, – нельзя жалеть о том, над чем ты не властен.
Его губы задевают мои, и я чувствую, что больше не хочу сдерживаться. Я тянусь к нему, я почти срываюсь в пропасть нового поцелуя, но он отстраняется – ровно настолько, чтобы в темноте между нами мы могли заглянуть друг другу в глаза.
– Пожалуйста, – шепчет он, – не жалей ни о чем. Особенно об этом.
Глава 24
Больше всех неподвластно нам наше сердце, и мы не только не можем командовать им, но и вынуждены ему подчиняться.
Жан-Жак Руссо
Я еду домой. В темной, тяжелой тишине, изредка прерываемой только светом встречных машин. Перед глазами всполохами мелькают моменты сегодняшней ночи: закат, сияние воды, салют, наш поцелуй. И моменты другой ночи и другого поцелуя.
В первый раз Трент поцеловал меня, когда мы плавали у нас в бассейне. Поздно ночью, когда все легли спать. Я проплыла мимо него под водой, ощущая, как колышутся за спиной волосы, и надеясь, что сверху мой силуэт смотрится так же красиво, как казалось тогда мне самой. Когда я вынырнула, Трент был прямо напротив. Его ладони, едва касаясь, легли мне на талию, и мы зависли на воде, гадая и одновременно угадывая, что скоро произойдет. Наш первый поцелуй был мягким и сладким. Вопросом, оставившим на губах вкус летних ночей и арбузной жвачки, которую он часто жевал.
Воспоминание вызывает в моем сердце крошечную боль. Нечто вроде тоски, далекой и ностальгической.
Память о его поцелуе теперь легче шепота. А память о поцелуе Колтона яркая и живая. Первый поцелуй Трента был робким и нерешительным, он был вопросом, тогда как, целуя Колтона, я словно заранее знала ответ. Я знала, что ответ – это мы.
Но все так запуталось – в нас и вокруг нас. Чувство вины и утраты. Секреты и ложь. Он не знает стольких вещей, о которых я не могу не жалеть, потому что они мне подвластны. Или потому что я так считала – до сегодняшней ночи, пока не испытала то давно позабытое чувство, которое, как мне казалось, мне больше не суждено испытать.
Когда я сворачиваю к дому, в окнах темно. Несколько минут я сижу и смотрю на небо, на котором столько звезд, словно оно ненастоящее. Словно нечто настолько хрупкое и прекрасное не может существовать. А потом в комнате Райан вспыхивает свет, и я хочу одного: чтобы она убедила меня в обратном.
Она вздрагивает, когда я без стука врываюсь в ее спальню.
– Привет, как прошел… – Видит мое лицо и перестает улыбаться. – Что случилось?
И этого мне хватает, чтобы сорваться. Я делаю несколько шагов к кровати, на которой она сидит, падаю ей на грудь, и все, что я удерживала в себе, выплескивается наружу.
– Эй, эй, эй… – Она обнимает меня. – Что с тобой, что случилось?
Я крепко зажмуриваюсь и сжимаюсь в клубок, пока она гладит мои вздрагивающие плечи.
– Куинн. – Она немного отодвигает меня от себя. – Что стряслось?
Я снова вижу перед глазами наш поцелуй.
– Я… он… – Слышу его слова – пожалуйста, не жалей ни о чем, особенно об этом – и, закусив нижнюю губу, провожу ладонями по лицу, которое стало горячим и мокрым от слез.
– Он что? – С нарастающим на лице беспокойством Райан выпрямляет спину.
Я мотаю головой.
– Мы поцеловались, и это было… и я… – Спотыкаюсь на очередном всхлипе и роняю подбородок на грудь.
