Елена Колядина - Мелодия моей любви
«Пусть я найду десять тысяч и верну тому человеку, пусть презентация пройдет успешно и мы соберем деньги на операцию, пусть Лиза поправится, пусть меня не посадят», – бессвязной скороговоркой поспешно пробормотала Лида под торжественный бой курантов, залпом выпила ледяное шампанское и закашлялась.
Небо над Москвой осветилось вспышками тысяч петард, салютов, бенгальских огней.
– С Новым годом, любимая, – сказал Евгений. – Загадала желание?
– Да!
– Какое?
«Чтоб меня не посадили на нары», – грустно усмехнулась Лида и уклончиво произнесла:
– Говорить нельзя, а то не сбудется.
– Мне кажется, я знаю, – гордо сообщил Горелый. – Если угадаю – с тебя поцелуй. Согласна?
– Пожалуй, да!
Евгений достал из кармана пиджака крошечную голубую коробочку с серебристым бантом и протянул Лиде.
Девушка приоткрыла бархатистую крышечку и посмотрела на тонкое кольцо с огромным строгим бриллиантом.
– Ты загадала, чтобы в этом году мы стали настоящей семьей и узаконили наши отношения? Угадал?
– Да… – в замешательстве сказала Лида и вынула кольцо из коробочки. – Угадал! Это новогодний подарок или ты делаешь мне предложение?
Горелый съехал с дивана на одно колено:
– Лидочка, будь моей женой! Ты согласна?
До Лиды наконец дошел смысл подарка, она просияла и зажмурилась.
– С новым счастьем! – крикнули в квартире двумя этажами ниже.
– Спасибо, – поблагодарила соседей Лида.
– Не стоит, – великодушно произнес Евгений.
– Это я не тебе… Да, конечно, я согласна. Но…
– Что – но?
– Ты не все знаешь обо мне…
Лида прерывисто выдохнула.
– Постой, молчи, я тебя раскусил, – перебил Евгений. – Ты не умеешь варить макароны и жарить яичницу? Нет: тебя разыскивает Интерпол. Угадал?
Лида закусила губы.
– Мышонок, давай оставим эти страшные девичьи тайны в прошлом, – ласково потребовал Горелый. – У каждого из нас свои недостатки. Я тоже не подарок. Например, терпеть не могу шумные компании в доме, так что ты выходишь замуж за настоящего рака-отшельника. Как только разберусь с женой со всеми имущественными делами, с квартирой, сразу подадим заявление.
– Я буду Горелая? – возмутилась Лида.
– Оставайся Гречинина, я не против.
– Ага, мать Гречинина, отец – Горелый. Представляешь, как нашего ребенка будут в школе дразнить? Гречка горелая!
– Хорошо, – согласился Евгений. – Давай станем Вишневскими. Или Сидоровыми? Какие еще есть красивые фамилии?
– Ладно, согласна на Горелую, – смилостивилась Лида.
– Вот спасибо!
* * *Для благотворительного вечера и презентации мультфильма сняли кинозал в центре Москвы, недалеко от студии.
В восемь вечера в Настасьинский переулок потянулись дорогие лимузины.
Прибывшие выбирались из машин, улыбались столпившимся на тротуаре прохожим, оглядывали огромную афишу на козырьке над дверями – неуловимо похожие на ВИП-гостей Попугайчик, Фламинго, Жираф и Собачка на фоне Красной площади – и, раскланявшись, входили внутрь.
Лида, в ледяных мурашках от охватившего ее ужаса, и улыбающийся Евгений встречали гостей в холле.
– Ой, это же!.. – то и дело восклицала Лида и дергала Горелого за рукав шелковой, в радужно-черную полоску, рубашки.
– Да-да, Дмитрий Дюжев, – тихо подтверждал продюсер и шел навстречу, пожать руку: – Добрый вечер, Дмитрий, огромное спасибо, что нашли время прийти!
Лида с благодарностью смотрела на артиста: еще один человек согласился помочь Лизе! А в холл уже входили, оживленно переговариваясь, Михаил Ефремов и Василий Уткин. Сергей Безруков, в стильном свитере «ручной» вязки, скромно и даже, как показалось Лиде, смущенно принимал приветствия зрительниц и журналисток.
Все с готовностью раздавали автографы и фотографировались в обнимку с поклонниками.
Ах, если бы сейчас здесь появилась любимая подруга Алина! С гладко зачесанными волосами и вуалью, прикрывающей скромно опущенные черные ресницы.
Лида помахала бы ей рукой, проводила взглядом узкую фигуру в черном платье с бордовыми кружевами, в туфлях, украшенных цветами, на высоченных каблуках.
На небольшом подиуме, специально сооруженном для интервью со звездами, на фоне огромного постера с героями мультфильма уже отвечал на вопросы программы «Звезды говорят» Евгений Плющенко.
Филипп Киркоров делал большие глаза и обнимал за плечи «мисс Москву».
Николай Басков о чем-то смеялся с Оксаной Федоровой.
Женщины в элегантных декольте, необычных украшениях, с роскошными волосами, мужчины в небрежно-дорогих костюмах, с модными прическами, в сверкающих очках, артисты, певцы, известные телеведущие, выдающиеся спортсмены – никогда еще Лида не видела столько красивых людей разом!
Девушки целовались щеками, щебетали, бросали заинтересованные взгляды на неприметных с виду функционеров кремлевских коридоров.
В фуршет-баре официанты в смокингах подавали гостям вино и шампанское.
Столы, задрапированные зелеными скатертями, украшали вырезанные из овощей и фруктов фигурки животных и птиц, спасших Москву от террористов.
Под сияющими серебром мармитами с рыбой, шашлычками, горячими закусками светились огоньки горелок.
Тарталетки с паштетами, крошечные пирожки высились фигурными башнями.
Пахло крепким кофе и духами.
Корреспонденты радио пристраивали между тарелками звезд микрофоны, журналисты держали наготове цифровые диктофоны.
Через сорок минут гостей пригласили в кинозал.
С обеих сторон от экрана раскачивались огромные, во всю высоту зала, баннеры с фотографией Лизы.
Лида встала возле одного из входов в зал.
На сцену вышли ведущая и Горелый.
Заиграла пронзительно-грустная мелодия, пронизанная далеким детским смехом.
– Дамы и господа! – обратилась к гостям ведущая.
– Дорогие друзья! – подхватил Евгений.
– От всей души благодарим вас за ваше неравнодушие к судьбе маленькой москвички Лизочки Гонсалес и судьбам десятков других российских детей, которым, как мы знаем, многие из вас спасли жизнь.
– Мы не случайно соединили нашу благотворительную акцию по сбору средств на операцию Лизе с премьерным показом нового полнометражного российского мультфильма, – положив ладонь на сердце, сказал Горелый. – Поверьте, это не пиар-акция. Просто мы подумали: если Лиза умрет, зачем вообще нужны будут мультфильмы?! Зачем вообще нам, взрослым, жить и работать, если в мире не будет звучать детский смех? Ведь все, что мы делаем, мы делаем ради них!
Лида украдкой отерла набежавшую слезу.
Горелый поискал девушку взглядом, найдя, воскликнул:
– Ну и, конечно, ради наших любимых женщин, которые дарят нам самое дорогое, что может быть в жизни, – детей!
