Джен Хадсон - Приди ко мне во сне
– Ты слишком молода, чтобы помнить Эббота и Костелло.
– Это правда. Но я люблю старые фильмы. Мое любимое занятие в дождливый уик-энд – взять большой пакет воздушной кукурузы, пристроиться на кровати и смотреть черно-белые классические фильмы по кабельному телевидению. А откуда ты знаешь об Эбботе и Костелло? Ты ведь тоже не такой уж старый, да и фильмы с их участием, наверное, в Египте не показывали. Я имею в виду, повторно.
– К твоему сведению, по египетскому телевидению показывают много американских фильмов, но в основном сравнительно новых. Но у меня большая видеоколлекция старых фильмов: Эббот и Костелло, Лаурел и Харди, Даблю Си Филдс, Эррол Флинн, Хэмфри Богарт.
– «Касабланка»? У тебя есть «Касабланка»? Это же мой любимый фильм.
– Да, есть и «Касабланка». Когда мы будем у меня дома в Луксоре, то посмотрим все твои любимые фильмы. Правда, я не смогу организовать здесь дождливый день, но снабдить попкорном и обеспечить широкую кровать – это вполне в моих силах.
– Рэ-эм!
Он улыбнулся:
– Я только пытаюсь обеспечить тебе наибольший комфорт. Ведь ты сказала, что тебе это очень нравится.
Она улыбнулась и покачала головой:
– Ну что мне с тобой делать?
Он взял ее руку и, не отрывая от нее взгляда, поднес к своим губам.
– Делай, что хочешь.
Не помня ничего, не зная, не думая ни о чем, повинуясь лишь одному инстинкту, она прильнула к нему, и мгновение спустя их дыхания смешались в одно.
– Ах вот вы где воркуете, – раздался за их спинами голос Нонны Крафт. – А мы боялись, что вы пропустите момент отплытия. Наши все на носу, мы собираемся отметить это событие. Хотите присоединиться к нам?
Не дожидаясь ответа, она продолжала щебетать, тряся своими как будто сделанными из хлопка кудряшками:
– Нам бы очень хотелось иметь вас в своей компании, мистер Габри. Ну, во-первых, вы египтянин. Хотя это смешно, ведь вы совсем не похожи на египтянина. Большинство тех, кого я видела, низкорослые и с черными глазами, но Вэлком говорит, что вы действительно египтянин. Мы хотим, чтобы вы рассказали о тех местах, мимо которых мы проплываем.
Рэм посмотрел на Мери, еле заметно пожал плечами и галантно предложил обеим дамам руку.
– Я буду в восторге, миссис Крафт. Но, прежде всего, что бы вы хотели знать?
– О, да буквально все. И пожалуйста, зовите меня Нонной. А я буду звать вас Рэмом. Рэм, такое необычное имя. Такое прочное. Ваша мама назвала вас так, потому что у вас была крепкая голова [18]? – Ее глазки заблестели, на пухлых щеках образовались ямочки, и она, не выдержав, расхохоталась собственной шутке. Мери ее охотно поддержала.
Рэм улыбнулся:
– Вовсе нет, Нонна. Мое полное имя Рэмсон. Это девичья фамилия моей бабушки.
Рэму не составило труда очаровать всю группу. Они расселись в креслах вокруг бассейна, и он начал рассказ о методах земледелия и орошения, которые применяли крестьяне, живущие на берегах Нила.
Они не изменили этих методов, наверное, со времен фараонов. Единственное отличие заключалось в том, что теперь они не зависят от ежегодных паводков. Водный поток регулирует плотина. Ну и, конечно, они применяют удобрения.
Через несколько минут к Мери наклонился Жан-Жак и прошептал на ухо:
– Шери, мне нравится, как рассказывает ваш приятель – кстати, он очень красивый, – но, если я сейчас не уйду в тень, то стану красным, как омар.
Он извинился перед остальными и удалился.
Рэм продолжал свой рассказ, но при этом если и отводил свой взгляд от Мери, то ненадолго. Время от времени он вскидывал свои черные брови и улыбался, как бы спрашивая: «С тобой все в порядке?» Она отвечала легкой улыбкой, тогда он кивал и продолжал повествование.
– Строительство плотины, надо понимать, было для этой страны благом? – спросил доктор Стоктон, обмахиваясь своей золотистой панамой.
– И да, и нет, – ответил Рэм. – Конечно, это дало много очевидных преимуществ. Ведь больше половины населения Египта составляют бедные крестьяне, и теперь они не зависят от капризов природы, связанных с паводками. Сейчас здесь снимают не меньше пяти урожаев в год, и появилось много новых полей. Разумеется, электроэнергия. Но, как всегда бывает, когда человек вмешивается в дела природы, возникло много серьезных проблем. На дельту Нила – а это наш самый плодородный регион – начало наступать море и засаливать ее. Экологический баланс оказался нарушен. Применение химических удобрений привело к появлению доселе неизвестных явлений. Дело в том, что, хотя наша страна занимает довольно обширную территорию, собственно Египет – это узкие полоски земли, тянущиеся по берегам Нила. Самый большой доход в казну дает туризм, но если мы хотим процветать как нация, мы должны стремиться всячески развивать промышленность, а не только зависеть от туризма. – Он замолк и рассмеялся. – Извините меня. Я, видимо, перепутал, забыл, что не на трибуне.
Вэлком встала:
– Не знаю, как остальные, но мне определенно необходимо перебраться в какое-нибудь место попрохладнее, желательно с кондиционером. Мне кажется, что я уже сама вспахала несколько этих полей.
– По-моему, там в холле накрывают чай, – сказала Нонна.
– Вот это мне подходит, – отозвалась Вэлком и вместе с несколькими другими отправилась на поиски прохлады.
Рэм повернулся к Мери:
– А ты, шакар, хочешь чаю? Будем соблюдать британские обычаи?
– Я не такой изнеженный цветок, как Вэлком, но чашечка чая мне сейчас не повредит.
Остаток времени до обеда они провели, весело беседуя за чаем, а после обследовали магазинчик сувениров. Мери была очень осторожна и старалась ничем не восхищаться, в противном случае Рэм немедленно это покупал. Он уже купил ей бусы, пару босоножек, маленькую золотистую сумочку на шею с ее именем, написанным иероглифами специально по его заказу. Она решила как-нибудь зайти сюда одна и купить несколько кулонов для подруг и цветные джеллабы, которых было много на полках. Если бы она сказала, что они ей нравятся, он бы тут же купил ей дюжину.
– Понимаешь, мне хочется делать тебе подарки, я получаю от этого удовольствие, – сказал он в ответ на ее протесты.
У Мери до обеда была еще куча дел. Во-первых, она еще не распаковала свои вещи, во-вторых, хотела принять душ и вымыть голову. Так что Рэм оставил ее у дверей, разумеется, с поцелуем на щеке и обещанием позвонить.
– Ты просто постучи в стенку, когда будешь готова, – сказал он, легонько прослеживая пальцем линию ее губ, – и я сразу приду.
Она вошла в каюту и в ужасе застыла на пороге.
Там все было перевернуто вверх дном. Все ее вещи вытряхнуты из чемоданов и раскиданы по полу и кровати. Даже пакетики с «M&M's» все были разодраны, а карамель разбросана по каюте, как новогоднее конфетти.
