Наталья Осис - Начальник Нового года
– А я замки поменял! Так что пусть приходит завтра!
Сначала крикнул, а потом подумал. Замки он, конечно, не менял. А завтра уже и рабочий день. То есть он формально рабочий, потому что музей открыт для посещений. А так директору до десятого числа на рабочем месте делать нечего, конечно. Вот опять одни проблемы из-за этой блаженной.
Подумал он все это, а потом только стал соображать: почему в трубке конкурент появился, умник этот? Неужели тоже на квартиру генеральскую позарился? Ну, пострел, везде поспел! Теперь уж придется точно на работу выходить (третьего числа, блин!) – досадно, конечно, но посмотреть, что происходит, отследить ситуацию надо.
Пришел, посидел. Никого нет. Вот уроды! Пошел, прошелся по залам – там еще хуже: полно народа. Вся провинция едет на каникулы в Москву. Провинция вообще едет в Москву, это понятно! Но зачем в музей-то? Может, магазины после Нового года не все еще открыты? Короче, никому дома не сидится, все уроды!
А тут и они навстречу – Катерина и этот. Ну, точно! Везде поспел. Держит блаженную за ручку, как будто ему за это еще одну премию дадут. А хотя генеральская квартира ничего так премия!
– О, вот и Андрей Николаевич! Здравствуйте, Андрей Николаевич!
Нет, ну это ж надо, блаженная с ним здоровается так, как будто бы она его рада видеть.
Ну и здрасьте вам!
– Макс, ты с Андреем Николаевичем знаком? – весело продолжает Катерина.
А этот Макс за нее держится, как будто она круг спасения утопающих. На водах, блин. Пока идут, он ее одной рукой держит, а как только она остановится, он за нее двумя руками хватается. Тоже мне сокровище!
Правду сказать, отвратная девица как-то похорошела. Хохочет, зубами блестит. Может, она к стоматологу сходила? Только когда? Не в Новый год же?
– А, ну, конечно, знакомы, – снова захохотала эта сумасшедшая, – вы же в конкурсе участвовали вместе. И я участвовала.
И тут она снова захохотала. Больной человек, этим все сказано.
Потом они вместе стали хохотать. Ну, значит, они оба больные на всю голову – надо только от них подальше отойти, а то вдруг эта беда заразная?
Только пошел к себе в кабинет (коньячку хлопнуть, а то что же день зря пропадает), как бежит со всех ног смотрительница зала.
– Номер Андрея Николаевича, у кого есть номер телефона Андрея Николаевича?
– Да вот же он стоит! – ткнула пальцем Катерина.
Андрей только плечами повел под пиджаком от Армани – неприятное все-таки чувство, когда в тебя вот так вот пальцем, как пистолетом.
– Здесь, в музее? – удивилась смотрительница. – Сегодня?
Хоть ему и нечего было делать в музее третьего января, а все равно неприятно. Чего так удивляться-то? Он начальник, пришел, когда захотел.
– А вы почему не в своем зале? – спросил он строго, чтобы было понятно, кто здесь вопросы задает.
– Ах да! – Смотрительница помотала головой, как будто отгоняя страшное видение. – Там из Департамента пришли. Анатолий Михайлович пришел, – пояснила она почему-то для Катерины.
А почему, собственно, Катерине, если Анатолий Михайлович – это не ее прямой начальник, а его, Андрея?
Тут и Анатолий Михайлович вошел. Катерине он обрадовался:
– Катерина Александровна, мое почтение! Видел, видел вашу последнюю работу. Это событие, право слово! Давайте статеечку опубликуем, а?
«Да откуда он вообще ее знает? – удивился Андрей. – Это ведь рядовой реставратор. Сидит, штаны протирает, чай пьет. Какую работу? Под статеечку ее подвести было бы, конечно, классно, только не придумали пока статьи для таких вот больных, которые нормальным людям жить мешают. А жаль!»
– А вот и наш герой! Максим Головин! Я не ошибаюсь? – Анатолий Михайлович уже тряс руку Катерининому хахалю. – А отчества, к сожалению, я не запомнил.
«Вот тоже, – думал при этом, тоскуя, Андрей, – делать ему нечего. Серьезный вроде бы человек, большой начальник. Во-первых, зачем он вообще с этим компьютерщиком разговаривает? Ведь не по статусу! А во-вторых, ЧТО ЖЕ ЕМУ ДОМА НЕ СИДИТСЯ?»
Дальше Андрей решил не слушать: что-то второй говорил, что можно без отчества, а первый – что-то про традиции. Муть, короче. Мутный какой-то разговор. Ни о чем.
Дальше еще было про успех конкурса, про то, что идея хоть и была экспериментальной (Ни фига себе заявочки! Мы тут что теперь, белые мыши, что ли, для экспериментов?), но неожиданно получилось хорошо.
И тут в двери вваливается огромный букет на ножках. За букетом служитель несется в форме и кричит, что сюда с букетами нельзя.
– А это еще что за чудное видение? – удивляется начальник из Департамента.
А букет с ножками семенит в сторону блаженной и падает ей в руки. Хорошо, что их обоих компьютерщик поддержал, а то они бы все упали – и букет, и блаженная.
Тут опять все стали ржать.
– У вас так много поклонников, Катерина Александровна! – это начальник из Департамента, галантный козел.
– Да, что-то многовато, – а это компьютерщик брови сдвинул.
– А я, признаться, тоже хотел цветочков купить по дороге, но не нашел… к счастью, – это опять Анатолий Михайлович, и опять давай ржать.
Нет, ну просто зла на них не хватает!
А на месте букета вдруг оказалась девушка нормальная. Глазками, бедная, хлопает, не понимает, чего тут все ржут. А тут, лапушка, и понимать нечего. Больные они!
– Это от Тины, – пояснила Катерина. – А это Сашенька, она у Тины в магазине работает. С Новым годом вас, Сашенька! Спасибо.
– Может, не от Тины, а от этого… голого? – спросил непонятное компьютерщик.
Тут уже и начальник перестал смеяться. Тоже не понял. А блондиночка глазками перестала хлопать и заторопилась:
– Это от Валентины Викторовны и Дмитрия Викторовича. То есть от Дмитрия Морозова.
– О, Катерина Александровна, так это благодаря вам Дмитрий Морозов пришел на наше мероприятие? – оживился начальник из Департамента.
– Вы про Митю? – обрадовалась неизвестно чему полоумная Катерина. – Я Митю Морозова с детских лет знаю. Он у меня подшефным был. Я ему должна была историю рассказывать, а на самом деле он мне рассказывал географию.
И опять все: ха-ха-ха! Вежливенько так. Хотя, если вдуматься, то что ж тут смешного? Вот девушка стоит нормальная и не ржет, как они. Потому что смеяться нечему. А Ваш Митя Морозов – просто папуас с микрофоном.
До чего же они все медийность любят! Вот и когда конкурс был, никто на капитанов команд и не смотрел. Все так уставились на этого папуаса, что вообще конкурс пошел псу под хвост. А чего ради тогда все? Зачем тогда было, спрашивается, делать вид, что тебя интересует, чем там занимаются эти сумасшедшие, разговаривать с ними, в дела их мутные вникать?
