Мой дикий (СИ) - Истомина Аня

Лязг замка заставляет меня распахнуть глаза и поморщиться. Заснул и вырубился до утра. Затек на лавке весь. Поднимаюсь с хриплым рычанием. Вытираю лицо рукой, стирая остатки сонливости. С интересом смотрю на дверь. Кто же решил меня навестить?

Металлическое полотно открывается с протяжным скрипом и я удивленно вскидываю брови.

– Рано я тебя со счетов списал, – усмехаюсь. Ко мне в камеру проходит высокий, жилистый, как гончая, мужчина представительного вида. А я его помню еще тем, кто держал палатки с шаурмой и сигареты контрафактные возил. На его губах играет кривая усмешка. Ивакин.

Следом за ним заходит какой-то странный тип. Интеллигентного вида, в модных очках. Едва не задевает широкими плечами дверные косяки. Костюмчик явно пошит на заказ и стоит подороже моего, по ткани видно. Пижонистого вида мужик. И все бы ничего, если бы не взгляд. Такой, как у киллера. Цепкий, пронзительный. Не успел зайти, а уже обстановку всю просканировал. И двигается плавно, как волк на охоте.

Грохнуть меня решили?

– Все-таки решил время даром не терять? – уточняет Ивакин, становясь напротив.

– Куришь? – уточняю у второго, потому что Ивакин не курит. “Волк” достает и протягивает мне открытую пачку. Присвистываю уважительно. – Макинтош?

Дорогущие сигареты. Сам такими не заморачиваюсь, их в магазинах не найти, только на заказ, а я курю как паровоз.

Беру черную сигарету с серебристым фильтром. Прикуриваю и глубоко вдыхаю крепкий дым. Задерживаю в легких, выдыхаю с кайфом. Вот она, настоящая зависимость. Три дня меня без сигарет подержи и я на все условия соглашусь. К счастью, не прошло еще и суток.

Кого же мне привел господин Ивакин?

– О чем ты, Сергей Иванович? – перевожу взгляд на Ивакина. Он старше меня лет на семь. А уже почти седой. Второй тип, наверное, мой ровесник. Плюс-минус.

– О карьерном росте, Рэм Алиевич, – едва заметно улыбается он. – Дон умер, а ты его правая рука.

Затягиваюсь, пожимая плечами.

– Как ты видишь, так себе карьерный рост. Не думал, что ты на это место метил. Так, значит, ты против?

Ивакин щурится, явно обдумывая свои слова, качает головой, будто рассуждает о чем-то мысленно.

Мы оба говорим без конкретики, но ходим по такому тонкому льду, что любое неосторожное слово можно потом обернуть против.

– Ты слишком молодой для Дона. Опыта нет.

– Очень печально, что Антон Николаевич нас так рано покинул, – вздыхаю, – назвал преемником, а научить не успел. Наверное, даже и не рассказал никому, что возлагал на меня большие надежды.

Ивакин вскидывает бровь. Сверлит меня взглядом.

– Ты не хочешь? – наконец, предполагает он.

– Неа, – отрицательно качаю головой в подтверждение его слов.

– Тогда… зачем? – не понимающе усмехается Ивакин.

– А это, Сергей Иванович, уже разговор не для этих стен. И не для чужих ушей.

– А, – улыбается он, – забыл представить. Доманский Денис Дмитриевич. Твой адвокат.

– Слышал, – киваю, – самый дорогой адвокат Москвы. Компания “3D Фридом”.

Доманский сдержанно кивает.

Он известен своими громкими делами. Если Доманский берется за защиту клиента, прокуроры воют. Ни одного проигрыша. Даже самые безнадежные дела вытаскивает. Даже если клиент виноват на сто процентов. Поэтому и берет баснословные деньги.

Сказал бы я, что он – беспринципная сволочь, но, насколько знаю, педофилов и изнасилования он не ведет, поэтому… кто на что учился.

– И зачем мне самый дорогой адвокат? – смотрю на Ивакина. – Я чист, как слеза младенца.

– Ты – да. А вот твоя жена под подозрением.

– То есть, ты сначала не дал жене конкурента улететь на отдых, потом упек ее в тюрьму, притянул какие-то подозрения, а теперь привел для нее адвоката? Мне теперь путь в думу закрыт. Путь в кресло Дона тоже, я ж под ментовским присмотром буду пока она под следствием. Спасибо за заботу, я тронут. – усмехаюсь и ухожу, заваливаюсь на лавку и закидываю руки за голову.

В принципе, на это у меня и был рассчет, только Лерка должна была успеть улететь. И не возвращаться больше никогда. И вроде как, я не при делах, но висел бы в свидетелях, пока срок давности не выйдет.

А это для таких должностей недопустимо. Ивакин спутал все карты. Хотя, если посмотреть с другой стороны, теперь он, вроде как, виноват передо мной.

– У меня не было времени придумать что-то другое за час до ее отлета. Я и так едва успел понять,.. кто.

Фыркаю, подавляя смешок.

– Мне теперь от этого что? Подставил меня, как крыса красная. Некрасиво новую карьеру с такого дерьма начинать. Придется меня травануть, чтобы я не пизданул никому. А, может,.. это ты… его?

– Ну, хватит стрелки переводить! – рявкает Ивакин. – Я нормально поговорить пришел. И за свои косяки отвечать умею. Сделаем тебе кристальную репутацию. Мандат.

– Да нахуй мне не нужен твой мандат! – срываюсь с нар и подлетаю к нему, врезая ладонью по прутьям камеры, отчего они вибрируют с жалобным дребезжанием. – И на репутацию мне насрать!

Ивакин снова растерянно хмурится.

– Да что тебе надо-то тогда?

– Свобода, – рычу тихо, скашивая взгляд на адвоката. – Три D.

53. Рэм

– То есть, ты решил отойти от дел? – достает Ивакин бутылку виски из бара и лед, пока мы с Доманским усаживаемся в кожаных креслах. – А казино куда?

– Ты казино мои не трожь, – усмехаюсь с низким рычанием. – Они останутся. Мне еще грехи отмаливать.

Не знаю, что подумал Ивакин, я же думаю про Алису.

– Нужно завести какой-нибудь легальный бизнес, – обращается ко мне адвокат, профессионально цепляясь за нужную нить разговора. – Что-нибудь крупное. Клиника, ресторан. Турагенство. Ювелирка. На случай, если придется часть доходов легализовать.

– Придумаю, – киваю.

– Чем он тебе помешал? – садится Серега напротив нас и раскладывает по бокалам лед.

– Он был опасен для моей семьи. – беру свой бокал. – Кстати, он планировал тебя убрать. С должности точно.

– Я чувствовал, – кивает. – И поэтому решил, что пора бы и мне подумать о карьерном росте. А тут ты.

Усмехаемся одновременно.

– Даже смотрящим не хочешь остаться?

Качаю головой.

– Отпусти меня. Я двадцать лет нормально не жил. А тут… шанс выдался.

– И ради него ты готов все бросить?

Киваю.

– Кроме казино, – напоминаю.

– А жена?

– Разведусь. Но ее все равно нужно вытащить. Она свои косяки отработала. Сможешь? – уточняю последнее у Доманского.

– Я все могу, – усмехается он со странной смесью скромности и высокомерия.

– Говорят, он и с самим дьяволом может договориться, – подмигивает мне Ивакин.

– Мы партнеры. – снова хмыкает Доманский и отпивает пару глотков из бокала. – Только я деньгами беру, а он душами.

Вздыхаю и тоже залпом опрокидываю в себя виски. Как бы мне не пришлось обращаться к этому партнеру за помощью, чтобы вернуть свою Алису.

– Ну, так что? – уточняю, глядя на Серегу. – Договорились? Я тебе – трон и свое великодушное прощение, ты мне – свободу и абсолютную неприкосновенность моего круга.

– И казино, я помню, – усмехается он и тянет мне руку. – Договорились. Пенсионер.

– Пообзывайся, – хмурюсь.

Крепко пожимаем ладони.

Ивакин довез меня до аэропорта. Пересаживаюсь в свою машину и сразу же ставлю на зарядку разряженный телефон. Еду домой. На счет Лерки не переживаю. К ней уже поехал адвокат. Он и объяснит, как себя вести и что делать.

А я хочу к родной. Потому что все. ВСЕ. Вольная птица!

Вдыхаю так глубоко, что даже пьянею. Будто только из зоны вышел после долгого срока. Накатывает какая-то эйфория. Аж сердце щемит.

Хочется сразу рвануть к своим, но все же заезжаю за цветами, продуктами и сладостями.