Дочь Врага (СИ) - Васильева Анюта

Делаю потому что хочу. Потому что всё моё тело горит огнём и ломит мышцы. Я не просто вбираю член Артура в свой рот. Я стараюсь сделать это очень аккуратно. Провожу языком по головке, словно действительно хочу исцелить… или просто хочу?

Намотав мои волосы на свой кулак, Артур глубже толкает в меня член, вместе с этим, я чувствую как Руслан начал двигаться.

Сейчас уже совсем не больно, и дискомфорта никакого нет. Кай движется не на всю длину, хотя он во мне полностью.

Сжав грудь, Руслан сдавливает соски и миллиарды мурашек словно острые иглы глубоко прошивают моё тело.

Я вновь потеряна, и только волны удовольствия качавшие меня, владеют мною полностью.

Я сейчас обнажена. Моё тело, моя душа. Мной без всякого сопротивления управляют двое опытных мужчин, и я полностью подвластна им.

Движения Кая становятся интенсивнее, глубже и грубее. Артур так же не отстаёт и я подстраиваюсь под мужчин. Я снова чувствую нарастающее возбуждение. Кай, подсказывает мне…

— Расслабься, — и я снова послушная.

Раз — волна. Следующая еще сильнее и она настолько мощная, что я едва не теряю себя. Третья волна накрывает меня с головой. Сбивает с ног, лишает воли.

Рык Артура, его сдавленный стон и тугая струя ударяет мне в горло. Я хочу отстраниться, но слишком слаба, да и Артур до сих пор удерживает меня за волосы. Он наполняет мой рот чуть терпкой, солоноватой жидкостью и глядя в мои глаза приказывает.

— Глотай! — я уже начала приходить в себя и глотаю, уже больше от испуга.

43 Глава

Артур.

Мирослава, смотрит испуганно. Слишком резко для её состояния поднимается с ложа, на котором мы только что отымели её во все дыры, и разумеется, падает на пол. Поднимается, делает несколько шагов, снова падает. Пара мгновений, очевидно в себя приходит и опять встаёт на ноги, на этот раз пулей вылетает из зала!

— Какая быстрая. — скалится брат, пытаясь отдышаться. — Нужно было помочь, а то на лестнице расшибётся.

— Не нужно! — поворачиваю голову в сторону Руса. Он, как и я, обнажённый лежит на спине на противоположном краю дивана, пытается привести дыхание в норму. — Пусть успокоится.

— Я смотрю ты всё-таки увлёкся?! А говорил до первой крови, и одних нас оставишь.

— Я охренел от её отдачи. Голову в раз потеряла, и отдавалась со всей страстью. Для целки это большая редкость

— И не для целки тоже! — Рус убирает с языка невидимую ворсинку — Прикинь какой она жаркой цыпочкой будет, когда я чувствительность её разгоню. Как спичка вспыхивать будет.

— Я тебе помогу.

— В смысле? Ты что рискнешь снова?.. А если опять такая хрень произойдёт?

— Не произойдёт! Успокойся.

— Ага! Ты как кстати, мне показалась тебе пиздец как больно, а ты продолжил.

— Мне пиздец как больно, но к больному хую, ещё и яйца скручивало от того, что без разрядки. Кстати, прям заметно полегчало после того как кончил.

— Бля, Артур. Будь человеком!

— Кай, не западай на неё! — раздражаюсь. От этого эйфория, после действительно хорошего траха, в разы быстрее улетучивается.

— Я не западаю! — уверенно возражает, но я вижу брата насквозь. — Просто хочу её трахать.

— Мгы.

— Что “Мгы”? Ты сколько Раду Жарил? Тоже запал.

— Она ахуенно держала за яйца. Этим да, она притягивала меня. Но не более.

— Так и Мираслава способная.

— Поглядим. Но не загоняйся, Рус.

— Я услышал тебя, Артур.

— Я надеюсь.

— С Зайцевым что?

— Нужно позвонить узнать откачали или нет? Я уходил, у него сердце прихватило.

— Ого! — Кай усмехается — Мирослава говорить будем?

Смотрю на брата проживающим взглядом.

— Согласен, а то разнервничается ещё. О нас думать совсем не будет.

— Одевайся. Пойдём посмотрим, как она, и за работу. Бумаг херова куча накопилась.

44 Глава

Обнажённая, я бежала через весь дом на второй этаж. Моё тело горело от перенапряжения, и первое, что я сделала, влетев в отведённую для меня спальню, помчалась в душ.

Встав под ледяные струи, я боролась с собственными эмоциями, и изо всех сил старалась не разреветься.

“— Ну, что, Мирослава, проявила безразличие?” — разумеется, это я говорила себе мысленно. “— Показала, какое ты бревно в постели?”

Всё же я не выдержала. Слёзы не просто хлынули из глаз, а я буквально зашлась в рыдании.

Попа горела нещадно! Колени дрожали, а по внутренней стороне бёдра текли тонкие струйки крови.

Я, конечно, не уверена, но, кажется, такого быть не должно.

У меня есть тут кое-какие вещи, но прокладок точно нет. Можно, конечно, пойти в комнату Агаты и посмотреть у неё в тумбочке, но я не смогу переступить порог её спальни.

Я только что переспала с её отцом. Почему-то сейчас в полной мере приходит осознание того, что поступила я совершенно неправильно. Как я теперь в глаза подруге смотреть буду?

Стыд, паника, злость на саму себя. Нервы выкручивает, и меня в прямом смысле ломает.

Несколько раз истерично бьюсь затылком о кафельную стену и опускаюсь на пол. Реву белугой, при этом хватаю себя за волосы, не знаю, хочу вырвать их, или просто причинить себе боль. Я хочу, чтобы это был мой самый отвратительной в жизни сон. Ночной кошмар, которой я забуду.

Не знаю, сколько я просидела на холодном кафеле, но ледяные струи уже иглами пронзали мою кожу. Я не могу гордиться своими иммунитетом, и отголоски моего здравого смысла твердят мне об этом. Едва ли не выползаю из душевой кабины. С трудом, держась за стенку, передвигаюсь на полусогнутых ногах!

Дотянувшись до большого банного полотенца, вытираюсь им. Кровь по-прежнему идёт, и я беру небольшое полотенце для рук , сворачиваю его в валик и зажимаю между ног. Промокнув волосы, затягиваю их в гульку и надеваю махровую шапочку на голову.

Холода не чувствую, но моё тело онемело, и от этого жуткого ощущения становится ещё более паршиво.

Укутавшись в вафельный халат, я с ногами забираюсь на постель и с головой зарываюсь под большое толстое одеяло.

Я дала волю слезам. Всхлипывая, я проклинала Акиевых, но при этом злилась на себя!

Они настоящие ублюдки. Умелые и опытные, а я, просто падшая девушка, у которой нет силы воли.

“ — Нет.” Как я вообще могла сказать “нет” на вопрос, нужно ли Каю остановиться? Как я могла?

Безмозглая дура!

— Мирослава. — низкий, хрипловатый баритон заставляет замереть.

Неподвижно лежу, всерьёз надеясь, что меня не заметят. Проходит какое-то время, буквально несколько мгновений, и я чувствую, как прогибается матрас, а далее, с меня начинает сползать одеяло.

Хватаюсь за его край, хочу удержать. Я вся зарёванная и не хочу, чтобы эти уроды видели меня в таком состоянии. Я сильная, и я не хочу показывать им своих слёз.

— Я же, с другой стороны могу подобраться! — это уже говорит мне Кай. Получается, они оба пришли, — зачем?

В голове единственная мысль, зачем они могли пожаловать, И от этого вздрагиваю всем телом.

— Дай я посмотрю тебя, и мы уйдём.

— Ты что, гинеколог? — дерзко, даже почти зло спрашиваю Артура?

— Нет. Хирург. — ответ вполне серьёзный.

— А какое отношение хирург имеет к… — далее не продолжаю.

— Я обезболивающее принёс. Выпей, тебе станет легче.

— У меня ничего не болит. — конечно, болит и достаточно сильно, но признаваться в этом не хочу. Пусть эти двоя уйдут. Ещё не хватало, чтобы Артур смотрел на меня.

Вот только кто же меня послушает? Кай, одним рывком срывает с меня одеяло, а я прячу лицо в подушки.

Артур разворачивает меня. Подушка остаётся на моём лице, потому что я тяну её за собой.

Разумеется, халат задрался, и первое, что увидел отец Агаты, это не слишком сильно, но всё же пропитавшийся моей кровью валик.

— Да мать твою! — выругался Артур. — Рус, звони Игнату.