Красотка для мажора. Она будет моей (СИ) - Чикина Елена

Зарывшись ладонью в ее волосы, коснулся губами ее восхитительной шеи, бархатистой, как шелковистая шкурка абрикоса и такой же ароматной. Ощутил языком эту кожу, эту теплую плоть. И наконец, поднялся выше, к ее пухлым губкам, сладким и теплым влажным губкам, о которых я думал постоянно…

Я мечтал о них. И когда просыпался, и когда ложился спать. И в школе, и на тренировках, и когда видел ее перед собой, и когда закрывал глаза. Эта девушка давно, очень давно довела меня до безумия…

Один поцелуй, чтобы ощутить ее лишь слегка, посмаковать, перед тем как окончательно ею овладеть. Прижаться к этим чувственным мягким губам. Прижаться еще крепче… Разомкнуть их, проникнуть внутрь, добраться до языка… попробовать его на вкус.

А ведь я очень хотел попробовать ее на вкус. Хотел попробовать всю…

Продолжая ласкать это прекрасное тело, я снял с девушки эти крошечные трусики и уложил ее на кровать. По покрывалу вокруг ее головы разметались сияющие локоны, полуприкрытые глаза цвета молочного шоколада засверкали таинственным блеском.

Ника лежала на кровати, притворно покорная, наполненная сладострастной горячей негой, читавшейся в каждом ее движении. Она словно ослабела под ее тяжестью. Девушка, полная скрытого огня, до которого мне так не терпелось добраться…

Она лишала рассудка. Она завораживала.

Проведя горячим ртом по этой упругой полной груди, задержал его на одном из ее сосков. Ласково коснулся его языком, а потом несильно прикусил. Ника ахнула, приоткрыв губы, эротично выгнулась, широко раздвинула ноги. И этим привела меня в полный восторг.

Вниз по ее животу я добрался до самого сладкого уголка этого тела, до того нежного уязвимого местечка у нее между ног. Некрепко сжав ее бедра руками, вошел в нее языком, провел им внутри нее, чтобы сделать ей приятно… и тут же почувствовал ее дрожь. Ника раздвинула ноги еще шире.

― Давид… ―не то прошептала, не то простонала она.

Мне хотелось, чтобы она произносила мое имя. Хотелось, чтобы эротично стонала и просила еще и еще. Хотелось чувствовать ее вкус и балдеть от ее запаха.

Та самая девушка. Девушка, которая была нужна мне, наконец, оказалась в моей постели.

И теперь я никуда ее от себя не отпущу!

* * *

Ника

Дрожа и задыхаясь от удовольствия, я продолжала произносить его имя… Мне было с ним так хорошо, а могло стать еще лучше. Намного лучше.

― Войди в меня, ― попросила я, мучительно выгнувшись дугой от этих ощущений.

Как же мне описать это желание другими словами? Я хотела… чтобы он меня трахнул. Прижал всем телом к кровати и хорошенько трахнул.

― Давид, войди в меня! ― снова произнесла между двумя стонами.

Кажется, он пошел за презервативом. Пока его не было, я продолжала трогать себя руками, но это было совсем не то, что мне было нужно.

И вот его ладони снова коснулись моего тела.

― Какая же ты горячая, с ума сойти, ― шепнул, целуя мой живот, мою грудь, и наконец, мои губы.

Эти ласки были такими невыносимо приятными, они разожгли во мне сумасшедший огонь.

― Давай, ― обняла его широкие мускулистые плечи, провела ногтями по спине.

Я почувствовала на себе его вес и чуть не отключилась от этого ощущения. И вот он проник в меня… он наполнил меня собой, горячий и большой. Оказался во мне… по-настоящему во мне, именно так, как я хотела. Из глубины моего тела вырвался чувственный стон.

Давид начал двигаться внутри меня. Сначала медленно, потом все быстрее и быстрее.

― Боже…

Его лицо, любимое, такое знакомое, эти серо-зеленые глаза, эти губы ‒ самая красивая его часть, тяжелое дыхание, овевавшее мою кожу. Грудь с силой прижимавшаяся к моей груди, тренированные руки, сжимавшие меня одновременно страстно и нежно. Короткие возбуждающие шлепки, с которым его тело билось о мое.

Кажется, никогда и ни с кем мне еще не было так хорошо!

― Давид! ― снова простонала я.

Эти ощущения, абсолютно земные, даже животные и одновременно бесконечно сладкие, возвышенные и тонкие настолько, что это было невозможно выразить словами… они что-то сделали со мной, с моим сознанием, с моей душой.

Я все продолжала и продолжала выкрикивать его имя, продолжала стонать, изгибаясь в исступлении под его весом. Стонать и кричать, пока все мое тело не превратилось в огнедышащий вулкан, пока я не забыла себя в этом наслаждении, и не забилась в судорогах, окончательно лишивших меня разума.

Никогда и ни с кем я еще не испытывала такого!..

«Об этой ночи я никогда не буду жалеть, что бы там ни произошло дальше», прозвучала в моем мозгу четкая и ясная, верная мысль.

* * *

Лежа у него на груди, я водила по ней губами, покусывая ее время от времени. Потом перешла на губы, несколько раз с удовольствием его поцеловала.

― Какая ты ненасытная!

― М-м-м, ― только и сумела произнести я.

Ненасытная, да. Возможно. Но я так долго с ума по нему сходила, что меня можно понять.

― Мне понравилось наше свидание.

― Свидание?.. ― с сомнением переспросила я.

Это слово напомнило мне о чем-то, о чем я не хотела забывать. Ах, да… точно.

― Это было не свидание. Я же говорила, что никогда не пойду с тобой на свидание, Третьяков.

Его глаза недоуменно расширились. Он нахмурил брови.

― Блин, Ника… так ты опять за свое?

Сев на кровати, я сладко потянулась, закрыла глаза на мгновение и снова посмотрела на него.

― А что изменилось? Это было не свидание. Просто секс. Я позвонила… и ты пришел! ― окинула его насмешливым взглядом.

Пусть знает, что ни на шаг не приблизился к тому, чтобы выиграть тот несчастный спор. Может, мы и переспали, но покладистой и ласковой я все равно никогда не стану.

Война не закончена, что бы он там ни думал. Никакая это не капитуляция.

«Не успокоюсь, пока не поимею ее…», вспомнились мне слова из его дневника.

Наглый самовлюбленный мажор…

Пусть знает, кто и кого тут поимел!

― То есть, использовала меня для секса? ― прищурил глаза Давид.

― Ага, ― пожала плечами. ― Но ты же не против?

― А если против?

― Где находится выход, ты знаешь! ― улыбнулась я.

Какое-то время он смотрел на меня, мрачно и задумчиво.

― Ладно, Ника, как скажешь, ― наконец, сказал он. ― Да только попомни мои слова ‒ ты первая захочешь, чтобы это был не просто секс.

Я рассмеялась.

― Ну, да!

― Поспорим? ― насмешливо подмигнул мне мажор.

Обхватив мою талию, Давид вернул меня себе на грудь. Завладел моими губами… нежно проник языком в мой рот, поцеловал меня, сладко и глубоко.

Он знает, в чем его главное оружие.

Битва продолжится, пока кто-нибудь из нас не погибнет…

Пусть она продолжается вечно!

* * *

― Какая же ты упрямая, ― качал головой Давид, глядя на меня, как на сумасшедшую.

Война между нами перешла к третьей стадии… к очень необычной стадии. Потому что то, что между нами происходило, без всяких натяжек можно было назвать отношениями.

По сути, это и были настоящие отношения. Мы много времени проводили вдвоем, как в школе, так и после школы. Даже как-то раз сходили вместе в ресторан (правда, я подчеркнула, что это не свидание, но от моих слов суть происходящего не поменялась).

И все-таки… это была настоящая война. О своих чувствах мы с ним упрямо не говорили. Что нас ждет впереди, я по-прежнему не знала.

― А что ты собираешься делать после школы? ― как-то раз спросила Давида, будто невзначай. ― Я имею в виду, где будешь учиться?

― В институте Марангони в Италии.

В Италии… он собирается учиться в Италии. Мое сердце обратилось в лед. Даже если каким-то образом мы не расстанемся за лето, нашим отношениям просто не суждено продлиться долго…

― Здорово! Я тебе даже завидую, если честно, ― мои губы раздвинулись в натянутой улыбке. ― Я знаю, как ты любишь свою вторую Родину.

― Знаешь? Разве я тебе рассказывал? ― усмехнулся парень.

Упс!.. Проговорилась. Лично мне он никогда ничего такого не рассказывал. В детстве вещал на весь класс, как бы хотел навсегда остаться в этой прекрасной солнечной стране, поэтому я и знаю.