Сесилия Ахерн - Год, когда мы встретились
– Ой-ой, – саркастически продолжаю я, догадавшись, что произошло. – Они взяли кого-то, кто вас не любит. Кошмар. Интересно, где они его нашли.
– Точнее, не его, а ее, – поправляет доктор Джеймсон. – Это Оливия Фрай. Она из Англии. Работала на очень популярной радиостанции, как я понимаю.
– Жуткой радиостанции. – Ты трешь лицо ладонями. Стресс, ясное дело.
– Не поклонница?
– Нет. – Еще один мрачный взгляд.
Глоточек чая. Молчание.
– Не стоит так огорчаться, Джесмин.
Я поднимаю руки:
– Знаешь, Мэтт, я странным образом понимаю, почему ты думаешь, что твоя передача была полезна…
Ты пытаешься меня перебить.
– Погоди-погоди. – Мне приходится повысить голос, чтобы тебя перекричать.
Доктор Джеймсон шикает на нас обоих:
– Соседи спят!
Я продолжаю уже тише, но с напором:
– А как насчет Нового года? И той бабы в студии? Эта хрень зачем понадобилась?
Наступает тишина. Доктор переводит взгляд с меня на тебя и обратно. Я вижу, ему любопытно, скажешь ли ты правду.
– Я был вконец измотан, – наконец отвечаешь ты, не оправдываясь, а просто констатируя факт. – Перед шоу принял успокоительное и запил его виски. Это была ошибка.
– Вне всяких сомнений, – сердито качает головой доктор, который уже знает эту историю. – Это сильное лекарство, Мэтт. Какой виски?! Их нельзя смешивать. И откровенно говоря, лучше бы тебе не принимать эти таблетки вовсе.
– Раньше я уже так делал, и все было отлично, беда в том, что накануне я пил снотворное, и в целом коктейль вышел неудачный.
Доктор Джеймсон в ужасе всплескивает руками.
– Значит, ты признаешь, что предновогоднее шоу было ошибкой? – Я упрямо гну свою линию.
Ты наклоняешь голову набок, задираешь бровь и молча на меня смотришь. Поняв, что ты не готов произнести это вслух, поворачиваюсь к доктору:
– Как вы съездили отдохнуть?
– О, хорошо… Было приятно повидать детей и…
– Все две недели шел дождь, и доктора Джея припахали в качестве няньки. Он сидел с детьми, а эти двое ходили по гостям.
– Ну не так уж все было печально.
– Док, вы посоветовали мне честно взглянуть на факты и называть вещи своими именами. Вот и называйте. Они вас использовали.
Доктор Джеймсон грустно усмехается.
А меня зацепило другое. Ты сказал: вы посоветовали мне честно взглянуть на факты. Это объясняет ваши ночные бдения с добрым доктором. Не думала я, что вы этим занимаетесь в саду среди ночи.
– Жаль слышать это, – говорю я доктору Джеймсону.
– Я думал, что проведу с ними Рождество… надеялся, что мы все вместе… но, видите, не вышло. И теперь уж вряд ли когда получится.
– Последние пятнадцать лет доктор встречает Рождество один.
– Чуть меньше, – поправляет доктор Джеймсон. – Впрочем, не важно.
Мы умолкаем, и каждый погружается в свои мысли.
– Вы замечательно обустроили свой сад, – улыбается доктор Джеймсон.
– Спасибо, – с гордостью отвечаю я.
– У нее «садовый отпуск», – вставляешь ты. Смеешься, закашливаешься, и слово «уволена» запиваешь глотком виски.
Меня охватывает злость.
– Финн помог мне с альпийской горкой. Хотел смыться из дома от своего папочки.
Доктора Джеймсона забавляет наша пикировка. Меня нет.
– Ему пятнадцать. В этом возрасте никому неохота сидеть с родителями, – парируешь ты.
Согласна.
– И потом им здесь совсем нечем заняться. Сидят целыми днями все трое, уткнувшись в свои айпады.
– Ну так займись чем-нибудь с ними вместе, – советую я. – Придумай что-то. Финну нравится работать руками. – Тыкаю пальцем в стол. – Вот, например, его можно отдраить и отполировать. Полезное дело, между прочим. Ты мог бы тоже поучаствовать. Глядишь, и пообщались бы. – Язвительно фыркаю.
Снова молчим.
– Этот отпуск, – спрашивает доктор Джеймсон, – он у вас надолго?
– На год.
– А чем вы занимались?
– Была соучредителем компании «Фабрика идей». Мы приходили со своими идеями и внедряли их по разработанной нами стратегии в другие компании.
– Консалтинг? – спрашиваешь ты.
– Нет. – Я отрицательно качаю головой.
– Значит, реклама?
– Нет-нет, – возражаю я.
– Ну, тогда непонятно, что же именно…
– Непонятно, Мэтт, зачем орать об этом на всю улицу, – обрываю его на полуслове.
– Ой-ой-ой, – насмешливо поешь ты, понимая, что сумел наступить мне на больную мозоль. И я как дура тебе подставилась. – Понимаете, доктор Джей, я ее чем-то вывел из себя. Когда-то… – поясняешь ты.
– Почему же когда-то? А может, все, что ты говоришь, меня выводит из себя.
Нет, теперь это уже не так. Ты меня утешал и поддерживал. Зря я это сказала.
Смотрю через дорогу на свой сад, он – единственное, что способно заставить меня забыть вообще обо всем, единственное, что может отвлечь меня от этого разговора и не дать мне сказать слова, о которых я потом буду жалеть. Пока что тебе удается сохранять юмористический тон, но я знаю, что, если и дальше буду тебя дергать за больное, ты можешь не удержаться и ответить мне тем же.
– И что вы будете делать? – спрашивает доктор Джеймсон. Приходится приложить усилие, чтобы вернуться к разговору и ответить ему:
– Думаю, надо сделать небольшой фонтанчик.
– Я имел в виду не…
– Она знает, что вы имели в виду. – Ты задумчиво меня разглядываешь.
– Доктор Джей, а та пара, что живет по соседству… – Я вдруг понимаю, что обращаюсь к нему, как ты.
– Ленноны, – напоминает он.
– Да, Ленноны. Вчера я видела, как они ходили из дома в дом. Зачем?
– Звали соседей вступить в тайное общество по обмену секс-партнерами, – встреваешь ты. – Прямо у нас под носом, бесстыдники.
Я демонстративно тебя игнорирую.
– По-моему, я ей нравлюсь, а, док?
– Детский сад.
– Ты заводишься с полоборота, невозможно удержаться.
– Нет. Это только с тобой.
– Ленноны заходили попрощаться, – спокойно поясняет доктор Джеймсон, как будто не слышит нашу перепалку. – Они решили сдать дом и поехать в круиз на несколько месяцев. После того что случилось с Эльзой Мэлони, они сочли, что надо жить, пока есть возможность.
– И кто его снял?
– Твой двоюродный братец, – хмыкаешь ты.
– Правда? А я слышала, что твоя жена.
– Какой-то топ-менеджер. Холостяк. Компании сейчас платят своим управляющим баснословные деньги, как мы знаем. Он переедет сюда на следующей неделе. Я видел его, он приезжал посмотреть дом. Молодой парень.
