Ююко Такэмия - ТораДора! - 4
— …Такасу-кун…
Ами заговорила.
— Знаешь, я… я…
По-прежнему отворачиваясь, не встречаясь с ним взглядом, она шептала почти неслышно. Заглушаемый прибоем, её слабый голос опадал, как вспышки фейерверка.
— …никогда не задумывалась, одинока я или нет, — сказала она.
— Подумай. Подумай как следует.
— …Это… не будет больно?
— Если ты можешь что-то с этим сделать, я не думаю, что это будет очень больно.
Одиночество… Он понял. И пошёл. Всё, что он говорил Ами, было и про него тоже. Было кое-что, что он определённо должен сделать. Что-то, что позволит ему встать наравне. На самом деле, это что-то — очень просто.
— Эй, Кусиэда.
— Хм?
Минори повернулась, держа в руке несколько фейерверков. Он печалится тем, что ему нет места рядом с ней. Они точно не наравне. Значит, он должен попытаться докричаться до неё. Использовать любую возможность найти себе место, что-то крикнуть ей, всё равно что. Он хотел крикнуть «Я здесь!»
— Ум-м…
Тайга, стоявшая рядом с Минори, побежала прочь, пробормотав «Отнесу Тупой Чи несколько фейерверков». Она освободила ему дорогу. Выражая свою признательность за её поддержку, он собрался с духом.
— …Ум-м, Кусиэда. С-спасибо.
— Э?
— Я действительно испугался. Но теперь я думаю, что это было весело. Ты полностью меня одурачила. Когда ты рядом, как бы это сказать, это всегда удивительно. Когда ты рядом — это всегда интересно. В любой ситуации.
Словно утомившись, Минори была на удивление молчалива. Но затем…
— …А-ха-ха, так должна говорить я!
Она оглянулась на Рюдзи со своей обычной улыбкой.
— Мне в самом деле было весело в этой поездке. Правда, спасибо тебе. Ты действительно подарил мне замечательное время. Призрак морских водорослей, а ещё острый карри. Очень вкусный… Да, и когда мы вместе делали сэндвичи. Ты попробовал мой «особый Минори», с горчицей. И… ещё… ты без смеха выслушал мои бредни. Ты действительно понял.
Минори медленно крутила фейерверки в руках, внимательно глядя на потоки пламени и улыбаясь.
— И прости, что напугала тебя. И за испачканное полотенце тоже прости. В следующий раз я сделаю тебе подарок… Просто я на самом деле хотела показать тебе привидение, но перестаралась.
— Ты хотела показать мне?…
— Да. Правда.
Минори наклонилась, глядя на искры, но затем медленно подняла взгляд. Огонь ярко отразился в её глазах, когда она посмотрела прямо на него.
— Ты говорил мне, что хочешь увидеть привидение. Вот я и решила показать его тебе… В конце концов, Такасу-кун, похоже, очень старался, чтобы показать его мне. Хоть насчёт страха я притворялась, но разговаривали мы вполне серьёзно. Это мои настоящие чувства.
Слушая объяснения Минори, Рюдзи молчал. Минори снова нарушила тишину.
— Такасу-кун, а почему ты решил попытаться напугать меня?
— Э… Ну… Потому, что Тайга сказала, что ты не любишь ужастики, наверное…
— Подшутить надо мной?… Просто поиздеваться?… Вряд ли. Такасу-кун не тот человек, который открыто демонстрирует свою неприязнь к кому-то. Ты скорее из тех, кто стремится сделать других счастливыми.
Он онемел. Но, хоть он и молчал, Минори не злилась, не смеялась, лишь просто продолжала смотреть на него.
— …Пугая меня, ты наверно чувствовал, что можешь как-то порадовать меня, верно, Такасу-кун? Мне действительно хочется в это верить… Думаю, это на самом деле непостижимо.
Он облизнул сухие губы. Его колотило, словно рыбу, раненую в сердце.
Но он заговорил.
Он хотел сказать это.
— …Я хотел, чтобы ты поверила, что привидения существуют. Я хотел показать их тебе. Это не обман. И ты не одинока, вот… вот почему.
Он лишь молился, чтобы Минори правильно поняла его путаные слова.
— …Я понимаю.
Минори ничего больше не сказала, но её лицо смягчилось. Может, она и впрямь была способна понять то, он пытался выразить. Это очень хорошо, хотя он не был полностью уверен.
Со слабой улыбкой она продолжила.
— Такасу-кун, а ты видишь привидения?
Он медленно кивнул. Да. Я точно нашёл одно.
Может быть, Минори заметила. Привидение — и его самого, может быть, она найдёт их. Ничего не спрашивая, Рюдзи уставился на песок под ногами.
Он на самом деле надеялся, что она заметила.
Он надеялся, что она уделит ему хоть немного места в своих мыслях… Может даже не как привидению, а как кусочку духа, этого хватит.
— …Ну, тогда в следующий раз… О, я знаю. Эй, Такасу-кун. Почему бы нам вместе не поискать НЛО? Не спутник, а настоящее.
Внимательно вглядываясь в небо, её глаза сузились в улыбке.
— После привидений будет НЛО… А после этого — Цутиноко[18]. Если мир вот так будет постоянно меняться… Если я буду искать то, что хочу найти… когда мой мир изменится, тогда, может быть, однажды…
В этот момент.
Краем глаза Рюдзи увидел свет.
Он быстро указал на море.
Развернувшись, Минори увидела, на что показывал Рюдзи.
Это был шарик света, взлетающий над тёмным горизонтом. Затем он взорвался.
В тёмно-синем небе расцвёл большой круг. Через секунду донёсся сильный грохот.
Прямо над головой Минори это выглядело, как дождь падающих обломков.
Минори раскинула руки. Её широко распахнувшиеся глаза сияли даже ярче звёзд. Свет фейерверков слегка подкрашивал кончик носа. Затем она пробормотала. Может, не хотела, чтобы её слышали, а может просто говорила сама с собой…
— Он взорвался… Это был НЛО.
Китамура тоже смотрел вверх.
Даже Тайга и Ами так же подняли глаза к небу.
Они все онемели. Это было так неожиданно, блеск пламени в небесах.
Огни продолжали взлетать, взрываться, сопровождаемые грохотом, и осыпаться обратно на землю. Красные, жёлтые, синие, зелёные — летние фейерверки блестели и рассыпались в ночном небе.
— Это… начало галактической войны?…
Пробормотала Минори, простерев руки к небу, словно не могла в это поверить. — Снова и снова, как во сне, я вижу их, — сказала она.
Под ослепительным небом было кое-что, чего не замечал Рюдзи.
Поднятые руки Тайги медленно упали. Фейерверки пугают, только посмотри на них, глупый пёс… Не имея возможности ухватиться за его футболку, как она обычно делала, Тайга уронила руки.
Затем она наконец поняла. Что ничего не понимает.
Понимаю.
…Раз это похоже на то, это то, подумала она.
Только глаза находящейся неподалёку Ами внимательно смотрели на лицо Тайги. Под небесами, где продолжали сверкать фейерверки, в её взгляде было больше ошеломления, чем жалости. Но она по-прежнему стояла рядом с ней, не говоря ни слова.
