Галина Мишарина - Бури
Я сосредоточилась и попробовала поговорить с Яной. Она не всегда слышала меня, и в этот раз ничего не вышло. Боль мешала думать. Я остановилась, зажав глубокую рану ладонью. И тут мне в голову пришла мысль поставить булыжники один на другой и сделать что-то вроде лестницы. На ощупь, чтобы не тратить спички, я стала таскать их к краю уступа. Начала с маленьких, но их оказалось немного. Потом пошли средние. Нет, не сдвину. Я залезла на эту горку. Она приподняла меня всего-то на полметра над полом, и тут же зашаталась. В общем, я снова полетела вниз. Жаль, что на огромные булыжники у меня не хватало сил.
В пещере было холодно, и я накрыла Саньку своей курткой. Она была такая плотная, что от неё не удалось оторвать ни куска, иначе я бы замотала его раны лучше. Хорошо, что мальчик задремал, привалившись спиной к стене.
В течение следующего часа я пыталась что-нибудь предпринять. То звала Яну и Артёма, пробовала позвать Алеарда или Кристиана, или Эвана, но они молчали. То ощупывала стену и находила удобные выбоины, чтобы залезть наверх — и падала. То снова строила лестницу, миллиметр за миллиметром подталкивая огромные камни к краю. Один такой увесистый валун я пёрла особенно долго, но, к сожалению, не дотащила, уткнувшись в выбоину. Поднять его наверх не получилось. На сей раз груда камней стояла крепче. Я почти нащупала край, пальцы судорожно хватались за неровную стену. Чуть-чуть! Отчаянный прыжок — и конструкция развалилась. Один из камней попал мне по ноге, и я тихо взвыла от досады. Пришлось вцепиться зубами в руку — было больно.
А если закинуть мальчика наверх? — вдруг подумала я. У тебя мозги совсем отсырели! — ответил мне внутренний голос. — Как он пойдёт с такой ногой в темноте и переберётся через трещины?.. Да, это не вариант. Потом меня пронзила мысль, что можно прямо отсюда переместиться в Промежуток. Радостная, я позвала его, но Промежуток молчал. Я пробовала ещё и ещё раз, и просила, и злилась, и умоляла его отозваться. Тишина была мне ответом.
Я опустилась на пол возле мальчика. Руки были расцарапаны, колено нестерпимо болело и кровоточило. Плохо, что отрывать от рубашки было уже нечего, она и так едва прикрывала грудь и осталась без рукавов. А порвать собственные джинсы не получалось. Пальцы на ноге, на которую упал булыжник, онемели. Я пощупала их и поняла, что они значительно увеличились в размере. Отлично. Решив немного успокоиться и подумать, я покрепче обхватила мальчика и тут же отключилась.
Я открыла глаза: тьма. Холодно. Внутреннее чутьё подсказало мне, что прошло несколько часов. Значит, нас уже ищут. По крайней мере, этого Санька. Я осторожно, чтобы не разбудить его, поднялась, и вдруг мне в голову пришла странная мысль: а что, если не пытаться поговорить мысленно, а просто позвать кого-нибудь? Позвать собой, как мы делали это с Промежутком. Кандидатура была только одна: Алеард. Я выдохнула лишние эмоции, стёрла боль и расслабилась. Представила перед собой капитана: его голос, лицо, руки, даже запах, и всем существом устремилась к нему. «Алеард, мы в пещере. Помоги!» — произнесла я. И вслух тоже для надёжности. Я пыталась как можно отчетливее представить горы и путь к пещере, то, как и где я шла. Деревья, изгибы земли, мельчайшие детали, даже цветы и очертания гор. Потом повторила свой молчаливый призыв о помощи и глубоко вздохнула.
Через полчаса Санёк зашевелился у меня на руках. Сначала он дёрнулся, надумав встать — и тут же заголосил на всю пещеру. Я стала гладить его по голове, стараясь утешить, но он не желал успокаиваться. Его мучила боль, да и меня, честно признаться, тоже. Я баюкала его, и пела ему все песни, которые знала, в том числе мамину колыбельную, под которую всегда хорошо засыпала.
Спи, усни мой милый малыш.
Пусть день тоже отдохнёт,
Пока ты спишь.
Колыбель твоя
полна светлых грёз,
Облаков
и лепестков белых роз.
Пусть мои заклятья
В этой тишине
Как девы в светлых платьях
Полетят к луне.
Спи, ангел тебя сохранит.
Мечта
На светлых крыльях умчит.
И ветра
споют о краях,
Где сказки и приключения
Ждут тебя.
Он немного успокоился, но продолжал сопеть, глотая слёзы. Я не отчаивалась, хотя была напугана и растеряна. Сколько ещё нам сидеть здесь? Догадаются ли ребята, где нас искать? Знают ли родители Саши, что он пошел в горы? И прочие вопросы, на которые нельзя было ответить.
И вдруг мне почудились голоса. Особо не раздумывая, я вскочила и заорала во всю силу лёгких:
— Мы здесь!!!
Санёк встрепенулся и тоже закричал: пронзительно, на одной ноте. Я и не знала, что ребёнок способен так кричать.
Нет, не почудилось. В пещеру кто-то забрался. И уж точно не просто так, из любопытства.
— Эгей! — крикнула я снова. — Мы здесь!
— Здеся-я-я-я! — помог мне мальчишка. Я чуть не расхохоталась. Мне хотелось от радости встать на голову и подрыгать ногами. Кошмарная темнота уже не казалась такой непроглядной.
— У-у-у-у! — долетело издалека.
— Ы-ы-ы-ы-ы!!! — ответил Санёк, елозя у меня на руках. Он ещё какое-то время орал, а потом заревел. Так громко, что мне даже не пришлось больше ничего кричать. Я пыталась утешить малыша, но он не успокаивался.
Показавшийся наверху мягкий дрожащий свет окончательно свёл мальчишку с ума.
— Мама-а-а-а! — завопил он, и я его легонько встряхнула.
— Ты же меня оглушишь, дурачок! Ты кто — верещалка или воин огня?
Он замолк, и тут же мы оба задрали головы. На нас смотрели Алеард, Кристиан и отец мальчика. Я поняла это, потому что Санёк заскулил и потянулся к нему.
— Чёрт возьми!.. — вырвалось у мужчины. Наверное, мы выглядели не лучшим образом. Прихрамывая, я подошла к краю. Как можно выше подняла мальчика, подавая его ребятам. Алеард и Кристиан придержали мужчину за пояс — и через мгновение он, плача, обнимал сына.
— Ногу осторожно! — предупредила я.
Санёк и его папа тотчас ушли. Я устало, но облегчённо вздохнула, и оперлась плечом о стену.
— Фрэйа, — позвал меня Алеард, — сможешь выкарабкаться, если я тебе руку подам?
— Наверное, нет, — честно сказала я, поднимая голову и глядя на него. — У меня пальцы на правой ноге… немного раздавлены. — Алеард встревоженно глянул вниз, и я поспешила договорить: — То есть ушиблены. Я их не чувствую совсем. И ладони разодрала до мяса. Хотя я бы могла…
Вместо ответа он легко спрыгнул вниз и шагнул ко мне, обнимая. Я крепко обняла его в ответ. Он услышал меня. Могло ли быть иначе?
— Я так рада тебя видеть… — прошептала я ему в рубашку.
