Тиффани Бонд - Странное предложение
– Я рад, что ты устроил взбучку этому Гарри. С ним что-то не так. Не могу объяснить, но тут что-то определенно есть, – сказал задумчиво Петрос.
Марша сдвинула брови.
– Мне жаль его. Он никому не сделал ничего плохого. Я думаю, ты должен быть к нему снисходителен.
Алексис ничего не ответил.
– Как вы знаете, он на самом деле не был приятелем Марии. Он просто пришел на яхту и попросился в плавание. Я сказал ему, чтобы он убирался, а потом узнал, что она взяла его с собой. Когда я попытался отговорить ее, она сказала, что получила ваше разрешение, – объяснил капитан. – Я согласен с Петросом. Он совсем не внушает доверия.
Алексис нахмурился, заметив, что Марша что-то прячет в сумочку.
– Я думаю, что он не опасен. Не понимаю, почему он не может продолжить путешествие, – сказала Марша.
– Может, – проворчал Алексис, переглянувшись с Петросом. – Вот что я обо всем этом думаю.
Часом позже Алексис стоял на носу яхты, глядя на гавань Алонниссоса. Он вспомнил, как всего несколько дней назад они отдыхали здесь, в этом раю.
Это были счастливые воспоминания. Они много разговаривали, смеялись, в полной мере наслаждались жизнью, не боясь быть самими собой. Но он тут же подумал о другом. Неужели они всегда будут так ссориться? Если бы Петрос не пристал к нему с ножом к горлу, он бы вернул девушке ее свободу. По крайней мере, он дал бы ей возможность выбора.
Он запустил руку в волосы и рассмеялся. Выбор! Керри никогда бы не выбрала его по доброй воле, хоть и отдалась ему с таким желанием. Ведь это была лишь часть соглашения, с грустью подумал он.
Черт! Почему он позволил вовлечь себя во все это? Почему согласился на этот план Петроса? Почему? Причина была совершенно ясна. Да, он любил ее, любил всегда, с того дня, как она посмела ослушаться Петроса и компанию седобородых скучающих мужчин, кроме него. В тот день она испортила прекрасный полированный стол, он до сих пор хранит следы ее ножа.
Что будет, если он сейчас даст ей уйти? Она отправится в Лондон к своему верному Питеру. Директору школы, как она сказала. Он ненавидел Питера, ненавидел человека, которого совсем не знал. Он ненавидел сами мысли о нем, само звучание его имени.
Нужно пойти и разобраться во всем этом вместе с Керри. Нужно пойти к ней, разбудить ее и извиниться за то, что он такой осел. Он потребует от нее объяснений по поводу Питера, он не позволит, чтобы она обманывала его…
– Алексис.
При звуке голоса Марши у него свело живот.
– Марша, уже поздно. Я думал, что ты спишь, – сказал Алексис, повернувшись и следя за каждым ее движением. В Марше было что-то, что ему не нравилось. Да, он спал с ней, но только потому, что она тайком пробралась к нему.
– Я не могу уснуть. Может быть, мы разделим с тобой…
– Мы с тобой ничего не можем делить! – резко бросил Алексис. – Не знаю, сколько раз я тебе об этом говорил. Все кончено. Я думал, что ты все поймешь, когда увидишь меня с Керри. Я никогда не любил тебя. Это ты пришла ко мне, запомни!
– Давай снова займемся любовью, – хрипло прошептала Марша. – Ты не захочешь, чтобы все кончилось. Мы все вернем снова.
Алексис закрыл глаза, довольный тем, что ветер обдувал его лицо, действуя успокаивающе. Он все еще был возбужден от общения со своей безответственной сестрой. Он не мог справиться и с ней!
– Я знаю твою игру, Марша. Прости, что не смогу тебе угодить, – проворчал он, сверкая глазами. – Может быть, тебе стоит вернуться к мужу? Может быть, кто-нибудь из мужчин на яхте сможет тебе помочь, если ты находишься в таком отчаянном положении? – Она замахнулась на него, но он схватил ее за руку. – Ну, нет! Не существует женщины, которой удалось бы это сделать, хотя в настоящий момент я этого, безусловно, заслуживаю.
– Заслуживаешь, ублюдок! Ты заставил меня поверить, что приглашаешь на яхту ради примирения.
Алексис усмехнулся:
– О нет, дорогая. Мы оба знаем, что ты здесь по другой причине. Возможно, из-за моих денег. Я еще не знаю этого, но обязательно выясню.
Он посмотрел на нее так, что она вздрогнула.
– У моего мужа куча денег.
– Твой муж с тобой разводится, Марша, и готов биться об заклад, что он составил брачный контракт, как только положил на тебя глаз. Послушай, почему бы тебе не пойти собирать вещи? Я советую тебе отправиться домой к мужу и спасать то, что осталось от вашего брака, – сказал он резко, так что Марша снова вздрогнула.
Когда она ушла, Алексис посмотрел на часы и вздохнул. Скоро он сможет увидеть восход солнца и предрассветный туман над гаванью. Может быть, ему искупаться перед восходом? Сняв шорты, он прыгнул за борт, рассекая холодную воду вокруг себя.
Это было как раз то, что надо для разговора с Керри, – ясная голова. С каждым гребком Алексис заплывал все дальше на глубину. Он развернулся. Яхта была уже довольно далеко; он заплыл дальше, чем предполагал. Отсюда он наблюдал рассвет, захватывающий дух восход солнца, лучи которого отражались от подрагивающей серебристой поверхности воды. Встретив рассвет, он медленно поплыл назад и поднялся на «Челленджер».
– Алексис, боюсь, что у нас плохие новости. Стефан плывет сюда на катере. На одном из ваших танкеров произошла авария, – устало сказал капитан Савидис, увидев хозяина с полотенцем в руке.
Алексис энергично вытерся.
– Еще одна авария? – нервно спросил он. – Известны какие-нибудь подробности?
– Нет, но скоро должен прибыть Стефан. Я предполагаю, что это был пожар.
– Есть жертвы? Капитан кивнул.
– Я не знаю сколько, но не много.
– Даже один человек – это слишком много.
– Да, сэр.
Алексис взял свои вещи.
– Я пойду переоденусь. Пошлите за мной, как только увидите катер Стефана, и скажите, чтобы меня подождали. Я должен поехать с ними.
– Конечно, сэр.
Алексис повернулся к капитану.
– Кстати, я буду в каюте у Керри.
Капитан смотрел, как Алексис спускался вниз. Вторая авария на корабле! Ущерб был огромным!
Их каюты находились в разных концах яхты. Алексис нахмурился: кто, черт возьми, все поменял? Керри была права. Маршу поместили в соседнюю с ним каюту, хотя его распоряжения были совершенно другими.
Нина тоже занималась этим. Неужели она настолько влюблена в Стефана, что не способна рассуждать разумно?
Он тихо открыл дверь каюты. Керри спала, ее волосы разметались. Она лежала на животе, едва прикрытая простыней. Он улыбнулся. Ему хотелось забраться к ней в постель, но он понимал, что прием может оказаться весьма холодным. Сегодня вечером она была сильно раздражена. Они оба были раздражены!
Пройдя в душ, Алексис разделся и включил воду. Встав под упругие струи, он смыл морскую соль со своей оливковой кожи. Он понимал, что должен уехать, что это его обязанность. Люди зависели от него, да и он сам, черт побери, хотел во всем разобраться.
