Дженис Линн - Излечи мое сердце
– Вейл!
– Хм?
– Я действительно люблю тебя и готова выйти за тебя замуж, но я еще не готова завести детей!
Он облокотился и смущенно взглянул на нее.
– Должен признаться, я тоже не стремлюсь заводить большую семью! Пока мне хватит тебя одной! Но если ты задумаешь завести ребенка, я готов принять самое горячее участие в этом благородном деле! – Его губы изогнулись в шутливой улыбке. – А на что ты готова, Фейт?
– Ты всерьез предлагал мне вернуться в клинику, Вейл? – спросила она, дотянувшись до одежды.
Он наблюдал, как она надевает лифчик, застегивая на груди крючки.
– Я еще предлагал тебе себя в качестве сотрудника твоей клиники!
– Я сомневаюсь, что открытие новой клиники и женитьба будут разумным решением! – Она одновременно тянула из-под него свою блузку и оглядывала стол в поисках трусиков.
Он разыскал их и держал как дорогой трофей, при этом выглядя очень сексуально. Фейт вытаращила глаза и схватила их.
– Мне нравилось работать здесь с тобой над нашими исследованиями болезни Паркинсона!
Он сидел в слаксах, надетых на боксерские трусы, без рубашки, а она расправляла блузку под юбкой. Тихо сидел и смотрел на нее.
– Открыв свою клинику, ты продолжишь работу по исследованию болезни Паркинсона, – предложил он. – Я не хочу, чтобы теперь, когда мы вместе, ты отказывалась от своей мечты!
Фейт надела туфли и повернулась к нему.
Вейл был первоклассным нейрохирургом, идущим намного впереди всех. Он серьезно предлагал ей свою помощь в становлении новой клиники?
– Ты действительно согласен оперировать в моей клинике, если я решу открыть ее?
Он кивнул.
– С удовольствием!
Фейт удивленно уставилась на него, но в его глазах сияла искренность.
– Я тебе верю…
Вейл засмеялся:
– Разве ты до сих пор не поняла, что я готов перевернуть весь мир, чтобы ты стала счастливой и всегда была только моей?
– Не нужно переворачивать мир! – прижав ладони к его голой груди, заявила она, переполненная счастьем, которого никогда не испытывала. – Но где же моя собака?
Вейл усмехнулся:
– Наконец-то вспомнила!
– Что ты сделал с моим бедным Йодой?
Вейл показал ей руку со следами крошечных зубок.
– Твой бедный Йода далеко не беззащитен! Мы должны научить его не кусать людей!
Фейт потрогала пальцем следы от укусов.
– Он всего лишь защищал мою честь!
– Нам нужно сесть втроем и внушить ему, что отныне это мое дело!
– Все-таки, где Йода?
– Он у Шерон.
– У Шерон? – изумилась Фейт.
Да, ее друг сегодня вечером действовал предусмотрительно! Фейт даже не ожидала!
– Она знает, что Йода у нее? Ты предупредил ее о собаке?
Вейл покачал головой.
– Нет. Я запер маленького дурака в ее спальне, поставив ему миску с водой, едой и постелив газету! Я полагаю, что ему будет полезно посидеть там несколько часов, пока не придет Шерон и не найдет его.
– Ну и ну, – скривилась Фейт. – А ты, случайно, не заметил, была ли приоткрыта дверь ее шкафа?
Вейл пожал плечами.
– Не знаю. А что?
Фейт расхохоталась.
– Тебя ждут большие неприятности, когда вернется Шерон и обнаружит в своей спальне Йоду! Шерон не самая большая поклонница Йоды!
– Вот видишь, – усмехнулся Вейл, – еще одна причина заняться воспитанием твоей собаки!
– Возможно, он просто не любит Уэйкфилдов?
– Тогда в ближайшем будущем у нас могут возникнуть большие проблемы!
Фейт улыбнулась, любуясь теплотой в его взгляде.
– Это еще почему?
Вейл взял ее за подбородок и поцеловал.
– Да потому что в ближайшем будущем ты станешь моей женой, а значит, тоже Уэйкфилд!
Эпилог
Первый день августа выдался солнечным. С Атлантики дул легкий бриз, бабочки летали над территорией маяка Кейп-Мэй.
Когда Вейл впервые предложил провести бракосочетание на маяке, она подумала, что он ее дразнит. Поняв, что это не шутка, она согласилась, что маяк – самое подходящее место для начала совместной жизни.
В отличие от свадьбы его кузины они предпочли скромную церемонию, и им каким-то образом удалось скрыть предстоящую свадьбу от прессы.
Со стороны Фейт на свадьбе присутствовали ее мать с отчимом, сияющая миссис Бисли, несколько подруг по медицинской школе и несколько друзей с работы. Со стороны Вейла – его мать, Шерон, Анжела с родителями и Маркус Фиш, исполнявший роль шафера. Шерон стояла рядом с Фейт, как подружка невесты.
Вейл пригласил также Стива, но главным образом для того, чтобы присутствие красивого футболиста образумило Шерон.
Похоже, все Уэйкфилды любили вмешиваться в личные дела окружающих, но в данном случае не зря, судя по взглядам, которые бросала Шерон на своего изгнанного мужа!
Вейл сначала решил провести церемонию бракосочетания на вышке маяка, но быстро передумал, поняв, что Фейт будет трудновато преодолеть сто девяносто девять ступенек лестницы в своем длинном подвенечном платье со шлейфом.
Конечно, можно было бы внести ее туда на руках, но нужно же поберечь силы для брачной ночи! Поэтому остановились на огороженной зеленой площадке за маяком, где было солнечно и не очень ветрено.
Фейт долго мучилась раздумьями, кто поведет ее по проходу. От услуг отчима номер шесть она решительно отказалась, и мать поняла ее. Фейт решила идти одна.
Вейл хотел предпринять некоторые шаги и разыскать ее биологического отца, чтобы навсегда покончить с проблемой отказа от ребенка, но Фейт уговорила его не делать этого. Теперь ей никто не нужен, кроме него!
Она больше ни в ком не нуждалась, имея такую надежную поддержку!
Когда зазвучал свадебный марш, Фейт двинулась по дорожке к человеку, которого любила всем сердцем. Упрямый, гордый, высокомерный, он любил ее пылко, страстно, не скрывая своей любви!
Этот человек подарил ей весь мир и стал для нее всем!
Фейт отдала свой простой букет полевых цветов Шерон и остановилась перед человеком, с которым собиралась прожить остаток своей жизни в любви и согласии.
На церемонии присутствовал еще один член семьи: крошечный кремовый пудель, на котором торжественно красовался галстук-бабочка. Йода шел с Фейт по проходу, а во время брачных клятв сидел у ее ног и вертел головенкой, словно слушая слова каждого говорящего.
– Клянусь! – не сдерживая слез, говорила Фейт, надевая кольцо на палец Вейла.
Глядя ей в глаза, он взял ее руку с такой любовью, что казалось, солнце засияло еще ярче!
– Клянусь! – произнес он, надевая ей на палец золотую полоску. – Всегда и навечно!
