Генриетта Рейд - Маскарад поневоле
— Почему ты называешь меня шантажисткой? — натужно проговорила Сорша.
— Потому что это так. Ты хочешь, чтобы Логан был твоим, разве не так? И ты хочешь заполучить его любыми способами, какие только есть у тебя в арсенале. Если ты избавишься от этой девочки, дорога будет свободна. Что ж, это последняя капля. Я многое готова была терпеть от тебя, но я не желаю видеть под крышей Саггарта шантажистку. Завтра мы с тобой поговорим и решим, что тебе делать дальше, поскольку ты, без всякого сомнения, не останешься в Саггарте. А сейчас я хочу поговорить с этой девочкой наедине, если ты позволишь, — сурово закончила она.
Даже несмотря на то, что в коридоре было темно, Делла увидела, что лицо Сорши было бледным от ужаса. Было очевидно, что она хорошо изучила характер пожилой леди и знала, что ее решение окончательно.
Джулия молча подождала, пока Сорша удалится, потом повернулась к Делле, толкнула широкую дверь своей спальни и отрывисто приказала:
— Проходи. Нам с тобой нужно откровенно поговорить, и мне нужна от тебя правда, помни, я не прощу тебе, если ты станешь что-то приукрашивать.
Она подтолкнула Деллу к креслу, которое стояло у камина — несмотря на теплый вечер, за каминной решеткой горел огонь, — сама уселась напротив.
— Итак, тебе придется дать мне объяснения. Как верно отметила Сорша, я не люблю, когда мне лгут, а из того, что я слышала, выходит, что вся твоя жизнь — сплошная ложь, не так ли? Скажи мне, — потребовала она, прежде чем Делла успела вставить хоть слово, — что случилось с Линн?
— Она погибла в авиакатастрофе, — прошептала Делла.
Последовала длинная пауза, тишину нарушало только тихое потрескивание поленьев в камине. Лишь через несколько невыносимо долгих минут Делла осмелилась поднять глаза на старую леди, лицо той словно окаменело от шока.
— Понятно, — дрогнувшим голосом вымолвила она наконец. — Бедняжка Линн, она была глупой девчонкой, и я не стану притворяться, что очень ее любила и что теперь у меня разбито сердце, но узнать об этом так… Это действительно жестоко. Мне кажется совершенно очевидным, что тебя заставили играть эту роль. Ты долго удивляла меня. Ты обнаруживала черты характера, которые совершенно не вязались с образом моей племянницы. Она была совершенно эгоистичной любительницей сладкой жизни, полностью погруженной в свои дела, и все же достаточно ловкой, чтобы лестью добиться поставленных целей. Ты же, в отличие от нее, не делала никаких усилий, чтобы снискать мою милость, ты показала, что можешь быть разумной и заботиться о других, а это было совершенно несвойственно Линн. Я думала, эта перемена произошла в ней благодаря помолвке, но через некоторое время стало очевидно, что между тобой и Рексом ничего нет, разве что неприязнь. А теперь ты должна рассказать мне всю свою историю, и постарайся ничего не упустить. Меня не так легко удивить. Саггарт, возможно, и «тихая заводь», но думаю, я не так плохо разбираюсь в человеческой природе. Я хочу знать, кто ты на самом деле и как ты оказалась замешана в этом деле.
Джулия смотрела на огонь в камине, а Делла нерешительно рассказывала ей свою историю с того судьбоносного дня в «Стенхоупе», где ей так понравилось норковое манто, и до той утренней прогулки верхом, когда Логан снял ее с терновой изгороди и сообщил ей, что настоящая Линн де Валенс — искусная наездница.
Джулия кивнула:
— Итак, Логан с самого начала все знал.
— Только то, что я не Линн, — поспешила встать на его защиту Делла, — он не знает ничего о том, почему я оказалась во власти Рекса.
Старая леди вздохнула:
— Значит, ты любишь его, верно? Что ж, не могу сказать, что виню тебя за это. — Она внимательно осмотрела кричащий макияж Деллы и ее сомнительное платье с блестками. — А ты уверена, что выбрала верный способ, чтобы привлечь его?
— Теперь это не имеет никакого значения. — Делла с трудом поднялась. Ей ничего не хотелось так, как снять это платье, которое, казалось, нестерпимо давило на плечи, и поскорее смыть с лица краску.
— Ты, должно быть, была в отчаянии, раз решилась на этот маскарад, но совершенно очевидно, что у тебя нет холодной хватки, необходимой, чтобы довести роль до конца, — заметила Джулия немного погодя. — Но каким же глупым и доверчивым ребенком ты была! Если бы у тебя было хоть немного здравого смысла, ты бы поняла, что Рекс ничего не может тебе сделать. Ты позволила запугать себя, а теперь ты опасаешься, что Сорша разрушит твое счастье, разве не так?
— Она может, — бесстрастно ответила Делла. — Она сказала, что у Логана возникнут сомнения, и она права.
— Не будь такой трусливой! — живо возразила Джулия. — Если мужчина любит женщину, тут не может быть никаких сомнений. Сомнения — удел слабых духом. У Логана Стейси есть свои недостатки, но слабость в их перечень явно не входит. Иди к нему и расскажи ему все, и тогда ты сможешь от всего сердца посмеяться над угрозами Сорши. Логан довольно сложный, многогранный человек, но думаю, что не ошибусь, если предположу, что он все поймет.
Затем, заметив тени под глазами Деллы, она сказала с необычной мягкостью:
— Ты очень устала, не так ли? Завтра мы продолжим этот разговор, а пока помни, моя дорогая: Саггарт — твой дом, по крайней мере до тех пор, пока ты окончательно не решишь, что делать дальше. И я тебя уверяю, — весело добавила она, — что Рекс тебя больше не побеспокоит.
Оказавшись у себя в комнате, Делла в отчаянии огляделась. Она должна уйти отсюда сейчас же, пока у Сорши не появилось возможности обо всем рассказать Логану. Джулии, конечно, просто убеждать ее, что Логан все поймет, но ведь Сорша гораздо лучше знает мужчин. Так много зависит от того, какими словами рассказать эту историю, и Сорша обязательно проследит, чтобы ее версия была первой и убедительной. Делла решила, что сейчас же соберет вещи и с первыми лучами рассвета сбежит из Саггарта. Она пойдет к мисс Планкетт. Добрая женщина, вероятно, не откажется после занятий отвезти ее на станцию.
С внезапной решимостью она сорвала с плеч платье и резко отшвырнула его от себя, так что оторвавшиеся блестки закружились по комнате. Затем она подошла к туалетному столику и стерла с лица остатки макияжа.
Глава 12
Под окном послышался скрип гравия, Делла нервно напряглась. Было уже поздно, вечерние события совершенно вымотали ее, но любопытство взяло верх. С минуту поколебавшись, она осторожно подошла к окну, чуть раздвинула тяжелые гардины и выглянула в окно. Вначале она не увидела ничего, кроме теней, отбрасываемых деревьями и высокой башней, но потом сердце ее затрепетало — под ее полуоткрытым окном неподвижно стоял высокий, широкоплечий мужчина. Затем она услышала, как он нежно позвал ее по имени, с легким смехом облегчения она распахнула окно.
