Елена Некрасова - Гиль-гуль
Воскресенье, 6 апреля 1958 года, Учан, 15.30
Открыл настежь окно, потому что задыхаюсь от краски и снова опухли и слезятся глаза. Примерно в 10 утра в Ханькоу прибыл Мао, и сейчас еще ликование в самом разгаре — мимо окна то и дело пролетают воздушные шары, раздаются радостные крики, по городу ездят машины с громкоговорителями — транслируют то песни, то какие-то объявления. И это здесь, в Учане. Что же творится на другой стороне реки?! Все наши утром тоже отправились в Ханькоу, хотя и без переводчиков (их подключили к уборке и украшению территории). Так что в общежитии я, кажется, остался один — «сижу за решеткой в темнице сырой».
Недавно выходил на кухню вскипятить чайник и поразился, как быстро работают ремонтники. Наш этаж уже полностью готов, а в торце коридора художник расписывает стену (уже заканчивает, а ведь утром только намечал рисунок). На картине изображен огромный барабан, вокруг которого собрались люди разных профессий — сталевар, солдат, враг, крестьянин, строитель и др. У всех в обеих руках красные палочки с бантами, которыми они со всей силы (показан большой размах рук) бьют по этому барабану. Кроме иероглифов, есть надпись на русском: «Сильнее ударим в барабаны большого скачка!»
По комнате гуляют сквозняки, и вряд ли это на пользу лечению. Наверное, оденусь сейчас потеплее и пойду прогуляюсь по набережной, подышу немного.
Таймень, хариус, ленок, щука… а, окунь, конечно… а в Эстонии что ловилось? Не бог весть что… пару плотвичек, вот в Забайкалье, в Беклемишевских озерах все просто кишит… А в Монголии так и не удалось порыбачить… а там лосось, говорят, крупнее сибирского… Да… надо признать, что его расшатавшиеся нервы успокаиваются только рыбалкой, а что ему мешает? Купить спиннинг — и на Дунху, прямо в следующие выходные… Дышится особенно хорошо, пахнет весной… Заводы теперь дымят и в выходные, но не сегодня… Сегодня повсюду митинги и гулянья. Как удачно он выбрался на прогулку, главное не попасть в толчею… Пожалуй, одеться можно было и полегче… А что если купить спиннинг прямо сейчас? Ведь наверняка тот базарчик сегодня работает… хотя нет, на набережной уж точно не протолкнешься, лучше в другой день… Или проверить, вдруг не так много народу? Деньги с собой… Надо же, две недели всего проболел, даже меньше, а от воздуха опьянел совершенно… ноги куда-то несут, мысли путаются… Среди этих улочек мрачновато, конечно… ни одного тебе деревца, ни кустика…
Первое, что его поразило, — это очередь на паром в Ханькоу, как километровая змея она тянулась вдоль набережной… Второе — сам паром. Мало того что он стал ярко-красным. Паром весь трепетал флагами, а в самом его центре, как гигантский застывший парус, красовался портрет Председателя Мао. Ветер был вождю нипочем — так хорошо его закрепили…
А в остальном все было нормально, даже велосипедисты уже разъезжали свободно… Васильков не спешил спускаться на набережную, полюбовался на свежую зелень только что распустившихся кустов, с виду напоминающих сирень… заметил, что подстригли конусом можжевельник, растущий вдоль аллеи, а возле скамеек поставили кадки с цветущими деревцами… ну вот и весна. Закатное солнце все еще пригревало. Он решил немного посидеть, чтобы отдохнули отвыкшие от ходьбы ноги, но тут же почувствовал неладное — каменные скамейки все еще прятали зимний холод, лучше уж найти деревянную…
Нет, правильно он оделся, на набережной совсем не жарко, так, где тут у них… странно, раньше всегда где-то здесь были спиннинги… по-хорошему, надо было заставить Щупина, сломал — так будь добр, покупай новый… сам виноват, нечего было давать снасти кому попало… Сколько же тут всякой дряни… и главное, с каким убеждением! Хоть в честь праздника не хватали бы за одежду… надо было дойти до универмага, далековато, конечно… Черт, похоже, нету сегодня спиннингов… а удочку он и сам сделает, даже лучше… надо только купить леску, крючки и грузила… Неужели?! Он не верит своим глазам, это же… старик Сяо Юй! Торгуется с продавцом шкур… а эти двое… ну да, художник и этот их актер высоченный… похоже, закупают реквизит…
— Ваньшан хао!
— Ни хао, ни хао!
— Ни го дэ хао ма?
— Хай кэй… Хэнь гаосин цзяндао ни! Мафань, шаодэн йся, во яо май…
— Дуй, данжань![33]
Конечно он подождет, даже забавно посмотреть, как старик сцепился со шкурником… они что, все до единой решили купить? Ну надо же… как они их, интересно, потащат… А если старик думает и его приспособить? Похоже, надо сматываться…
— Дуйбуци, хэнь ихань, во цзюэдэ бу шуфу… Цзай цзянь!
— Бу, бу! Цйн юньсюй во яоцйн ни дао цзюйюань…[34]
Ну вот, он как чувствовал… какой еще театр? Старик увлекал его вниз, к пристани, правда, на помощь явно не рассчитывал — те двое уже бодро шагали далеко впереди, взвалив на спины огромнейшие тюки…
Все так же цепко держась за его локоть, Сяо вдруг выхватил из груды какого-то хлама старые весы и стал торговаться… но цена его возмутила, и он с ходу переключился на гнутый медный таз соседнего торговца. Купив за десять фыней таз и потрепанное ципао[35], старик довольно подмигнул Василькову:
— Дяоюй?
— Ши… Во сйхуань дяоюй[36].
Ну да… он и забыл про висящий на шее моток лески… Все-таки со стариком у него хорошо получается… как-то четко тот произносит слова, и даже если попадается непонятное слово, то общий смысл… Сян-цзэ? Он говорит ему что-то про Сян-цзэ… странно. Она должна скоро прийти в театр посмотреть репетицию? Он что-то путает, ее же забрали украшать зал заседаний…
Хм, старик уверяет, что он недавно встретил ее в Ханькоу… что спектакля сегодня не будет… но будет репетиция и она зайдет посмотреть… Он уверен? Ни цюэсинь ма? Вроде уверен… Чего? Ну да, кашель у меня, кэсоу, кэсоу! Ши!.. Чжи кэсоудэ яо? Не понял… А, у него там есть какое-то лекарство… нет уж, хватит с меня, спасибо… Сесе, Сяо Юй, сесе нинь! Не могу. Завтра иду на работу, во цзай! На ра-бо-ту… А куда он машет? А, понятно… у них там какой-то катерок или баржа… нет, вроде катерок… что?.. Говорит, что на нем можно будет вернуться назад в Учан… вместе с Сян-цзэ… а в котором часу, интересно? Что значит «да»? Ши, ши! Да вижу я, что паром перегружен сегодня… Хотя какая разница, за деньги всегда можно кого-то найти, не проблема… Опять он дадакает… Что «да»? Не понимаю, о чем он…
— Ши?! Во бу минбай… А, ши! В смысле в десять вечера… Ну ладно тогда… Во туньи![37]
_____В жизни Юнь-цяо не красотка, конечно… но на сцене ничего, смотрится. Плачет вполне натурально… и голосок довольно приятный… Странно… да нет, она не такая уж чурка, Сян-цзэ явно преувеличивает… я не знаток, конечно, но даже в сравнении с этой, второй… вполне. Сзади ему послышалось какое-то движение, обернулся — нет, не она… Может быть, Сяо Юй все-таки ошибся? Что-то перепутал… Но если она сама заходила в театр… странно. Надо подождать еще полчаса и домой… доберется и без катера как-нибудь… а то глупо — вдруг Сян-цзэ это ляпнула, чтоб отвязаться от старика? На нее не похоже, но мало ли… завтра выходить на работу, а он тут расселся, сейчас еще и заснет, чего доброго… А эта настойка действительно хороша, горло прямо отдыхает… не то что наши микстуры, толку от них…
