Ирина Надеждина - Смотри на вещи проще
– Он не придет. Попросил, чтобы мы пообедали без него.
– Что он? – у бабушки повлажнели глаза.
– Лежит, в потолок смотрит и курит, – дедушка нахмурился.
– Господи! Сколько ж лет уже прошло! – бабушка втерла глаза. – Просила ж я его тогда… лучше б я пошла…
– Кто б ни пошел, Катя всё равно бы умерла, – дедушка тяжело посмотрел на бабушку.
– Он хоть бы не видел…
– Маруся, перестань, – дедушка нахмурился ещё больше. – Ты этими причитаниями ни Катюшу не воскресишь, ни Максиму лучше не сделаешь, а Димульку напугаешь. Ты скажи спасибо, что Максим со всем справляется – не запил, как другие, дурить не начал. Всё… давай обедать, а потом мы с внучком пойдем на персики посмотрим. Там, кажется, уже есть спелые.
Наступил вечер, а отец всё не выходил из своей комнаты. Начало смеркаться. Дима решил зайти и посмотреть, что делает отец. Он осторожно толкнул дверь отцовской комнаты. Отец лежал на диване и курил. Пепельница была полна окурков и в комнате было так накурено, что не спасало даже открытое окно. Лицо отца было как утром – печальным и бледным. Увидев Диму, он приподнялся на локте и спросил:
– Что-то случилось?
– Нет, пап… Я просто пришел к тебе. Ты заболел?
– Нет, Димуля, всё нормально.
– Ты не пришел обедать и ужинать. Бабушка расстроилась. И дедушка тоже.
– Всё в порядке, сынок, просто мне нужно было побыть некоторое время одному. Бабушка сильно расстроилась?
– Угу. Даже расплакалась.
– Ты иди, я сейчас приду, – отец сел и тяжело вздохнул.
Пришел отец только когда Диму нужно было укладывать спать. Он немного, как обычно, посидел с сыном в комнате, даже рассказал сказку и пообещал, что завтра они пойдут на пляж.
Когда отец ушел, Дима некоторое время лежал, прислушиваясь к звукам, доносившимся из открытого окна. Сначала пиликал сверчок, потом где-то мяукнула кошка, проехала машина. Чуть слышно шелестели листья в саду. Дима даже не удивился, когда услышал голоса отца и Веры Федоровны.
– Что-то случилось, Максим? – спросила она. – Тебя сегодня целый день не видно, родители расстроены, Дима грустный.
– Я с Димой на кладбище ходил, – в голосе отца прозвучали горькие нотки. – Сколько лет прошло, а я никак привыкнуть не могу. Наверное, никогда не привыкну.
– Разве можно к такому привыкнуть?
– Кто-то ведь привыкает. Ещё я за Диму боялся. Он ведь никогда на кладбище не был.
– Как он всё перенес?
– Слава Богу, почти нормально. По-моему, он больше испугался того, что я сегодня целый день прятался. Да и старики расстроились.
– Да, Мария Степановна даже плакала. Я с Коленькой как раз с пляжа вернулась.
– Она уже больше не за Катей, а за мной плачет. Ещё у неё навязчивая идея, что если бы в тот день, когда Катя умерла, в больницу пошла бы она, а не я, всё было бы не так болезненно. Я ведь был там, когда Катя умерла и всё видел… Только напрасно мать так думает, я уже ей говорил. Вряд ли бы изменило что-то, если бы я узнал обо всем через час, – голос отца был глуховатым и усталым.
– Как ты всё это только пережил…
– После смерти Кати, я больше месяца молчал. Только «да-нет» и ни слова больше. И не спал… депрессия была жуткая… На сорок дней на кладбище сходил, сердце у меня здорово прихватило. Еле откачали. Теперь уже не так, а по началу, куда не пойду, за что ни возьмусь, на что ни гляну – всё о Кате думать начинал. Потом понял, что так дальше продолжаться не может, и уехал.
– Жаль…
– Не жалей меня. Я ведь рассказал тебе это всё не для того, чтобы ты меня жалела.
– Я понимаю… но всё равно жаль… Как ты сейчас?
– Немного лучше. Понемногу прихожу в себя. Если ты не сильно устала сегодня, побудь ещё со мной.
– Хорошо, – согласилась Вера Федоровна.
Дима повернулся на бок, подложил ладошки под щеку и подумал, что очень хорошо, что Вера Федоровна посидит с отцом. Может быть, она расскажет отцу что-нибудь веселое и он не будет таким расстроенным. С этими мыслями Дима уснул.
Утром отец действительно был таким, как обычно. Бабушка с дедушкой больше не расстраивались. После завтрака отец с Димой и Вера Федоровна с Колей пошли на пляж, так, как ходили раньше.
Глава 39
Прошло две недели. Как-то раз утром Дима проснулся очень рано. За окном было ещё тихо. Только у соседей прокричал карликовый петушок. В доме тоже было очень тихо. По всей видимости, все ещё спали. Дима сунул ноги в тапочки и решил сходить в кухню напиться. Выйдя из комнаты, он очень удивился, увидев у двери, ведущей в комнату Веры Федоровны, целующихся отца и Веру Федоровну. Отец был босой и в одних брюках, Вера Федоровна в легком халатике и слегка растрепанными волосами, будто только что встала с постели. Заметив Диму, они резко отпрянули друг от друга и явно смутились.
– Дима, что случилось? – спросил отец.
– Я в кухню шел, водички хочу.
– Иди, иди…
Дима пошел в кухню. За спиной он услышал, как Вера Федоровна прошептала отцу:
– Ой, что теперь будет?!
– Ничего. Не бойся, он ничего не понял.
Когда Дима возвращался в свою комнату, ни отца, ни Веры Федоровны уже не было. Он действительно не понял, чего они так испугались, и что страшного было в том, что они целовались. Одно было непонятно, почему в такую рань.
В этот день Вера Федоровна была немного смущенной и растерянной. Днем, после обеда, она всегда укладывала Колю спать, а отец и Дима почти всегда возвращались на пляж. Так было и в этот день. Когда они шли домой с пляжа, Дима спросил у отца:
– Па, а тетя Вера хорошая?
– Почему ты спрашиваешь? – удивился отец. – Кажется, она к тебе хорошо относится.
– Вот я и спрашиваю, она хорошая?
– По-моему, да, – отец улыбнулся. – Все люди хороши по-своему.
– Вера Федоровна такая хорошая, как мама?
– Понимаешь, сынок, – совершенно серьезно ответил отец, – их нельзя сравнивать. Мама была очень хорошая. Вера Федоровна очень хорошая. Но мама и Вера Федоровна – разные люди.
– Па, а давай попросим дедушку и бабушку, чтобы они на следующий год сдали тете Вере и Коле комнату, тетю Веру, чтобы она приехала сюда в отпуск, а ты возьмешь отпуск и мы тоже приедем.
– Ты действительно этого хочешь? – отец почему-то очень обрадовался.
– Конечно, хочу. Тетя Вера такая добрая и с ней и Колей так здорово!
Ещё через неделю отец и Дима улетали домой. Вера Федоровна оставив Колю с бабушкой, поехала провожать их в аэропорт. Пока Дима глазел на самолеты, отец о чем-то разговаривал с Верой Федоровной. Они оба то хмурились, то улыбались, то выглядели несколько озадаченными. Объявили нужный рейс. Отец, уже не стесняясь, поцеловал Веру Федоровну и сказал:
– Вера, я не тороплю. Хорошо всё обдумай. Если твоё решение будет положительным, напиши или позвони мне. Адрес и телефон ты знаешь. Я буду ждать, – и поправился. – Мы будем ждать.
