Сара Дессен - Кто-то вроде тебя
- А ты знаешь, что за колокольчик висит над окном в гостиной? Его купил дедушка в Испании, когда был на службе.
- Правда?
- Тебе стоит прочитать эти письма, - сказала я, глядя на надпись на конверте с копией моего свидетельства о рождении: «Добро пожаловать, Галлея!».
Мама улыбнулась в ответ на это, и я вдруг вспомнила, как любила такие вот моменты, когда мы были рядом, делились секретами и были просто мамой и дочкой.
- Милая, - тихо сказала мама, беря меня за руку, - мне жаль, что тогда все так вышло. Я понимаю, тебе сложно осознать, почему мы не хотим, чтобы ты виделась с Мэйконом, но мы хотим, как лучше. Однажды ты поймешь нас.
- Нет, - покачала я головой. – Не пойму.
И вот так между нами снова открылась пропасть, которая понемногу закрывалась в последние несколько дней. Я почти увидела ее, честное слово.
Мама вздохнула и выпустила мою руку. Она тоже это почувствовала.
- Уже поздно. Тебе лучше лечь спать, хорошо?
- Ладно, - и я направилась к лестнице. На стене в рамке висела газетная статья: «Комета «Галлея» появляется снова!». Я остановилась. – Я помню, как мы смотрели на комету. Я сидела на коленях у бабушки Галлея, мы смотрели на нее вместе.
- Ох, милая, ты была такой маленькой, - легко отозвалась мама. – И комета была не особенно яркой в тот день. Мы тогда ничего не видели, я помню это.
Да, для нее все было вот так просто, она «помнила». Даже мои собственные воспоминание, видимо, не могли принадлежать только мне. Но я знала, что она ошибалась. Я видела комету. И могла представить ее, закрыв глаза. Она была в моем сердце, как и бабушка Галлея.
На следующее утро мы покормили кота, оставили денег для женщины, которая приходила, чтобы присматривать за ним, заперли дом и сели в машину, чтобы в последний раз навестить бабушку Галлею. В «Эвергрине» было тихо, посетители уже съезжались на парковку, практически врезаясь друг в друга. Папа быстро попрощался и отправился на улицу – следить за машиной.
Я долго сидела возле бабушки Галлеи, держа ее за руку, а мама сидела с другой стороны. Бабушке стало лучше, но не намного. Лекарства сделали ее сонной, и она то и дело прикрывала глаза. Я коснулась ее сухой щеки, чтобы поцеловать на прощание, и, когда собиралась отстраниться, она прикоснулась к моему лицу прохладными пальцами. Бабушка ничего не сказала, только улыбнулась, и я улыбнулась в ответ. Мне вспомнилась девушка с цветами в волосах, и на мгновение я увидела ее в бабушкиных глазах.
Прислонившись к стене в коридоре, я ждала, когда выйдет мама. Над моей головой тикали часы, а в комнате тихо журчал мамин голос, но я не могла разобрать ни слова. Дверь в комнату напротив была открыта, мужчина снова был один, и аппараты время от времени издавали сигналы в темноте. Возле его кровати стоял телевизор, но звук был выключен.
Через двадцать минут я заглянула в комнату бабушки. Мама сидела на кровати, а бабушка Галлея уснула, ее дыхание было размеренным и глубоким. И моя мама, которая все праздники провела, улыбаясь и обнимая нас, сейчас просто молча плакала., опустив голову, плечи ее дрожали. Это испугало меня, как в тот вечер, когда я вернулась из Сестринского лагеря и увидела Скарлетт на крыльце ее дома. В жизни есть такие вещи, с которыми ты не можешь справиться, их нужно просто принять. Но, даже зная об этом, сложно выдержать их, сложно смириться. Когда происходит что-то подобное, это нарушает гармонию в твоем маленьком мире и сотрясает всю твою веру в лучшее.
Глава 13
Наступил пятый месяц – и стало невозможным и дальше скрывать беременность Скарлетт. Ее живот по-настоящему выпирал, и ее лицо постоянно пылало, хоть за кассой в «У Милтона» ее интересного положения и не было заметно. В первую неделю декабря ее вызвали в офис мистера Эверби. Я пошла заодно – для моральной поддержки.
- Здравствуй, Скарлетт, - мистер Эверби, наш менеджер, сидел за столом, улыбаясь нам. Он был примерно папиного возраста, и у него уже начала появляться лысина, которую он пытался скрыть за «необычными» прическами. – Я не мог не заметить, что у тебя, хм, есть некоторые новости.
- Новости? – повторила Скарлетт. Она любила эту маленькую игру: прикидываться дурочкой и заставлять людей говорить все, как есть.
- Хм, да. Я имею в виду, что мне на глаза попалось – в смысле, я заметил – что ты, вроде как, ожидаешь…
- Ожидаю, - весело подтвердила Скарлетт. – Я беременна.
- Да, - быстро сказал мистер Эверби. Теперь он выглядел так, словно начинал потеть. – Так, э-ээ, я просто интересуюсь, нет ли здесь чего-то такого, хм, о чем нам стоило бы поговорить?
- Я так не думаю, - возразила подруга, ерзая на стуле. В последнее время ей стало трудно с удобством расположиться где бы то ни было. – А вы?
- Ну, нет, но я полагаю, нужно кое-что обсудить, потому что могут возникнуть проблемы из-за, хм, твоего положения, - мистеру Эверби слова давались с трудом, но все мы поняли, что он имеет в виду – едва ли посетители будут в восторге от шестнадцатилетней беременной кассирши в магазине « «У Милтона» - Супермаркете для всей семьи!». Это было бы плохим примером. Или плохим показателем. Или еще чем-то, разумеется, плохим.
- Едва ли, - прощебетала подруга. – Доктор говорит, мне можно быть на ногах все время, пока срок еще не слишком велик. И на мою работу это никак не повлияет, мистер Эверби.
- Она замечательный работник! – вклинилась я. – Работник месяца в августе.
- Спасибо, - Скарлетт тепло мне улыбнулась. Она уже не раз говорила мне, что не собирается бросать привычную жизнь так долго, как это возможно – и ей плевать, кого там в «У Милтона» она будет смущать. К тому же, просто так уволить ее тоже не могли, это было бы нарушением закона – это ей было известно с занятий в группе поддержки для матерей-подростков.
- Ты очень хороший работник, - теперь ерзать начал мистер Эверби. – Я просто не знаю, как ты справляешься во время своей смены. Если тебе нужно будет взять отгул или сделать перерыв, то…
- Нет, вовсе нет. У меня все отлично, - Скарлетт не дала ему договорить. – Но я очень ценю вашу заботу.
Мистер Эверби выглядел усталым и поверженным. Чего бы он ни хотел добиться от этого разговора, мы победили.
- Хорошо, - произнес он. – Тогда, думаю, это всё. Спасибо, что зашла, Скарлетт, и обязательно дай мне знать, если будут какие-то проблемы.
- Спасибо вам, - поблагодарила она, и мы вышли из офиса, прикрыв за собой двери. Когда мы проходили мимо секции замороженных продуктов, Скарлетт начала хихикать, а затем и вовсе ударилась в хохот, так что нам пришлось остановиться.
- Бедный парень, - фыркнула я, - ему это далось нелегко.
- Это уж точно. Он, наверное, думал, что я буду счастлива уйти, - Скарлетт уставилась на лоток с индейкой, переводя дыхание. – Я не стесняюсь, Галлея. Я знаю, что поступаю правильно, и они не заставят меня думать иначе.
