Алиса Берг - Поединок Марса и Венеры
Лера остановилась у своего дома. Вошла в подъезд. Лестница под ее ногами скрипела точно так же, как и в последний раз. Эта мелодия никогда не изменится, она написана раз и навсегда, невольно подумала Лера.
Своими ключами она открыла дверь. Старясь ступать неслышно, вошла в квартиру. Заглянула в комнату матери; она ровно дышала во сне. Лера специально не предупредила ее о своем приезде; сцену, которая разыграется, когда мать увидит свою дочь, она представляла много раз.
Лера прошла в свою комнату. Все вещи строго стояли на тех же местах, на которых она их и оставила. Она сорвала покрывала с простыни, стала быстро раздеваться. Она чувствовала себя жутко усталой и жутко счастливой. Ради этого ощущения она и проехала столько километров. И нисколько не раскаивалась и не стыдилась. Люди часто совершают и не такие поступки только чтобы пережить подобные мгновения!
Она легла и почти тут же заснула.
Все произошло точно так, как она и представляла. Мать проснулась, несколько раз прошла мимо комнаты дочери, не обратив внимания на чуть приоткрытую дверь. Но на пятый, а может и на девятый раз все же заметила некоторый непорядок. Заглянула туда и увидела спящую Леру. Из ее рук выпала металлическая тарелка, которая с грохотом покатилась по полу.
Лера проснулась. А дальше произошла классическая сцена встречи матери с дочерью. Они обнимались, плакали, говорили бессвязные слова. После чего мать настояла, чтобы Лера еще поспала. Она не стала возражать, так как чувствовала, что еще не до конца сбросила ночную усталость.
Проснулась Лера в обед, об этом наглядно свидетельствовали доносившиеся с кухни с детства знакомые запахи борща. И по ним она окончательно поняла, что вернулась домой.
Они проговорили с матерью до вечера. Лера никогда не делилась с ней мизансценами из своей жизни, а мать никогда не просила об этом. Их разговор строился по другому принципу, с ее стороны это была душевная исповедь о том, что происходит в ее сознании, какие надежды оказались разбиты и какие надежды заступили на вахту взамен прежних. Лера не ждала от матери ни советов, ни тем более наставлений, это был скорее обмен энергиями на подсознательном уровне. Должен же быть человек, от которого она могла бы подписываться праной. Тем более в последний период она ее преимущественно расточала. И теперь ощущала ее нехватку.
В маме она всегда ценила ум, но не тот, который варился в голове Леры, а другой, гораздо менее изысканный, зато более ясный и прозрачный. Нередко она восхищалась его глубиной; на те глубины, куда она, Лера, шла извилистыми путями, мать спускалась прямой дорогой. И дочь признавала, что этот путь гораздо эффективней, нежели тот, каким шагала она.
Вот и сейчас она с замиранием сердца слушала свою мать, которая с грустью смотрела на красавицу дочь. Тебе бы быть проще, говорила она, ты с детства ощущала себя не такой, как все. Даже не понимаю, откуда это у тебя, мы то, твои родители, – люди простые. А коли так себя ощущаешь, то подспудно отрезаешь себя от большей части мира. Люди же в массе своей обычные, и хотят рядом с собой видеть обычных людей. А если ты не такая, как они, с кем же тебе общаться, кого любить, кто полюбит тебя? Думаешь, если так будешь себя вести, то потеряешь в себе самое ценное? Так ты не бойся, каждая потеря возмещается находкой. У меня так всю жизнь было. Сперва сильно горевала по поводу разных там утрат. Пока не замечала, что они скорее на пользу; теряешь то, что не очень-то и важно. А часто то, что вообще лишнее. Только не сразу осознаешь, что это лишнее. Что тебе эта твоя наука, коли не делает счастливой? Надо же выбирать между ней и счастьем. Подумай. Самое важное – это не опоздать с решением. Самые плохие решения – это верные решения, принятые с опозданием. Долго жалеешь, что они не случились вовремя.
Лера слушала мать, поражаясь ее незатейливой мудрости. И, словно костюм, примеряла ее слова на себя. Все так, все именно так. И что-то не совсем так. Наверное, она уже не в состоянии вернуться в то состояние, о котором говорит мама. И даже точно не знает, хочет ли? Но ведь что-то же она должна в себе изменить, иначе зачем приехала сюда?
Ближе к вечеру Лера отправилась на прогулку по городу. И повсюду ей встречались первые приметы осени; рано темнело, в зеленых кронах деревьев парка появились первые желтые вкрапления.
Лера гуляла по маршрутам своего детства. Любовь – не в другом, а в нас самих, и мы сами её в себе пробуждаем. А вот для того, чтобы её пробудить, и нужен этот другой. Вселенная обретает смысл лишь в том случае, если нам есть с кем поделиться нашими чувствами, вспомнила она слова одной из своих пациенток. Они тогда глубоко запали в ее душу. Но почему она так переживает свою неудачу? Появился тот, другой, который разбудил в ней дремавшее чувство. И ей бы пойти ему на встречу. Но нет, хочется все и сразу. Древний, как мир, женский инстинкт собственницы вдруг властно заговорил в ней, стал диктовать и мысли и поступки. А ведь она столько сил прилагает, чтобы побороть его. Правда, в других. Доказывает, что он – главная причина всех несчастий. И только свобода способна сделать нас счастливыми, и что подлинное, а не мнимое счастье делает нас свободными. Но когда вопрос встал о том, чтобы сохранить свободу себе и своему любимому, она спасовала. Она вдруг поняла, что у нее не хватает сил, чтобы подняться на нужную им обоим высоту. И принять ситуацию такой, как она складывается.
Есть женщины, в которых никто не влюбляется, но которых все любят. Есть женщины, в которых все влюбляются, но которых никто не любит. Счастлива только та женщина, которую все любят, но в которую влюблен лишь один, неожиданно пришли ей на ум слова. А вдруг это прямо про нее? Сколько мужчин в нее влюблялась, но ни один не полюбил… У кого-то не хватило на это смелости, у кого-то ума, у третьего и того и другого. Чего не хватило у четвертого? А не все ли равно? Как-то одна пациентка назвала ее учителем счастья. Но обучать других легче, чем научиться самой. И по всему получается, что она потерпела сокрушительное поражение. И дело даже не в любовной неудаче, все гораздо глубже. Проводя эксперимент на людях, она не удосужилась сначала провести его на себе. И права мама, вся ее наука ничего не стоит. Еще одна фикция, еще одна иллюзия.
Все те несколько проведенных в родном городе дней она чувствовала себя если уж не счастливой, то, по крайней мере, довольной. Встречалась с одноклассниками, друзьями детства, долго бродила по улицам и улочкам. Если сначала она почти непрерывно думала о приведших ее сюда причинах, то затем эти мысли, как вода из кипящей кастрюли, словно бы испарились из головы. А те, что остались, были спокойными, не назойливыми, не мешали ей получать удовольствие от встречи с прошлым. Но при этом Лера ясно сознавала, что на подсознательном уровне идет некий активный процесс. Идет без ее участия, сам по себе, но это не означает, что она полностью отрезана от него, не ощущает его прохождение. Настанет момент – и все случится само собой. А вот какой будет результат, она пока даже не может и представить. И это самое лучшее, что только может быть.
