Даниэла Стил - Горький мед
— Сейчас спустят швертбот, — добавил Пол, — и мы еще поучимся управлять парусами. Сегодня хороший ветер.
— Какая скукота! — протянула Селина и сделала вид, что зевает. По ее глазам Глэдис видела, что она действительно считает подобное времяпрепровождение достаточно скучным.
Остаток утра пролетел незаметно. Селина действительно была «благодатной натурой», и Глэдис успела отснять шесть кассет. Несколько кадров должны были получиться отлично, но она ничего не сказала Селине, боясь сглазить. Пока шла съемка, Селина развлекала Глэдис веселыми историями из жизни знаменитых писателей, режиссеров и продюсеров, с которыми ей доводилось сталкиваться в Голливуде. Когда Глэдис вынула последнюю пленку и убрала фотоаппарат, Селина пригласила ее перекусить. Глэдис, неожиданно почувствовав, как сильно она проголодалась (с ней часто бывало так после удачных съемок), с радостью согласилась.
Устроившись на палубе, которую Седина предпочитала столовой, вызывавшей у нее приступы клаустрофобии, они ели сандвичи, запивая их яблочным соком. Вернулись Сэм и Пол.
— А нам что-нибудь осталось? — весело поинтересовался Пол, взбираясь на палубу по веревочному трапу и помогая подняться Сэму. — Мы умираем с голода!
— Только крошечки, — откликнулась Селина, лучезарно улыбаясь. Пол притворился, будто жутко огорчен, но старший официант уже спешил к ним с полным подносом всякой снеди. Он принес пикули, клубные сандвичи, две чашки горячего бульона и — специально для Сэма — картофельные чипсы.
— Ничего себе — крошечки! — заметил Пол, помогая Сэму поудобнее устроиться в одном из кресел, которое было ему велико.
Они прекрасно провели время и накатались до приятной тяжести в мускулах. Правда, ни тот, ни другой не признались Глэдис, что один раз чуть было не перевернулись. Она видела это сама — и видела, как быстро Пол спас положение. Впрочем, кто бы возражал против небольшого купания — погода стояла очень теплая. Сэм был в спасательном жилете, так что ему ничего, в сущности, не грозило.
После ленча Глэдис засобиралась домой. Правда, Седина уже сообщила ей, что они с Полом перенесли свой отъезд в Нью-Йорк с сегодняшнего вечера на завтрашнее утро, но Глэдис не терпелось поскорее попасть в свою темную комнату, чтобы поработать над фотографиями.
— Я пришлю их вам через несколько дней, — пообещала она, вставая. — Думаю, один-два снимка могут вам понравиться.
— Я совершенно в этом уверена, — отозвалась Седина. — Если на ваших снимках я буду выглядеть хотя бы вполовину так же хорошо, как Пол, для меня это будет выдающимся достижением. Я сделаю из них фотообои и велю обклеить ими нашу нью-йоркскую квартиру. По-моему, это будет только справедливо, ведь я куда красивее Пола!
Она засмеялась, и Глэдис тоже не сдержала улыбки. В этих словах характер Селины раскрывался особенно выпукло и рельефно. Было так понятно, за что Пол любит свою жену. С ней не соскучишься. Она была до краев полна перцем, уксусом и медом — это подтверждали и те веселые анекдоты, которые она рассказывала Глэдис о своих знаменитых знакомых. Впрочем, себя Седина тоже нисколько не выгораживала, и это особенно понравилось Глэдис. Она и не знала, что можно быть такой беспощадной к себе и при этом не потерять ни грана самоуважения и уверенности в своих достоинствах.
Они распрощались. По дороге домой Глэдис так глубоко задумалась, что все-таки свалилась с велосипеда.
— Что с тобой, мама? Ты не ушиблась? — заботливо спросил Сэм, помогая ей встать, но Глэдис только улыбнулась и покачала головой.
— Нет, я не ушиблась, просто задумалась. Боюсь, что на будущий год мне придется купить себе специальный велосипед на трех колесах. Знаешь, из тех, что предназначены для стариков, — ответила она, отряхиваясь от пыли и песка.
Сэм засмеялся и придержал ее велосипед, пока Глэдис снова садилась в седло. Остаток пути они проехали без приключений, только Сэм как-то странно молчал, и Глэдис поняла, что он тоже вспоминает «Морскую звезду» и Пола и мысленно прощается с ними. Они расстались как старые друзья, и Пол обещал, что они обязательно увидятся снова, но кто знает? Теперь, когда Глэдис познакомилась с Селиной, она чаще вспоминала о том, что Пол женат и что в его жизни есть вещи гораздо более важные, чем дачное знакомство с многодетной матерью.
Добравшись до коттеджа и убедившись, что детей дома нет, Глэдис включила Сэму видео, а сама поспешила в темную комнату. Как только пленки были готовы, она пропустила их через проектор. Очень и очень недурно. Она с удовольствием отобрала самые лучшие кадры. Седина выглядела на них просто роскошно. Никаких сомнений — знаменитая писательница останется довольна. Лучше всего удался последний кадр, где Седина была запечатлена вместе с Полом. Он стоял, опершись на спинку ее кресла, а на заднем плане виднелись часть мачты и океан, простирающийся до самого горизонта и отливающий почти небесной лазурью. Даже «ньютоновы кольца», которые среди фотографов-профессионалов обычно считаются браком, были здесь более чем уместны. Именно они создавали на снимке атмосферу солнечного и ясного полдня.
На следующий день Глэдис отослала готовые фотографии экспресс-почтой в Нью-Йорк. Вскоре ей позвонила Седина.
— Глэдис, вы — гений! — заявила она без всяких предисловий, и Глэдис сначала даже не поняла, кто говорит. — Нет, в самом деле это бесподобно! Хотела бы я на самом деле выглядеть так, как на ваших снимках!..
Только тут Глэдис догадалась, что это Селина.
— Вы выглядите гораздо лучше, — возразила она, хотя похвала была ей приятна. Глэдис уже знала, что Седина Смит вряд ли способна похвалить кого-то просто из вежливости. — Значит, они годятся для вашей обложки?
— Для обложки?! — воскликнула Седина. — Ну, разумеется!.. И не только для обложки. Знаете, Глэдис, я просто влюбилась в них. В моем альбоме с фотографиями просто нет ничего подобного. Неудобно так говорить про себя, но ваши… то есть мои… нет, ваши фотографии — это настоящее произведение искусства!
— А вам понравился снимок, где вы вместе с Полом? — спросила Глэдис, не знавшая, куда деваться от смущения.
— Я такого не видела… — озадаченно ответила Седина. — Погодите-ка, взгляну еще раз… Нет, его нет в конверте, — добавила она после паузы, и Глэдис почувствовала острое разочарование.
— Должно быть, я забыла вложить эту фотографию в конверт! Когда я отбирала снимки, она еще не до конца просохла, и я оставила ее в лаборатории. А потом просто забыла! Ну ничего, я перешлю ее вам завтра. Там есть один интересный эффект, который… в общем, сами увидите.
— Вы меня заинтриговали. — Тон Селины неожиданно стал более деловым. — Знаете, Глэдис, сегодня утром я разговаривала со своим издателем, он готов заплатить вам за использование ваших снимков. Издержки плюс авторское вознаграждение.
