Джейми Макгвайр - Прекрасная катастрофа
Кровать была холодной и чужой, резко отличаясь от теплой кровати Трэвиса. Я провела тридцать дней в маленькой квартирке с печально известным в Восточном университете бабником, но даже после всех препирательств и ночных гостий, это было единственное место, где я хотела быть.
Телефонные звонки начались в восемь утра, и продолжали раздаваться через каждые пять минут в течение часа.
— Эбби! — застонала Кара. — Возьми уже свой дурацкий телефон!
Я протянула руку и выключила его. Звонки прекратились, пока я не услышала стук в дверь, и поняла, что не получится провести весь день в одиночестве, как я планировала.
Кара дернула за ручку.
— Что?
Америка оттолкнула ее и стала перед моей кроватью.
— Что, черт возьми, происходит? — прокричала она. Ее глаза были красными и опухшими, и она все еще была в пижаме.
Я села.
— Что, Мер?
— Трэвис, мать его, совсем слетел с катушек! Он даже не хотел с нами разговаривать, разгромил всю квартиру, швырнул стерео через всю комнату… Шеп не может до него достучаться!
Я протерла глаза и моргнула.
— Не знаю.
— Фигня! Ты расскажешь мне, что, черт возьми, происходит, и прямо сейчас.
Кара схватил свои душевые принадлежности и убежала. Она захлопнула за собой дверь и я нахмурилась, боясь, что она могла бы рассказать советнику, или еще хуже декану.
— Ради бога, Америка успокойся, — прошептала я. Она стиснула зубы.
— Что ты наделала?
Я предполагала, что он расстроится из-за меня; но не знала, что будет в ярости.
— Я… не знаю, — я сглотнула.
— Он замахнулся на Шепа, когда узнал, что мы помогали тебе. Эбби! Пожалуйста, скажи мне! — взмолилась она, — Это пугает меня!
Страх в ее глазах заставил сказать только частичную правду.
— Я просто не могла сказать «Прощай». Ты же знаешь, это трудно для меня.
— Это что-то другое, Эбби. Он, черт возьми, сошел с ума! Я слышала, как он звал тебя по имени, а затем метался по всей квартире, разыскивая тебя. Он ворвался в комнату Шепа, желая знать, где ты. А затем попытался связаться с тобой. Снова, и снова, и снова, — вздохнула она. — Его лицо… Господи, Эбби. Я никогда не видела его таким.
— Он разорвал все простыни на своей кровати, и выкинул их вместе с подушками, разбил зеркало кулаком, выломал дверь… снес с петель! Это была самая страшная вещь, которую я когда-либо видела в своей жизни.
Я закрыла глаза, и слезы потекли по моим щекам. Америка сунула мне сотовый телефон.
— Ты должна позвонить ему. Должна, по крайней мере, сказать ему, что все в порядке.
— Ладно, я позвоню ему.
Она сунула телефон снова.
— Нет, ты позвонишь ему сейчас. Я взял ее телефон в руку, нажимая пальцами на кнопки и пытаясь представить, что я могу сказать ему. Она выхватила его из моих рук и сама набрала номер, а затем вернула мне. Я поднесла телефон к уху и глубоко вздохнула.
— Мер? — ответил Трэвис, его голос был наполнен беспокойством.
— Это я.
Несколько секунд на линии было тихо, прежде чем он заговорил.
— Что, черт побери, случилось с тобой прошлой ночью? Я проснулся утром, а ты ушла и… даже не попрощалась? Почему?
— Извини. Я…
— Извини? Я чуть с ума не сошел! Ты не отвечала на звонки, смылась, и… почему? Я думал, что мы, наконец, все выяснили!
— Мне просто нужно время, чтобы подумать.
— О чем? — остановился он. — Я сделал тебе больно?
— Нет! Ничего подобного. Мне действительно… очень жаль. Уверена, что Америка говорила тебе. Я не прощаюсь.
— Мне нужно увидеть тебя, — сказал он в отчаянии.
— Мне нужно многое сделать, Трэв. Мне нужно распаковать вещи и меня ждет грязная груда белья.
— Ты жалеешь об этом, — сказал он, его голос звучал надломленно.
— Это не… это не так. Мы просто друзья. И это не изменится.
— Друзья? Тогда, какого хрена, произошло вчера? — спросил он разгневанным голосом.
Я зажмурилась.
— Я знаю, чего ты хочешь. Я просто не могу… сделать это прямо сейчас.
— Так что тебе просто нужно немного времени? — спросил он спокойным голосом. — Ты могла бы рассказать мне об этом. Ты не должна была убегать от меня.
— Это просто казалось самым простым выходом.
— Проще для кого?
— Я не могла спать. Я продолжала думать о том, что было бы утром, погрузка вещей в машину Мер и… Я не смогла сделать это, Трэв, — сказала я.
— Достаточно того, что ты больше не собираешься жить здесь. Ты не можешь просто уйти из моей жизни.
Я выдавила из себя улыбку.
— Я увижусь с тобой завтра. Я не хочу, чтобы все было запутанно, хорошо? Мне просто нужно разобраться во всем этом. Вот и все.
— Хорошо, — сказал он.
— Я могу сделать это. — Я отключилась, и Америка уставилась на меня.
— Ты с ним ПЕРЕСПАЛА? Ну, ты и сучка! Когда ты собиралась мне рассказать?
Я закатила глаза и упала на подушку.
— Не в тебе дело, Мер. Все так ужасно запутано.
— Что в этом сложного? Вы оба должны быть безумно счастливы, а не сносить двери в своей комнате!
— Я не могу быть с ним, — сказала я уставившись в потолок.
Она накрыла мою руку своей и тихо сказала.
— Трэвису еще нужно работать над собой. Поверь мне, я понимаю все твои отговорки, но посмотри, как сильно он изменился для тебя. Подумай о последних двух неделях, Эбби. Он не Майк.
— Это я — Майк! Я связалась с Трэвисом и все над, чем мы работали… пшик! — Я щелкнула пальцами. — Вот так!
— Трэвис не допустит, чтобы это случилось.
— Сейчас речь не о нем, не так ли?
— Ты собираешься разбить ему сердце, Эбби. Ты собираешься разбить ему сердце! Единственная девушка, которой он доверял, достаточно чтобы влюбиться, собирается буквально размазать его по стенке.
Я отвернулась, чтобы не видеть выражения ее лица, в котором вслед за ее голосом стала проскальзывать мольба.
— Мне нужен счастливый конец. Поэтому мы здесь.
— Тебе не нужно делать этого. У вас все может получиться.
— Пока удача от меня не отвернется. — Америка всплеснула руками и уронила их на колени.
— Боже, Эбби, снова здорово. Мы уже говорили об этом. — У меня зазвонил телефон, я посмотрела на экран.
— Это Паркер. — Она покачала головой. — Мы все еще говорим.
— Алло? — ответила я, избегая взгляда Америки.
— Эбс! Первый день свободы! Что ты чувствуешь в связи с этим? — спросил он.
— Я чувствую… свободу, — сказала я не в силах поддержать его энтузиазм.
— Поужинаем завтра вечером? Я скучал.
— Да, — я вытерла нос рукавом. — Завтра будет чудесно, — после этого я отключила телефон, и Америка нахмурилась.
