(Не)нужный наследник предателя (СИ) - Янова Екатерина

Только вот успокоить я его никак не могу, он зовёт маму, и постоянно плачет.

Поэтому мы пришли к постели нашей спящей мамочки.

— Мама спит, — шепчу ему на ушко. — Её нельзя будить.

— Ма-ма-ма, — всхлипывает жалобно сынок, но успокаивается, когда видит Агнию.

Тянет к ней руки.

— Нельзя будить, сынок.

— Мама бух-бух! — показывает эмоционально ручонками, округляя глаза.

— Да, мамочка упала. Дядя доктор её полечил, и скоро она выздоровеет. Но ей нужно отдохнуть.

Присаживаюсь рядом с Агнией на кровать, даю Артёму подержать её слабую руку. Спокойно смотреть на жену не получается. Её перебинтованный лоб и оцарапанное бледное лицо, гипс на руке, всё напоминает о том, что я её чуть не потерял. Опять! Опять не смог уберечь. И это моя вина!

Если бы я признался ей раньше, всё было бы по-другому. Да, она бы возненавидела меня, но я бы смог гарантировать её безопасность.

А так… неожиданно всплывшая правда ударила по нам обоим, и Агния опять оказалась под ударом.

— У мамы вава, — показывает Тёма пальчиком на повязки и ссадины.

— Да, малыш, надо мамочку лечить. Будем её лечить?

Послушно кивает. Прижимаю его к себе, целую в лобик, вдыхая его сладкий детский запах. Сына я тоже мог потерять. Агния спасла его в очередной раз ценой своей жизни фактически. Отважная моя девочка…

— Ням, ням! — тянет Артём руку к тарелке с фруктами, которая стоит на столике у кровати.

— Нет, это мамочке. А мы пойдём на кухню.

— Неть! — крутит головой, крепче держась за руку матери.

— Там Бантика привезли, — говорю ему шёпотом, как будто сообщаю секрет.

Это срабатывает. Артём соглашается идти на кухню.

Мы сейчас всё находимся в доме Макара Даниловича. Дом у него огромный, и есть здесь комнаты, больше напоминающие больничные палаты. Я не интересовался, откуда это и зачем, старик лишь обмолвился, что у него сильно болел сын, а потому он оборудовал всё для него необходимое. Сына, как я понял, уже нет в живых. Может, ещё и поэтому старик отнёсся так тепло ко мне. Но всё оборудование оказалось как нельзя кстати. Теперь в самой оборудованной палате лежит дед, есть здесь и врач, который постоянно дежурит рядом.

Именно он и сообщил нам, что дед действительно был на грани, когда мы его забрали из больницы. Он всё ещё в коме, но показатели его уже улучшаются, и есть надежда на то, что он придёт в себя.

Сорвали мы планы моих недородственничков. Самое паршивое, что они объединились с моими прежними врагами, которым никак нельзя допустить моего “воскрешения”. Они ударили в тыл, найдя рычаги давления на того, кому я полностью доверял. Ярик.

Я знал, что в прежней жизни у него осталась девушка, которую он любил. Но вместе они не могли быть, там своя тяжёлая история. И вот недавно Ярик узнал, что девушка та родила ребёнка. Конечно, это его разорвало, особенно когда она сама ему позвонила с рыданиями, что её вместе с сыном забрали какие-то люди.

Я даже не могу обвинять Яра в том, что он сделал. Я на его месте поступил бы так же. Но он в критический момент принял огонь на себя и позволил Агнии скрыться в лесу, чем хоть как-то искупил вину. Сейчас он тоже в больнице под охраной. Состояние у него тяжёлое и пока не ясно, выживет ли.

На кухне мы находим Бантика, он сидит в переноске и громко скулит, но увидев нас, начинает гавкать и радостно вилять хвостом.

— Ну, давайте уже, выпускайте зверя, — улыбается Зинаида Павловна, жена Макара Даниловича.

Замечательная женщина, очень тепло встретила нас. Помогает мне с Артёмом.

— Малыш, иди сюда, я супчик сварила.

— Я покормлю его, — усаживаю сына к себе на колени.

— Вот сюда сажай, я нашла детский столик, он от внука нашего младшего остался. И слюнявчик вот есть.

Артём ест с аппетитом и сам. Уже второй раз за последние пару часов. Конечно, многое он проливает мимо, но ему нравится проявлять самостоятельность, а я не могу ему отказать. Наголодался мой малыш. А вот Агния пока так ничего и не поела.

Она скоро должна прийти в себя.

Артём накормлен и заигрался с Бантиком. А я прошу Зинаиду Павловну собрать на поднос еды для Агнии.

Поднимаюсь назад в её комнату. Захожу и встречаю затуманенный слезами взгляд…

Глава 60

Я знал, что это будет тяжело. Я долго готовился к этому разговору, я сотни раз прокручивал его в голове, подбирал правильные слова, но каждый раз понимал: нет таких слов, чтобы оправдаться мне перед женой. Особенно теперь, когда она опять еле жива из-за моих просчётов.

— Малышка, привет, — выдавливаю хрипло. — Ты как? — смотрю на неё с нежностью и любовью, надеясь, что она прочитает их в моём взгляде.

— Где Артём? Что с ним? — смотрит с беспокойством.

— С ним всё хорошо, — уверяю тут же. — Он внизу играет с Бантиком. За ним присматривает жена Макара Даниловича. Мы в его доме сейчас. Тут безопасно.

— Я хочу его видеть.

Пробует пошевелиться и тут же морщится.

— У тебя сломано два ребра и есть накол правой лучевой кости.

Агния рассматривает гипс, трогает повязку на голове.

— Сотрясение тоже есть, но все считают, что ты родилась в рубашке. Ты меня очень напугала. Я, когда увидел, как ты падаешь…, — этот кадр теперь точно станет очередным моим кошмаром.

— Не надо! — одёргивает ледяным тоном Агния. — Прекрати. Я хочу увидеть сына.

— Обязательно, — киваю. — Чуть позже я его приведу. Он очень ждёт, когда мамочка проснётся. Спасибо тебе, что спасла сына, — пытаюсь взять Агнию за руку, но она отдёргивает ладонь, выстраивает между нами стену, и я не знаю пока, как её пробить.

— Он тебе не сын, — выдавливает зло. — Ты от него отказался.

— Только для того, чтобы спасти.

Молчит, а слёзы льются по лицу. Тихие, безысходные. Зажмуривается, отворачивается, подбородок дрожит. Этим всем она срывает с меня кожу, я не могу смотреть на её страдания, но понимаю, что это тоже моё наказание.

Ставлю поднос на стол и падаю на колени перед кроватью.

— Прости меня, — утыкаюсь головой в её плечо. — Я бесконечно виноват, но всё, что делал, только от любви к тебе и сыну.

— Что? — оживает её взгляд гневом. — Изменял ты тоже из любви? Ноги об меня вытирал, по той же причине? Как собаку выкинул меня с младенцем на руках, — начинает всхлипывать, и поломанные рёбра тут же дают о себе знать.

Закусывает губу от боли, и мне хочется застонать вместе с ней.

— Тише, Агния. Не надо, пожалуйста. Мне нужно многое тебе рассказать. Давно нужно было. Но я не уверен, что ты сейчас готова к этому.

— Наверное, я никогда не буду готова. Потому что понять такое мне не дано! Я тебя ненавижу и никогда простить не смогу!

— Это твоё право, — киваю покаянно, сажусь с ней рядом. — Но ведь ты хочешь знать истинную картину? Понять, что тогда происходило, и почему всё обернулось именно так сейчас?

— Я хочу знать только одно. Что Артём и я будем в безопасности. Подальше от тебя, твоих денег и твоего вранья!

— Я пробовал держать тебя вдали. Не получилось. Прятаться всю жизнь — так себе вариант, Агния. Вам нужна надёжная защита.

— И где же такую взять? — сверлит меня взглядом. — Рядом с тобой нам в безопасности точно не быть!

— Давай подумаем об этом позже, когда ты поправишься. Я обещаю, у тебя будет выбор, как поступить.

— Снова бежать без оглядки или терпеть рядом предателя?

— Нет. Бежать тебе больше не придётся. Я расскажу тебе всё, а дальше ты сама будешь решать, как жить.

— Я тебя слушаю.

Втянув в себя побольше воздуха, медленно его выпускаю и начинаю свою исповедь…

Говорю обо всём без прикрас, не стараясь обелить себя. Рассказываю о своих ошибках и заблуждениях. О том, как метался сначала, когда ещё надеялся всех переиграть, и как пошёл ва-банк, когда понял, что другого выхода нет.

Когда заходит речь о Карине, я вижу, как бледнеет лицо Агнии. Понимаю, для неё это очень болезненно.

— Я её никогда не любил, я её терпеть не мог. Но на тот момент так было нужно…