Нас не простят (СИ) - Безрукова Елена

Фархат был информирован о том, что я ездил по делам фирмы. И я заезжал на объект перед тем, как отправиться к Камилле. — Всё в порядке, — ответил я. — Документация о поездке в офисе. Всё решили.

— Хорошо, слава богу, — сказал он, вглядываясь в меня.

Он замолчал на какое-то время, а потом снова нарушил тишину кабинета.

— Больше ничего не хочешь мне рассказать?

— Нет, — покачал я головой. — О чём конкретно вы хотите узнать?

— Так, ладно, — сменил он позу и довольно враждебно посмотрел на меня. — Хватит уже цирка и держать меня за идиота. Впрочем, у тебя это всё-таки вышло, пока Рита не пожаловалась на тебя.

— Пожаловалась на что? — нахмурился я. — О чём речь Я не понимаю.

— Сейчас поймешь, — Фрахат затушил сигару, смяв ее в куски. Злится. — Рита жаловалась, что ты не выполняешь свой долг супружеский. И я решил, что ты завёл любовницу и приставил слежку за тобой. И узнал, что ты был на объекте, а потом поехал в квартиру нашей умершей неделю назад Камиллы.

Чёрт. Он поверил, всё было нормально, и никто бы и не узнал об этом, если бы Фархату не приспичило следить за мной. Внутри меня всё похолодело. Если он знает, что в квартире именно Камилла — значит, они попали внутрь и увидели ее сами. Плохо. — Ты просто гнида, Дамир, — сказал Фархат, когда я так и продолжил молчать. — Мать Камиллы убивается по ней. Карим сам не свой от смерти невесты и глотает таблетки от депрессии. А вы спокойно развлекаетесь в другом городе. Неужели ты думал, что твой фокус останется незамеченным? А я ведь доверял тебе…

— Что с Камиллой? — спросил я.

Меня просто разрывало изнутри от страха за нее и гнева на Фархата. Кто ты такой, чтобы вершить мою и ее судьбы?

— Всё нормально, — ответил Фархат. — Она умерла. Пусть для всех это и остаётся. И для тебя тоже. Если ты, конечно, не хочешь, чтобы Камилла действительно умерла. И на сей раз по-настоящему.

Я поднял глаза на мужчину. Когда-то я считал его близким другом нашей семьи. Близким другом отца. А теперь он шантажирует меня любовью к этой несчастной девочке, которая никому из них не нужна была по сути. — Что ты хочешь от меня? — открыто спросил я.

Он мог бы убить меня ещё по пути в город. Но он дал мне доехать, а значит, приготовил для меня иную участь.

— Вернёшься к жене, — сказал он. — Оставишь в тайне свою связь с этой маленькой шлюшкой, которую я пригрел на своей груди. И будешь любить Риту как положено хорошему мужу.

— А ты всю оставшуюся жизнь будешь меня держать на коротком поводке Камиллой?

— Ты сам создал эту ситуацию, Дамир.

Он прав, конечно. Я сам влюбился в неё, потерял голову и позволил себя скомпрометировать. Но от этого понимания не легче…

— Я готов откупиться, — произнёс я. — Фархат, давай как бизнесмены поговорим. Я отдам тебе свои акции. Оставлю дом Рите. Мы разведёмся, и ты снова выдашь ее замуж. Она ведь хорошая у тебя, красивая, она достойна счастья. Просто не со мной. Я не дам ей полноценной семьи. Не лишай её шанса на счастье и стать матерью. У нас с ней дети не получаются, а Камилла носит моего ребёнка. Ну не судьба нам вместе с Ритой быть. Ну вот так карта легла. Никто ведь не будет счастлив, даже если я останусь тут и никогда больше не увижу Камиллу. Любить от этого твою дочь я не начну. Не обрекай её на это своими же руками… — Моя дочь хочет видеть тебя своим мужем, — отрезал Фархат, которого совершенно не тронули мои слова ни о Камилле, ни о её ребёнке. — Значит, так и будет.

Я сжал кулаки от бессилия. Пока плана у меня не было. Я просто не знал, что делать. Меня загнали в угол. Сейчас я особенно остро понял слёзы Камиллы, когда её заставляли выйти замуж за нелюбимого. Тоже самое я сам советовал Кариму, когда настаивал на свадьбе с Луной… Наступил на собственные грабли и получил по лбу.

— Иди к жене, Дамир, — посмотрел на меня Фархат. — Молчи о вас. Помни, что и ты, и твоя маленькая шалава у меня на карандаше. Если я узнаю, что вы виделись — я не пожелаю ни твоего ребёнка, ни твою курицу-несушку. Понятно?

— Понятно, — ответил я и вышел из его кабинета.

Остановился в коридоре на миг.

К жене — так к жене. Что ещё мне остаётся? Одинокая, но живая Камилла всё же лучше её трупа…

Когда я вошёл в дом Рита встретила меня молчанием. Лишь коротко глянула и отвернулась. Я тоже молча прошёл мимо неё. То, что разбилось, обратно не склеить.

Пока никакого плана у меня нет. Фархат не позволит мне развод.

Я взрослый мужик, с серьёзной должностью, а сижу в капкане и словно проститутка должен любить ту, к которой давно остыл.

Как так жить? Несколько дней просто ходил на работу как робот и пил.

Говорить с Ритой не хотелось, она и не лезла сама — видела, что я не готов к разговорам. Ну вот нужна ей такая жизнь?

Мне — точно нет. Только какой здесь может быть выход — я не знаю…

Единственный человек, который мог бы остановить всё это — сама Рита.

Фархат на всё готов ради неё, и если она сама попросит о разводе, то есть шанс, что он меня отпустит. Ну, или хотя бы прибьёт.

Лучше смерть, чем муки без неё рядом с той, на которую теперь даже не стоит.

Я резко сел на кровати среди ночи.

Рита.

Можно всё же попытаться достучаться до неё. Ведь она тоже видит, что хлам у нас вышел, а не брак, что я одержим чувствами к другой женщине, и счастья нам не будет.

Не факт, что она меня услышит и поймёт, но можно хотя бы попытаться.

Для этого мне всё придётся ей рассказать…

Об измене. О любви к другой, к её сводной младшей сестре. К той, над которой я раньше лишь потешался. О том, что она жива. О ребёнке, которого ждёт Камилла… Это мой единственный шанс.

И я им воспользуюсь.

Глава 21

— Рита, есть разговор, — сказал я, едва переступил порог дома после рабочего дня.

Весь день я думал о том, что буду говорить.

Признаваться в таких вещах, какие сделали мы с Камиллой, и которые не прощают, очень тяжело. Но делать это необходимо, потому что иного пути для меня просто нет.

Северову я уже маякнул, чтобы присмотрел за моей малявкой, если что со мной случится… Велики шансы, что мне с жизнью придётся проститься. Отдать её за неё и за нашего сына. Почему-то я был уверен, что это мальчик. Мой сын…

И я очень рад, что мне есть кому доверить Ками и моего мальчика… Он точно убережёт мою женщину.

— Я слушаю, — села она напротив меня за столом, который уже начала сервировать к ужину.

— Я хочу развестись.

Она опустила глаза. По её щекам побежали слёзы. Мне было жаль её, самого словно пчёлы в сердце жалили…

Я опустился рядом с ней на ковре, обнял её колени и смотрел в её глаза.

— Прости меня, родная. Прости меня, Рита. Я знаю, что я не достоин тебя и не смею просить о прощении, но я прошу. Когда-то я считал, что жениться на тебе — то, чего я хочу. — Она дёрнулась в моих руках так, словно я её ударил. Верно говорят, что некоторые слова бьют наотмашь по лицу. Но другие сейчас не подошли бы… — Тебе больно слушать, я знаю, и мне тяжело говорить, но мне нужно сказать. Я хочу, чтобы тайны между нами кончились, и ты знала, что на самом деле у меня в душе. Я…Не смог стать тебе хорошим мужем и полюбил другую. Она ответила мне. И она носит моего ребёнка.

Рита закрыла лицо ладонями и тихо завыла. Я чувствовал себя истинным подонком, готов сам себя был пристрелить сейчас, но я заставлял себя говорить дальше. — Я хочу быть с ней. Я не могу быть с тобой. Моё физическое присутствие никак не делает из меня мужа. Я просто мужик, что ночует в одном доме с тобой, ест твою еду. С ним ты не родишь детей, не встретишь тёплые праздники всей семьей, не узнаешь, что такое счастье.

— Зачем…ты мне…это…говоришь? — спросила она, задыхаясь от слёз, и у меня самого навернулись слёзы на глаза.

Как я мог предать, обидеть эту женщину, которая поверила мне, полюбила, готова была родить мне сына, училась готовить ради меня, которая хотела быть мне женой, которая никогда не будет мне теперь чужой? Когда всё так изменилось? Но назад уже ничего не вернуть.