Екатерина Вильмонт - Сплошная лебедянь!
– Не вздумай! Я вся в соплях! Сказали, вирус. Давай, рассказывай по телефону, а я как только отсморкаюсь, сама к тебе нагряну! Ну, что еще хорошего?
– Ох, Варька, столько хорошего! Помнишь, я тебе рассказывала про соседку тетю Полю?
– Это которая тебя в детстве подкармливала?
– Да!
– И что с ней?
– Она уже восемь лет работает у Верещагина.
– Домработницей?
– Ну да! Видела бы ты, как он ошалел, когда мы с ней кинулись друг к дружке и зарыдали!
– Воображаю! Яська, это замечательно, я считаю, это хороший знак!
– Я тоже так подумала! И еще одна новость, можно сказать, грандиозная!
– Ой, мамочки! Неужто твоя мамаша раскаялась?
– Щас! Нет, Верещагин нашел моего отца!
– Шутишь! И… что? Он и в самом деле уголовник?
– Щас! Он доктор медицинских наук, завотделением в Новосибирском госпитале… А еще у меня есть два чудесных брата…
– Ну ни фига себе! Давай, рассказывай подробно!
Секретарша Виолетта Геннадьевна, едва он вошел, спросила:
– Иван Алексеевич, что с вами?
– А что со мной?
– Вы так сияете!
– Просто еще не окунулся в наше болото!
– Ну-ну! – покачала головой пожилая дама. Небось опять завел новую пассию.
Время от времени он звонил Ясе, выяснял, как она там.
– Устроилась, солнышко?
– Да! Только пока в комнате для гостей.
– Это почему? Ах, кажется, я понял. Ты умница! Я учту! Ты рада своей тете Поле?
– Не то слово!
– А я как рад! Ну все, целую!
Вечером он как безумный рвался домой, но в результате попал туда только в десять часов. Яся, свернувшись калачиком, спала на диване в гостиной. Работал телевизор. Какое счастье…
– Яська, я пришел!
Она мгновенно вскочила.
– Прости, я уснула… Как же я соскучилась!
Прошел месяц. Иван Алексеевич чувствовал себя абсолютно, до идиотизма, счастливым. Он не только не разочаровался в своей избраннице, наоборот, все больше и больше ею очаровывался. Развод с Диной был оформлен. Но жениться они не могли. Яся все еще была замужем. Они как-то забыли об этом. Верещагин опять обратился к Артуру. Тот сказал, что международными разводами не занимается и передал их дело своему коллеге, съевшему на таких делах не одну собаку. Ивана Алексеевича это обстоятельство раздражало, а Яся только улыбалась.
– Верещагин, что ты нервничаешь? Успеем мы… Куда спешить? Разве нам и так плохо? Мне, например, прекрасно, сплошная лебедянь!
Это смешное выражение всегда умиляло Ивана Алексеевича.
Яся почти ежедневно общалась по скайпу с отцом и братьями. Но работы пока никакой для нее не находилось. Наташа Завьялова предложила ей пойти редактором к ней в программу, но Иван Алексеевич категорически воспротивился.
– Нет, ни к чему это! Хватит в руководстве канала и одной супружеской пары…
– Но я же не руководство, да и Наташа тоже…
– Редактируй меня, если хочешь, я вот неточно выразился, ты меня поправила, спасибо тебе за это. Пойми, чудачка, там же нас всех перессорят, кому это надо? А знаешь что, если тебе неймется, займись-ка спальней, что мы ютимся в комнате для гостей. Даю карт-бланш, делай там, что захочешь! Выкидывай к чертям всю мебель, меняй все по своему вкусу! И покупай все, что на тебя глядит!
– Ой, правда?
– Истинная правда, Ясюня!
Эта идея вдохновила Ясю. Она позвонила Варваре.
– Варька, поможешь?
– Не вопрос! Я после работы заеду и погляжу.
Варя долго осматривалась в спальне.
– Ну вот что, подруга, есть одна мысль…
– Какая?
– Надо сперва освободить помещение, а потом уж думать, и еще я бы переклеила обои.
– А я бы обила стены тканью.
– Английским ситцем, как в старинных романах?
– Ну, что-то в этом роде.
– Это красиво, но темные цвета не годятся для спальни, а светлые – слишком марко.
– Не страшно, это можно чистить.
– Вообще-то да…
– Мебель я отдам тете Поле, она хочет.
– Здорово!
– А занавески будут такие же, как стены… Только на два тона темнее.
– А найдешь?
– Уже нашла!
– Купила?
– Нет пока, только присмотрела.
– А мастеров таких найдешь?
– Не надо мастеров, сама справлюсь. Я такое уже делала. В Бельгии. Еще в Интернете покопаюсь… Варь, поможешь?
– Не вопрос! И если мне понравится, потом и у меня что-то подобное сделаем. Поможешь?
– Не вопрос!
Иван Алексеевич уезжал на несколько дней по делам. Рвался домой, а приехал, Яси дома не было.
– Алло, солнышко, ты где?
– В доме ткани.
– Что ты там делаешь?
– Занавески заказываю.
– Когда дома будешь? Я смертельно соскучился!
– Не раньше, чем через два часа!
– За что мне такие муки! Слушай, ты почему дверь в спальню заперла?
– Хочу сюрприз тебе сделать, когда все будет готово!
– А, понял, целому дураку полработы не показывают?
– Именно! Верещагин, я люблю тебя! И я тоже ужасно соскучилась!
И она уже рвалась домой, она практически разучилась существовать без него. С ним она забывала обо всех своих комплексах, чувствовала себя прекрасной, желанной женщиной, и в самом деле расцветала в его присутствии. Смотрела на себя в зеркало и не узнавала. Это я? Нет, не может быть…
Как-то вечером они вчетвером – с Глебом и Наташей сидели на террасе модного ресторана. Начало сентября, дни теплые и погожие. Им было хорошо и уютно вместе.
– Знаешь, Яся, – сказал Глеб Витальевич, – я знаком с Ванькой уже тридцать лет, но никогда его таким не видел. Это благодаря тебе. Я хочу за тебя выпить! И еще за то, что наши с ним жены подружились. Это так здорово!
– Поддерживаю! – засмеялся Верещагин.
Все выпили за нее. Ей это было приятно. И вдруг что-то произошло, а что, она сказать не могла. Ее вдруг стал бить озноб, к горлу подступил комок… Стало страшно.
– Яська, ты чего так побледнела? – первой заметила ее состояние Наташа. – Тебе нехорошо?
– Да, голова что-то закружилась…
– Хочешь, спустимся в сад? – предложила Наташа.
– Да, да!
Мужчины, занятые разговором, ничего не заметили.
Женщины спустились в сад.
– Если б я не знала, что у Ивана не может быть детей, я бы подумала, что ты беременна.
– Нет, Наташа, я не беременна. Но мне кажется, что где-то здесь моя мать… Я всегда чувствовала ее приближение в минуты, когда мне было хорошо. Я не могу объяснить…
– Слушай, а может это просто какое-то недомогание, с нею не связанное?
– Может и так… Не знаю.
– Скажи мне, как она выглядит, я пройдусь по залам и погляжу, хочешь?
– Хочу!
– Я мигом, подожди меня!
Яся сидела на лавочке, закрыв глаза. Ей было трудно дышать. И вдруг ее отпустило. Вернулась Наташа.
– Тебе лучше?
