Сесилия Ахерн - Время моей Жизни
— Мел, я никогда не говорила, что мне не нравится твоя музыка. Я говорила, что она мне не близка, но это разные вещи. Я просто не воспринимаю такой ритм.
Она не отрывала от меня взгляд, моргнула и повторила:
— Люси, кто он такой?
Я опять закрыла лицо ладонями. Новое изобретение: я вас не вижу, вы меня. Потом убрала руки и перевела дух. Достала мобильник, посмотрела в синие глаза Дона.
— Уф-ф, ну ладно. Дело в том, что этот типчик — моя Жизнь.
Она широко распахнула глаза.
— Как романтично.
— Нет, ты не поняла. Не в нем моя жизнь, а он сам — моя Жизнь. Не так давно я получила письмо из «Агентства Жизни», и вот, это он.
У Мелани открылся рот.
— Ты меня дуришь. Он — твоя жизнь?
Мы обе оглянулись. Он встал на цыпочки у стойки, чтобы его заметили и обслужили. Я поежилась.
— Он… ну, он…
— Жалкий, — договорила я за нее. — Ты назвала его кошмарным типчиком.
Глаза Мелани, ласковые, как у олененка Бэмби, с тревогой смотрели на меня.
— Ты несчастлива, Люси? — спросила она.
— Я? Нет, это не так. — Я не врала. Я не чувствовала себя несчастной, разве что немного расстроенной, с тех пор как объявился Жизнь и ткнул меня носом в мои недостатки. — Зато он чертовски несчастлив.
— Расскажи мне, как это у вас складывается.
— Он Ватсон, я Холмс. Он — рентгеновские лучи, а я — сломанная нога. Ну как бы тебе объяснить? Он зависит от меня. И теперь повсюду со мной таскается.
— Почему?
— Наблюдает и старается, чтобы дела пошли на лад.
— У кого? У тебя?
— И у него.
— Например, какие дела? Что не так?
Я порылась в памяти в поисках максимально правдивого ответа. Мне почти ничего не пришло в голову. Газет Мелани вообще не читает, телевизор не смотрит, так что о происшествии со Стивом ей наверняка неизвестно.
— Ну, например. У нас на работе случилась веселая история. Одного сотрудника уволили, на другой день он пришел в офис с пистолетом — не бойся, пистолет был водяной, правда, в тот момент мы об этом не знали — и сильно нас напугал, а потом еще пара неприятностей приключилась, и поэтому моя Жизнь какое-то время побудет рядом со мной. — Я, кажется, сумела поведать это весьма правдиво и максимально расплывчато.
И тут сработала пожарная сигнализация. Я было обрадовалась, что сейчас всех начнут эвакуировать и наш неприятный разговор на этом закончится, но ошиблась: это была не сигнализация, а сирена, как на американских полицейских машинах. Вууп, вууп — она завывала и мигала на подносе у официантки, которая принесла нашу выпивку.
— Скромненько и со вкусом, — отметила я.
— Привет, ребята, — пропела официантка. — Ваш мужчина сказал, что он пока побудет в баре.
— Спасибо. — Мелани оглядела ее снизу доверху и расплылась в соблазнительнейшей улыбке. Когда девушка отошла, Мелани нагнулась ко мне и пояснила: — Новенькая. Клевая.
Я проводила официантку взглядом:
— Красивые ноги.
Мы были подростками, когда Мелани сказала мне, что она лесба, и я немедленно напряглась, хоть и попыталась это скрыть. Я вовсе не была гомофобкой, но мы с ней очень тесно общались всю жизнь: часто мы вместе ели, спали, делили душ и туалет — словом, были как родные сестры. И я не очень понимала, как мы и дальше будем так жить, после того что она мне сообщила. А вскоре, когда я попыталась забаррикадироваться от нее в туалете, она очень четко и очень громко (дело происходило на автозаправке, и очередь из трех человек с удовольствием ее слушала) растолковала мне, что ни-ког-да, ни-ког-да я не стану объектом ее сексуального интереса. После этого мне не стало лучше. Особенно меня поразило это дважды повторенное «никогда». Что ж она, никакого шанса мне не оставляет? Но я ведь могу измениться с годами, так что зря она проявляет такую твердолобость.
Мы потихоньку пили мохито. Я надеялась, что Мелани сменит тему, но, зная ее упертость, не сильно на это рассчитывала.
— И что именно приключилось? Какие неприятности? — продолжила она. Ровно с того места, где мы остановились.
— Ерунда. Небольшие проблемы, ничего особенного.
Она прищурилась.
— Какие проблемы?
— А, слегка приврала в своем резюме. — Я небрежно махнула рукой.
Мелани это позабавило, и она рассмеялась:
— Да ладно!
Пока что ей смешно, но если она узнает, в чем суть… нет, этого нельзя допустить. Я обдумывала, как бы половчее ей все это подать, когда Жизнь вернулся обратно за столик. Почуял, не иначе.
Мелани по-новому, с восхищением смотрела на него:
— Люси мне только что сказала, что вы ее Жизнь.
Он был очень доволен, что я сказала ей правду.
— Замечательно.
— Это так круто, можно я вас обниму?
Не дожидаясь ответа, Мелани подошла к нему и нежно обвила руками за шею. Браслеты радостно звякнули. Жизнь млел от удовольствия. Он даже глаза закрыл.
— Погодите-ка.
Она отстранилась и взяла сумочку. Покопалась там и достала мобильник.
— Хочу сделать фото.
Опять прижалась к Жизни, вытянула руку с телефоном как можно дальше и щелкнула себя с ним. Он улыбнулся, обнажив горчично-желтые зубы, особенно кошмарные по сравнению с белоснежными зубками Мелани.
— Выложу в «Фейсбуке». Да, так Люси мне рассказала, что малость приврала в своем резюме. — Мелани безмятежно хмыкнула и радостно ждала продолжения занятной сплетни. Она жадно тянула полными, сочными губами свой мохито через соломинку.
— Вот как? — Он был поражен. Еще одна галочка в списке моих хороших поступков.
— Угу. — Я потерла переносицу. — Я написала, что знаю один язык, а на самом деле я его не знаю.
Вот, все очень просто. Давайте посмеемся и как можно скорее об этом забудем. Есть масса более интересных тем. Но нет, так легко мне не отделаться.
— Что за язык, — весело поинтересовалась Мелани, — суахили?
— Нет, — мрачно ответила я.
— Ну а какой, какой язык-то? Вы знаете, Космо, — пожаловалась она, — мне вечно силком приходится вытягивать из нее любую мелочь.
— Испанский.
Карие глаза Мелани чуть потемнели, но она все еще улыбалась, хоть и не так оживленно.
— Ты знаешь испанский даже хуже, чем я.
— Да.
Я хотела сменить тему, но никак не могла придумать, как сделать это легко и непринужденно.
— А если б тебя попросили перевести что-нибудь на испанский?
— Меня просили. — Я глотнула мохито. — Постоянно. Наши основные языки — английский, французский, голландский и итальянский.
— И испанский, — сказала она.
— И испанский, — подтвердила я.
Она медленно тянула алкоголь через соломинку, не сводя с меня глаз.
