Кристин Хармел - Искусство французского поцелуя
— То есть Люси — дочь твоего отца? — спросила я. Гейб кивнул.
— Ага. Он до сих пор живет в Бретани, а мама во Флориде. Поскольку я каждое лето жил у паны, мы с Люси очень близки.
Я поразмыслила над его словами и кое-что поняла.
— А, вот откуда ты знаешь, что Гийом рос в Бретани! Вы знакомы с детства?
— Да, — быстро ответил Гейб — Верно. Но я думал, мы не будем разговаривать о работе.
Тут он умолк: нам пришлось повозиться, чтобы с занятыми руками выудить из карманов билетики метро. Когда турникеты были позади и мы сели на поезд, следующий по шестой линии — «Насьон», — Гейб сменил тему, спросив, где я жила во время учебы. Я решила больше не заговаривать о Бретани: в конце концов, ответ на волновавший меня вопрос — почему он так много знает о детстве Гийома — я получила.
Более сумасшедшего зрелища, чем «Pari Roller», я в жизни не видела.
Тысячи роллеров собрались на площади Рауля Дотри, между железнодорожным вокзалом и огромной башней Монпарнас. Организаторы прочли нам короткую лекцию по технике безопасности и правилам дорожного движения. Гейб тихо переводил, пока я влезала в носки, коньки и надевала защиту. Затем он помог мне застегнуть шлем и широко улыбнулся.
— Ты такая красотка, Эмма, — сказал Гейб, легонько похлопав меня по шлему.
Я наморщила нос.
— Ага, мои лохмы сплющились в гриб под огромным твердым шлемом, и теперь я просто неотразима.
— Ты действительно неотразима, — на удивление серьезно проговорил Гейб.
Я хотела было сострить, но в эту секунду раздался свисток, и нас чуть не сбила армия роллеров, обрушившихся на Париж.
— Вперед! — Гейб улыбнулся, положил руку мне на плечо и помог устоять на ногах, пока мы пробирались сквозь толпу людей на роликах. — Готова? — крикнул он сквозь грохот тысяч колес по мостовой.
— Ага! — выдавила я, и мы поехали, подхваченные неудержимой волной роллеров.
За полтора часа нам едва удалось перекинуться словечком, пусть Гейб и оглядывался каждую минуту — не отстала ли я. Я не отставала, хотя всю дорогу благоговейно смотрела по сторонам. Так быстро и лихо я еще никогда не каталась, но отстать было попросту невозможно — огромная волна увлекала за собой всякий раз, когда силы меня покидали. В груди все дрожало от грохота колес, и я любовалась прекрасными видами: далеко слева возвышалась Эйфелева башня, затем мы проехали мимо величественного оперного театра на правом берегу Сены и сквозь девятый округ к Северному вокзалу — здесь я должна была завтра сесть на поезд «Евростар» и отправиться в Лондон. Извилистыми улицами мы прокатились по районам, которых я не знала. Где бы мы ни ехали, всюду на тротуарах стояли люди — они махали нам, кричали, и я чувствовала себя участником грандиозного парада.
Когда мы, взмокшие и запыхавшиеся, въехали в Арман-Каррель — большой парк на противоположном конце города, — было без четверти двенадцать. Я рухну ла на траву и, последовав примеру остальных, легла на спину.
— Это было нечто! — выдохнула я.
Гейб стоял надо мной и весело улыбался.
— Очень рад. Но ты ведь знаешь, что мы проехали только половину маршрута?
— Что?!
Я резко села.
Он рассмеялся.
— Ну да, это середина пути. Мы немного передохнем и через площадь Республики поедем обратно на левый берег.
— О… — через пару секунд выдавила я, снова упав в траву и закрыв глаза.
Еще полтора часа такой езды — ужас!
— Можно остановиться и поехать домой на метро, — предложил Гейб.
Я приоткрыла глаза и покосилась на него. Он все еще разглядывал меня с веселым удивлением.
— Нет уж, я начатого не бросаю.
— А я и не говорил, что бросаешь. Но для первого раза это слишком, и я прекрасно пойму, если…
— Нет! Доедем до конца! — перебила я его и с трудом поднялась.
Ноги были как ватные. Гейб улыбнулся и протянул мне руку; его шершавые и теплые пальцы переплелись с моими.
— Ты точно хочешь?
Я посмотрела Гейбу в глаза, и сердце заколотилось у меня в груди. Я кивнула.
— Да.
Несколько секунд мы стояли, глядя друг на друга Я уже крепко держалась на ногах, но Гейб не отпустил мою руку, а я свою не убрала. На секунду я подумала — вот ненормальная! — что сейчас он меня поцелует. Но когда Гейб наклонился ближе, прозвучал сигнал, и двадцатитысячная толпа роллеров снова помчалась вперед.
— Готова? — крикнул Гейб.
Он стиснул мою ладонь, и меня охватила легкая дрожь.
— Если ты готов, я тоже! — крикнула я в ответ.
За те полтора часа, что мы неслись по восточному краю правого берега, через площадь Бастилии, по мосту Аустерлиц, вдоль левого берега Сены и на юг, к Монпарнасу, Гейб ни разу не отпустил мою руку.
А мне, как это ни странно, вовсе не хотелось, чтобы он ее отпускал.
— Волшебный вечер! — сказала я, когда мы подошли к моей двери.
Был уже третий час ночи, и каждая моя косточка, каждая мышца и каждое сухожилие болели, но я уже несколько лет не чувствовала себя так прекрасно.
— Да, весело! — улыбнулся Гейб. Он поставил коньки на тротуар и коснулся моей левой руки. Кожу легонько защипало. — Я очень рад, что ты согласилась поехать.
— Огромное спасибо за приглашение!
Я не могла поверить, что это тот же самый Гейб Франкёр, который последнее время старательно портил мне жизнь и мешал работать. В обычной жизни он оказался… хорошим. И жутко привлекательным, раз уж на то пошло.
— Я сам очень рад, что пригласил тебя. — Он подошел ближе. Мне вдруг неудержимо захотелось, чтобы он меня поцеловал, — Ты потрясающая, Эмма.
Словно в замедленной съемке, Гейб обвил меня руками и притянул к себе, а потом склонил голову и нежно приник к моим губам. Меня словно молнией ударило; его губы были соленые и сладкие одновременно. Через несколько секунд Гейб отпрянул, поправил очки и откашлялся.
— Ну…
Он взглянул на меня.
— Ну… — неуклюже повторила я.
Поцелуй был чудесный, но такой короткий!
— Я… э-э… наверное, не стоило нам этого делать.
Гейб отвел взгляд.
Я упала духом.
— О…
— Нет, мне очень хотелось! Но работа и все такое…
Он умолк.
Я поспешила согласиться, чувствуя себя полной дурой:
— Конечно, конечно. Это так непрофессионально с нашей стороны!
— Ужасно непрофессионально, — кивнул Гейб. Помолчав, он снова посмотрел на меня — Но ты ведь не против, если я скажу, что было здорово?
Я с облегчением улыбнулась.
— Ага. Если ты сам не против, конечно.
— Вот и славно.
— Да, — робко согласилась я.
— Ну так что, до завтра? Увидимся в Лондоне, — сказал Гейб.
